Тоомас Линнупоэг
Шрифт:
— Я нарисую твой портрет.
— Портрет? — переспросил Протон. — А что это такое?
— Сиди тихо и жди, тогда увидишь, — приказал Тоомас Линнупоэг, и Протон сидел тихо и ждал, хотя от этого сидения он становился как наэлектризованный, и его так и тянуло то почесаться, то пошевелиться. Глаза Тоомаса Линнупоэга перебегали с модели на бумагу, потом с бумаги на модель, и по его ухмыляющемуся лицу было видно, что его творческая работа подвигается успешно. Но когда он закончил, братишка был страшно разочарован.
— Это же
— Портрет и есть лицо, — объяснил ему Тоомас Линнупоэг, гордый тем, что может кое-чему поучить подрастающее поколение.
— Нарисуй и лицо Топтыгина, — попросил Протон.
— С медведей портретов не пишут, — возразил брату Тоомас Линнупоэг.
— Нет, пишут, — заспорил Протон, — я хочу, чтобы писали! Если ты не нарисуешь его, я зареву, ведь бабушка велела тебе со мной играть!
Тоомасу Линнупоэгу стоило большого труда успокоить брата и осуществить свой план, то есть внушить Протону, что теперь настал его черед рисовать. Новоиспеченный художник и впрямь принялся за портрет медведя, но в общей сложности от хитрости Тоомаса Линнупоэга пользы вышло немного. Тоомасу Линнупоэгу удалось почитать только минут десять, а потом возле стола появился Топтыгин, из-за него, словно луна, выглядывала физиономия Протона.
— Топтыгин хочет посмотреть буквы.
— Знаешь что, твой Топтыгин — разбойник! — Тоомас Линнупоэг разозлился и чуть было не треснул Топтыгина по голове книгой своего лучшего друга Пеэтера. На инстинкт вовремя подсказал Тоомасу Линнупоэгу, что злостью с Протоном не сладить, и Тоомас Линнупоэг взглянул на Протона с братской улыбкой.
— Если хочешь, мы можем поиграть в очень интересную игру, — сказал Тоомас Линнупоэг примирительно, — хочешь?
Протон, разумеется, хотел.
— Давай играть, будто твой Топтыгин разбойник, а мы его ловим. Интересная игра, правда? — убеждал Тоомас Линнупоэг братишку.
— Дело говоришь, — ответил Протон, он любил при случае ввернуть какое-нибудь выражение Тоомаса Линнупоэга.
Братья с жаром принялись за игру, хотя жар этот был у них очень неодинакового происхождения: Тоомаса Линнупоэга подгоняла коварная жажда мести, Протон же, разумеется, по-детски искренне увлекся игрой и, с удовольствием подчиняясь старшему брату, делал все, что тот велел: осторожно подкрался к Топтыгину, схватил его за шкирку и привязал веревкой к ножке стула.
— Крепче, — командовал Тоомас Линнупоэг, — не то разбойник сбежит.
Протон привязал так крепко, как только смог. Тогда Тоомас Линнупоэг протянул Протону пистонное ружье и велел застрелить Топтыгина.
— Бах-бах-бах! — выстрелил Протон, и Тоомас Линнупоэг удовлетворенно сказал:
— Вот так. Теперь твой Топтыгин убит, и играть с ним больше нельзя.
Протон повернул свое похожее на луну лицо к Тоомасу Линнупоэгу, взглянул на него и ничего не понял. Лишь после того, как его мозг медленно начал расшифровывать слова брата и до Протона дошел их жестокий смысл, он заревел во все горло:
— Мой Топтыгин не у-у-мер, мой Топтыгин жив-о-ой, жив-о-ой!
От ужасного рева Протона проснулась бабушка и прибежала из своей комнаты с причитаниями:
— Святые угодники, что тут опять стряслось?
— Ничего не стряслось, — ответил Тоомас Линнупоэг, — просто мы играли с Топтыгиным.
Тоомас Линнупоэг спасает Майю
На следующий день Тоомас Линнупоэг поспел в школу вовремя. Вернее, не совсем вовремя, а вместе со звонком на первый урок.
Тоомас Линнупоэг скинул в раздевалке пальто и шапку и бросился было вверх по лестнице, но его задержала…
…Вайке Коткас.
Тоомас Линнупоэг недолюбливал Вайке Коткас уже со дня своего появления на свет. Они жили в одном доме, носили в одни и те же ясли и, разумеется, они ходили в один детский сад. Тоомас Линнупоэг не любил Вайке Коткас [2] из-за фамилии, вернее, ее фамилия напоминала Тоомасу Линнупоэгу о его собственной, что его всегда огорчало.
2
Коткас — по-эстонски «орел».
— Эй, Линнупоэг, — окликнула его Вайке Коткас, — что это ты со мною не здороваешься? Разве ты не знаешь, что больших надо уважать?
— Не болтай глупостей, — ответил Тоомас Линнупоэг и взял две ступеньки разом.
Но Вайке Коткас бегала ничуть не хуже, и она тоже перемахнула сразу через две ступеньки.
— Слушай, Линнупоэг, я хочу пригласить тебя на день рождения. Ты сможешь прийти? Завтра, часам к шести.
— Меня? — переспросил Тоомас Линнупоэг и остановился.
— А разве тебя нельзя? — Вайке Коткас удивилась.
— Гм, — произнес Тоомас Линнупоэг. Это было забавно: девчонка, которую он не любит, приглашает его на день рождения.
— Гм, — произнес он еще раз. Но после такого необыкновенного знака внимания со стороны Вайке Коткас Тоомасу Линнупоэгу следовало быть с нею повежливее, хотя бы один раз, и в дверях класса он пропустил…
…девочку вперед.
Как только Вайке Коткас и Тоомас Линнупоэг появились в дверях, Тойво Кяреда закричал на весь класс:
— Внимание! Внимание! Смотрите все: орел взял шефство над птенцом!
Лицо Майи вспыхнуло.
— Чего там смотреть, — быстро сказала она Вийви, своей соседке по парте, — вчера Тоомас Линнупоэг провожал домой меня, сегодня приходит в школу с Вайке. Для Тоомаса Линнупоэга это дело привычное.
И Майя принялась торопливо листать учебник по эстонской литературе, демонстрируя этим полное отсутствие интереса к Тоомасу Линнупоэгу.
Вийви схватила Майю за рукав и спросила с изумлением: