Топор войны
Шрифт:
Объезжая глубокие колдобины, Колян вел «уазик» по грунтовой дороге, почти заросшей густой травой. Настроение было отличное. Сегодня им повезло, в голове уже рисовались заманчивые планы, как получше распорядиться деньгами. Он оглянулся на Конопатого. Тот сидел угрюмый, колючим взглядом пронзая то молодого водителя, то пожилого его напарника.
Скоро все должно закончиться. Он прикончит инкассаторов. Они погрузят деньги в «Запорожец» к Раките, а потом на даче у Коляна поделят их поровну. И тогда можно считать себя свободным
«Уазик» остановился на самом краю карьера. Колян нарочно поставил его так, чтобы потом направить машину точно в самую яму. Позади него встал «ушастый» «Запорожец». Ему предстояло выполнить роль толкача – после того как деньги окажутся в багажнике.
Ракита боялся встретиться взглядом с пожилым инкассатором и его молодым напарником. Было не по себе. В сущности, эти два человека не сделали им ничего такого, за что бы их следовало убить. Они просто выполняли свою работу. Один – честно. Другой – нет. Но умрут сейчас оба.
В какой-то миг все трое, увлеченные перегрузкой денег из «уазика» в багажник «Запорожца», выпустили из вида инкассаторов, а потом вздрогнули все, когда увидели в руках пожилого обрез.
– Стоять всем! Ублюдки! Козлы! Вы еще не знаете, кто такой Иваныч. Я вам всем задницы надеру. Денег захотели хапнуть? Сейчас хапнете!
Колян, Конопатый и Ракита замерли под дулом обреза. Вот уж действительно не ожидали. Теперь некогда было спрашивать у Конопатого, как его обрез попал в руки к пожилому. Скорее всего, Конопатый сам положил его, чтобы не мешал таскать мешки с деньгами. Оплошность допустил Конопатый, не положив обрез в «Запорожец». Не ожидал, что эти двое обреченных попытаются воспользоваться им. И Конопатый чувствовал свою вину перед Коляном и Ракитой. Не простят друзья ему такого.
– Слушай, дядя. Ты это, брось его. Не гони дуру! – Конопатый сделал шаг к инкассатору. Того это обозлило. Оскалился.
– Стой, где стоишь, парень. А то сейчас я из тебя сделаю тетю. Тоже мне, нашел дядю. Такой же раздолбай, как Толян. Правда, Толян?
Водитель не ответил, еще не мог опомниться после всего случившегося. А может, радость переполняла его, что ничего не вышло у налетчиков. Да еще Иваныч подбадривал:
– Все путем, Толян. А эти уроды за вооруженное нападение на инкассаторов получат на всю катушку. Давай, Толик, быстро к рации. Дай сигнал дежурному на пульт.
Никто из троих не услышал, что ответил водитель и ответил ли вообще. Случилось то, чего не ожидал ни Колян, ни Ракита.
Конопатый вдруг резко прыгнул к пожилому инкассатору, но тот успел нажать на курок.
Грохнул оглушительный выстрел.
Конопатый отшатнулся назад и тут же упал на песок. Глаза наполнились ужасом. Не ожидал, что все обернется так: корчась от боли, он обезумевшими глазами смотрел на Коляна и Ракиту, словно хотел спросить у них, что произошло.
– Сука! – выкрикнул Колян. Его взведенный пистолет лежал в кармане пиджака. Но достать его не давал направленный обрез. Не успел Колян заметить, из какого ствола выстрелил инкассатор. Вдруг на этот раз обрез не даст осечки?
– Стоять! Я сказал: стоять! – закричал инкассатор, бегая глазами то по Коляну, то по Раките. Но с большей предосторожностью он смотрел на Коляна, считая его главным в этой троице.
– Одного завалил, завалю и тебя! Мне теперь терять нечего. – И пожилой инкассатор рассмеялся нездоровым смехом.
– Колян, не надо! Чокнутый он! – не выдержал Ракита, приседая почти к самой земле. Он боязливо покосился на лежащего в песке Конопатого. Страх буквально парализовал его. Так и замер на корточках.
Но Колян вдруг резко отскочил в сторону, при этом успев сунуть руку в карман за пистолетом. Инкассатор тут же навел на него обрез. Он не пугал, когда говорил, что положит и его.
Правый ствол…
Послышался резкий металлический щелчок, но выстрела не последовало. И Колян увидел лицо и глаза пожилого инкассатора. Он так и не понял, что произошло и почему обрез не выстрелил. Зато увидел пистолет в руке у Коляна, направленный на него.
Глаз закрыть инкассатор не успел. Выстрел получился точным. Пуля попала инкассатору в левую бровь.
– Это тебе за Конопатого, гад! – Колян опять прицелился в уже упавшего инкассатора и еще раз выстрелил ему в голову.
Водитель «уазика», метнувшийся было к кабине, когда пожилой инкассатор велел ему дать сигнал по рации, теперь, увидев, что стало с его напарником, упал на колени, умоляя не убивать его.
Эти последние минуты расставания с жизнью были для молодого инкассатора мучительными. В какой-то момент в душе Коляна даже появилась жалость к парню, но он, взглянув на Конопатого, нажал на курок.
Покончив со вторым инкассатором, Колян опустился на колени возле друга. Конопатый, казалось, перестал дышать. В руках зажал пригоршню песка. Видно, от боли. А возле него уже – лужа крови.
– Димон! – Колян тронул Конопатого за руку. Рука была почти холодной. Тогда Колян потрогал пульс. Он едва прощупывался.
Ракита подошел на негнущихся ногах, хотел сесть на корточки, но не смог, пошатнулся и упал рядом на песок.
– Он жив? – спросил не своим голосом, боясь заглянуть в обескровленное лицо друга. С детства боялся покойников.
– Да, жив. Но, кажется, скоро умрет. Что же делать нам? – Колян был немного растерян. Если б Конопатый был мертв, все оказалось бы намного проще. Можно было бы закопать его здесь же, в карьере. А раз живой, значит, надо оказать необходимую помощь.
– Может, подождем маленько, – предложил Ракита. – И он… – Он не договорил.
Колян глянул на него презрительно.
– Ты что, Ракита? Он же наш друг. С нами пошел на дело, а ты хочешь сидеть и спокойно дожидаться, пока он умрет? Гад ты после этого всего.