Тополь стремительный (сборник)
Шрифт:
– А бывают все-таки происшествия на море?
– опрашивала она. Какие-нибудь крушения, столкновения?..
Но она сама понимала, что задала несерьезный вопрос. Туман и волны были где-то снаружи, а здесь даже качка не чувствовалась. Стальной корпус уверенно разрезал волны - от мощных движений машины чуть вздрагивал корпус. Что может случиться с этим пловучим кусочком Америки, где сотни пассажиров могут, так же как на суше, играть в карты, болтать и слушать болтовню, делать дела, барабанить по клавишам?
–
– А жаль, - легкомысленно заметила Милли, - я бы хотела, чтобы мы потерпели крушение. Это должно быть занимательно.
В этот самый момент и произошло непредвиденное.
Позже Милли вспоминала, что все началось с яркой вспышки света, такой яркой, что многие оглянулись на окна. Затем раздался страшный грохот. Как будто десяток орудий выстрелил в упор, и палуба, такая надежная и прочная, встала дыбом, сбивая с ног элегантных дам и деловых людей.
На Милли обрушилась полная мама музыкальной дочки. Она кричала басом, как пароходная сирена. Три дамы, занятые туалетами, визжали оглушительно и тонко, широко и старательно раскрывая рты. И Милли со своей стороны не без озорства присоединилась к хору.
Красноречивый проповедник боролся с седой восторженной дамой, стараясь вырвать у нее спасательный круг. Толстый, деловой человек, покупающий только "оружейные" акции, протискивался на палубу через окно, хотя рядом была открытая дверь.
Смятение продолжалось полминуты, не больше. Затем пол принял прежнее положение и, заглушая крики перепуганных пассажиров, заговорил рупор громкоговорителя:
"Леди и джентльмены, соблюдайте спокойствие. "Уиллела" получила незначительные повреждения, которые будут исправлены. Просьба к пассажирам разойтись по каютам, чтобы не мешать судовому персоналу".
О том, чтобы пассажиры отобрали свои лучшие вещи, было объявлено уже позже, когда матросам удалось оттеснить встревоженных людей в каюты.
* * *
Как секретарь и уполномоченный шефа Фредди на судне занимал особое положение. Поэтому после тревоги он отправился наверх на капитанский мостик.
На шлюпочной палубе, такой пустынной обычно, сейчас хлопотало множество народа. Матросы снимали брезент со спасательных шлюпок - тяжелых пузатых ботиков, каждый из которых был рассчитан на семьдесят человек. Первый помощник осматривал боты один за другим, пересчитывал заранее установленные баллоны с водой и указывал, как укладывать провизию.
– Очевидно, блуждающая мина, - ответил он на вопрос Фредди, и добавил, пожимая плечами: - Океан не дорожка в парке... Его нельзя было начисто вымести после этой проклятой войны.
Капитан был в радиорубке. Он стоял возле дверей и внимательно следил, как дрожит ключ под рукой судового радиста. Время от времени радист прекращал передачу и, наморщив лоб, вслушивался в отрывочные
Сырой непроглядный туман, который казался таким пустынным каждому пассажиру, был полон звуков для радиста, и он с трудом выбирал нужные сигналы из музыкальных нот и радиотелеграмм - деловых, коммерческих, личных и строго секретных дипломатических, которые в это мгновение проносились над океаном.
– Долгота 157 градусов 18 минут, широта - . монотонно докладывал радист.
Капитан приложил масштабную линейку к карте.
– Продолжайте поиски, - спокойно сказал он, - эти не успеют...
– Какое судно, русское?
– спросил Фредди волнуясь.
Капитан недружелюбно взглянул на него, но ответил вежливо:
– "Святой Олаф". Норвежский китобоец.
– Ищите как следует, - крикнул Фредди радисту - Мы возле русских островов. Здесь должны быть их пароходы.
Кто-то невидимый в тумане подошел к окошку и сказал взволнованным голосом:
– На левом борту пробоина в носовом отделении, лопнули три шпангоута, у самого форштевня пробита обшивка на уровне ватерлинии. В машинном отделении уже вода.
– Пошлите человека с футштоком мерить воду в лиалах, - сдержанно ответил капитан.
– Есть - уже послал.
– Займитесь пластырем.
– Не можем подвести, там целый водопад.
– Продолжайте подводить пластырь. Поставьте пассажиров на ручные помпы, - ответил капитан.
– А сами ведите команду в трюм. Пусть выгружают тюки за борт...
– Грузы за борт?
– воскликнул Фредди - Ни в коем случае. Вы ответите перед шефом. Я запрещаю, слышите, капитан!
Капитан поднял голову, и Фредди вздрогнул, увиден холодные глаза человека, которому нечего терять.
– Да, я отвечу, - сказал капитан, не повышая голоса.
– Я отвечу акулам. Через два часа "Уиллела" причалит на дно. Вы мешаете мне. Уйдите с мостика.
Радист, морщась, как от зубной боли, прикрыл рукой наушник.
– "Грозный", - оказал он.
– Русское судно. На траверсе острова Вулканический Радируют: "Идем на помощь".
Капитан молча приложил линейку к карте и затем крикнул в туман:
– Паркер, распорядитесь давать сирену. Через полтора часа подойдет судно.
* * *
"Через полтора часа подойдет судно Приготовьтесь к посадке", - так было объявлено во всех каютах и но всех каютах с надеждой, страхом и нетерпением ожидали русского судна.
Соседи Милли рыдали, ломая руки, и рвали на себе волосы. Раскрыв чемоданы, соседи из кучи дорогого их сердцу тряпья выбирали самое любимое, ежеминутно теряя, путая, забывая и орошая слезами каждую ленточку. Кроме Милли, спокойствие сохраняла только восьмилетняя девочка в зеленом пальтишке. Она смотрела на суматоху круглыми глазами и время от времени спрашивала: