Топ и Гарри (Художник А. Громов)
Шрифт:
Бен громко рассмеялся.
— И ты исчезнешь?
— Если я что-нибудь найду, я все равно принесу на твои фальшивые весы.
— И где же ты возьмешь себе лоцмана?
— Очень просто. У Топа есть мальчишка… у сиксиков. Вот его-то я и приручу. Доставлю его отцу… Вернее, он сам найдет своего отца. Тогда Джим не скажет, что я пошел по его следу, а Топ будет мне благодарен за спасение мальчишки, ну хоть бы от… воспитательной колонии, куда он мог бы попасть, потому что Топ — его отец — убийца.
— Джим запретил тебе идти с ним?
— Да, запретил.
— Конечно, он с Топом направился в пещеру. Будь же он трижды проклят! Ведь это я свел их, я позволил этому мерзавцу Джиму!…
— Ты осел. Ведь стоит Джиму что-нибудь узнать — и он постарается сам добыть золото, тогда прощай все мечты! Но я повисну у него на хвосте.
— Это мысль. Пошли. Я дам тебе коня, ружье, нож, да еще револьвер и одежду ковбоя, такую, какой ты не видывал. Но держи язык за зубами!
На этом разговор закончился. Шарлемань, хотя и видел уже впереди великолепное будущее, еще не свыкся с мыслями о предстоящем деле. Страх Бена окрасил в мрачные тона его радужные надежды. Он еще раз прошел к тому месту, где начинались следы Джима и Топа. Как просто бы идти по этим следам, но Шарлеманю казалось, что за ним следит Джим. Да, надо еще раз обдумать план, прежде чем принять окончательное решение.
Охотник осмотрел коня, которого предложил Бен, попросил лучшего и получил его. Он надел новое кожаное платье и почувствовал себя в нем преотлично. Это не была одежда для работы, она была отделана бахромой, раскрашена и даже не лишена изящества. Шарлемань хотел бы ружье получше, но в этом пункте Бен оставался тверд. Единственное, чего добился Шарлемань, это некоторого увеличения боеприпасов. Револьвер был подходящий. Итак, Шарлемань был обеспечен всем, что могло пригодиться человеку на диком Западе. И решение было принято.
Было хорошее теплое солнечное утро, когда Шарлемань, | еще раз приведя в порядок свою бородку, сел на коня. От Найобрэры до прерий, расположенных севернее верховьев Миссури, куда держал путь Шарлемань, по прямой было около восьмисот километров. Но Шарлемань не был птицей, он ехал на коне и добывал пропитание охотой. Ему предстояло долгие недели находиться в пути.
Прошла середина лета. Жара стала спадать. Солнце озаряло луга, леса и реки спокойным сиянием. Стали длиннее ночи, а днем рано становились длинными тени. Стада бизонов и мустангов все еще держались на севере, но инстинкт, зовущий на юг, уже беспокоил их. Индейцы готовились к большим осенним охотам, чтобы, когда землю покроет снег, не пришел голод.
Палатки сиксиков, где вождем был Говорящая Вода, находились в еще нетронутых прериях. После осенней охоты на бизонов индейцы собирались вернуться в леса предгорий.
Харка жил со своим другом Сильным Как Олень в типи вождя. Палатка, выделенная им с отцом, не была разбита, да в этом и не было надобности. Женщина, которая вела хозяйство Матотаупы, теперь жила у своих родителей и помогала им.
В палатке вождя Харка чувствовал себя хорошо. С Сильным Как Олень они стали совсем как братья. С утра до вечера мальчики вместе играли, стреляли из лука, охотились и о многом говорили. Ребята поселка приняли Харку как своего.
Когда ниже стало солнце и начала блекнуть трава, все мысли Харки обратились к наступающей осени, и он уже ждал, что скоро вернется отец и принесет ему ружье. Почти каждый день Харке казалось, что вот именно сегодня должен вернуться отец. Засыпая, он думал, что раз уж сегодня отец не вернулся, то обязательно появится завтра. Ожидание становилось невыносимым, и нужно было много самообладания, чтобы не заговорить об отце вслух. Ясно, что и Сильный Как Олень ожидал возвращения Матотаупы. Но, хотя мальчики были все время вместе, никогда Сильный Как Олень не упомянул о том, что Харка — дакота, что отец его изгнан из племени. Часами сидели они, думая об одном и том же, но не произнося неосторожных слов. И может быть, это было лучшим проявлением их дружбы.
Мудрый Змей захотел перед большой осенней охотой отправиться на факторию старого Абрахама, чтобы купить припасы для своего ружья. Хромой Волк и Темный Дым пожелали сопровождать Мудрого Змея. Они хотели познакомиться с факторией, а может быть, тоже надеялись раздобыть себе огнестрельное оружие. Когда об этом шел разговор, Сильный Как Олень подошел к вождю-своему отцу — и спросил, не сможет ли Харка сопровождать воинов на факторию, ведь там что-нибудь можно услышать о Матотаупе. Харка понимал язык белых людей, он мог быть переводчиком, а кроме того, мог бы послушать, о чем белые люди говорят между собой.
Эти аргументы Говорящая Вода не мог не принять во внимание. Он понял и сокровенные мысли своего сына, оценил дружбу мальчиков и разрешил обоим поехать.
Харка решил отправиться на своем Сером. Небольшая группа передвигалась быстро. Уже на четвертый день привычные глаза индейцев различили на горизонте факторию, и вскоре после полудня всадники достигли ее.
На фактории и в ее окрестностях за прошедшие месяцы почти ничего не изменилось. Уровень воды в озере за лето несколько понизился. Трава пожелтела. Приезжих было немного, так как осенняя охота еще только предстояла. Трое воинов-сиксиков и оба мальчика проехали к палисаду и через ворота — во двор.
Старый Абрахам, который в эти дни был не слишком занят, вероятно, давно их заметил и приветствовал мужчин и мальчиков у первого блокгауза. Так как перед ним были индейцы, он не говорил лишних слов. Он прекрасно знал привычки и обычаи своих гостей. Прибывшие не захотели разместиться в блокгаузе, как и большинство приезжающих сюда индейцев, они расположились со своими конями на берегу озера. В эти последние летние дни еще вполне можно было обойтись без крыши над головой.
У озера расположились ассинибойны и даже черноногие, но из другого рода. Однако дакота тут не было, и не приходилось опасаться, что кто-нибудь похитит Харку.
Мудрый Змей выбрал на берегу подходящее место. Коней напоили, стреножили и пустили пастись. Приближался вечер, мальчики набрали хворосту и разожгли огонь. Еда у них была с собой, да по дороге подстрелили еще несколько степных курочек; теперь их ощипали и начали поджаривать, Мудрый Змей не собирался с первого дня начать разговор со старым Абрахамом о зарядах: кто хочет вести торговлю, должен иметь не только товары, но и терпение. Мудрый Змей привез для обмена несколько отличных горностаевых шкурок.