Топи их всех!
Шрифт:
К острову Маркус можно было послать подводную лодку «Снук», которая находилась у атолла Мидуэй и готовилась к походу в Желтое море. Так и было сделано. И хотя для «Снук» не представилось возможности (японцы были захвачены врасплох и не оказали сопротивления) подобрать хотя бы одного сбитого летчика, именно она положила начало той службе — службе спасения собратьев по оружию, — которую впоследствии несли десятки наших подводных лодок. К 20 сентября — дню, намеченному для налета на острова Гилберта, — подводная лодка «Стилхед» уже находилась в назначенном районе, но и ей не пришлось никого спасать.
Первый успех выпал на долю подводной лодки «Скейт». 6 и 7 октября, когда бомбардировщики и истребители контрадмирала Монтгомери предприняли серию налетов на атолл Уэйк, «Скейт» несла спасательную службу, иногда подходя настолько близко к берегу, что вызывала на себя огонь береговых батарей противника. К несчастью, она была застигнута врасплох японским самолетом, спикировавшим на нее из-за облаков. Во время обстрела подводной лодки старший помощник командира лейтенант Максон получил пулевое ранение в спину. К этому времени «Скейт» подобрала двух летчиков. Получив донесение о тяжелом состоянии Максона, я обратился к Монтгомери с просьбой послать эскадренный миноносец на рандеву с подводной лодкой, чтобы снять с нее раненного офицера. «Скейт» была сообщена точка рандеву и дано указание следовать на атолл Мидуэй, как только она выполнит свое особое задание, если встреча не состоится. Подводной лодке не удалось встретиться с эскадренным миноносцем, и по окончании воздушных налетов она полным ходом направилась в базу.
В это время контр-адмирал Монтгомери передал мне по радио предположительные координаты девяти летчиков, совершивших вынужденную посадку. Единственное, что я мог сделать, — это вернуть «Скейт» обратно. Такое решение тяжело было принимать, но ничего другого не оставалось. Лейтенант Максон умер на следующее утро, то есть за два дня до того, как подводная лодка прибыла бы на Мидуэй. В течение 9 и 10 октября «Скейт» подобрала у берегов атолла Уэйк еще четырех летчиков морской авиации. Последним был найден капитан-лейтенант Грант, командир авиагруппы.
Грант был абсолютно уверен, что его спасут, а пока развлекался тем, что обдумывал различные варианты начала разговора со своими спасителями. В конце концов он остановился на следующем: «А, доктор Ливингстон, если не ошибаюсь?» Однако все произошло не так, как он предполагал. Когда его заметили, Грант спал на дне своей резиновой шлюпки. Разбуженный окликом с подводной лодки, он так заволновался, что выбросился за борт и поплыл на «Скейт», оставив в шлюпке свои башмаки и вставную челюсть. Когда ему помогли взобраться на борт, он вместо приготовленной фразы выпалил:
— Как у вас, братцы, воды хватает? А то у меня еще полфляги осталось.
Некоторое время спустя его брат коммодор Грант был назначен командиром военно-морской базы на атолле Маджуро, и там же, на острове Мюрна, мы разбили лагерь для отдыха подводников. Коммодор Грант считал, что подводникам нельзя отказывать ни в чем. Такое же мнение существовало и на авианосце «Лексингтон». На «Скейт», подобравшей нескольких летчиков с этого авианосца, была получена следующая радиограмма: «Просите — и вы получите с «Лексингтона» все, что захотите. Если эту вещь невозможно будет унести целиком, мы разрежем ее на куски». С этого времени ни одна сколько-нибудь значительная операция авианосных сил не проводилась без участия подводных лодок спасательной службы.
В эти же дни, а именно 9 и 10 октября, подводной лодке «Паффер», отправившейся в боевой поход из Фримантла под командованием капитан-лейтенанта Дженсена, пришлось выдержать жесточайшие атаки глубинными бомбами в Макассарском проливе.
Утром 9 октября в 05.25 подводная лодка погрузилась на перископную глубину и начала патрулирование в узкой северной части пролива. Через некоторое время показалось большое торговое судно в сопровождении эскадренного миноносца типа «Тадори». Дженсен выстрелил двумя торпедами, которые попали в цель, но не потопили судно. «Паффер» развернулась и дала залп двумя торпедами из кормовых торпедных аппаратов. Одна из них взорвалась преждевременно, а вторая либо прошла мимо, либо не взорвалась.
В это время подводную лодку атаковал эскадренный миноносец. Дженсен решил прекратить атаку до более благоприятного момента. Он не стал погружаться на большую глубину, и это была ошибка, потому что шесть глубинных бомб, сброшенных кораблем, разорвались прямо над лодкой. В результате обе крышки рубочного люка сильно сместились, и прежде чем их удалось водворить на место, в лодку проникло много воды. От взрыва глубинных бомб самопроизвольно открылось несколько забортных клапанов и были выбиты прокладки. Сильно пострадали также стеклянная и пробковая изоляции.
Подводная лодка «Паффер» погрузилась на большую глубину. Но, видимо, масляный след или воздушные пузыри на поверхности воды демаскировали подводную лодку, потому что эскадренный миноносец следовал буквально по пятам. В 18.20 к нему присоединился еще один эскортный корабль. Личный состав «Паффер», которая приняла много воды и получила дифферент на корму, из последних сил старался удерживать лодку на нужной глубине. К счастью, все глубинные бомбы взрывались довольно высоко, хотя иногда и отбрасывали лодку на опасную глубину. Последняя серия была сброшена в 01.15 10 октября, но корабли противника, израсходовавшие, по-видимому, все глубинные бомбы, продолжали совершать «холостые заходы» вплоть до 12.25 и только после этого отошли, очевидно, рассчитывая на то, что подводная лодка всплывет или по крайней мере поднимет перископ.
Дженсен решил не рисковать и хорошо сделал, потому что не успела подводная лодка всплыть с наступлением темноты, как сразу же обнаружила радиолокатором небольшую цель — вероятно, эскортный корабль, дожидавшийся ее появления. Но Дженсену нужна была только небольшая передышка, чтобы подзарядить аккумуляторную батарею и починить трубопровод. Поэтому он обошел эскортный корабль и остановился между ним и берегом, чтобы затруднить обнаружение подводной лодки радиолокатором. Эта атака «Паффер» эскортными кораблями, продолжавшаяся 31 час, была самой упорной из всех атак, о которых нам известно.
Теперь, когда мы имели достаточное количество подводных лодок для действий на основных маршрутах торгового судоходства, перед нами встал следующий по порядку вопрос — вопрос о «волчьих стаях». Относительно большое число судов в конвоях противника, их охранение и оборонительная тактика были теперь таковы, что одной подводной лодке не хватало торпед, чтобы разделаться со всеми судами, даже если бы они следовали близко друг от друга, чего на практике никогда не бывало. При первом же взрыве торпеды суда конвоя, имевшие хорошо обученные команды, расходились в разные стороны, и подводной лодке приходилось на большой скорости бесконечно долго гоняться за ними, чтобы добиться более или менее приличного результата. Но группа из трех — четырех подводных лодок, оснащенных радиолокационной аппаратурой и прошедших обучение в «Конвойном колледже» Бейба Брауна, могла справиться с задачей уничтожения такого конвоя.