Топтала

Бадин Андрей Алексеевич

— По истечении шести месяцев со дня смерти завещателя. В случае подачи еще одного завещания или обнаружения законнорожденных детей Германа доли причитающегося каждому имущества будут определяться судом.

— В случае доказательства вины наследницы в убийстве мужа кому будет принадлежать наследство?

— Ей. Если вы докажете, что она убила из-за наследства, то суд может конфисковать имущество в пользу государства или его смогут наследовать ближайшие родственники, сестра, например. Но вы не докажете, так как она заявит, что убила из ревности, и все останется ей. Она будет сидеть в тюрьме, а наследство ждать ее. Также ее могут выпустить под залог.

— Понятно, — Алексей взял у Михаила завещание, положил в свою папку и встал: — Спасибо, Альберт Эдуардович. Вот постановление прокурора об изъятии копии.

Он передал юристу лист бумаги. Тот взял, посмотрел и положил в свою папку. Оперативники попрощались, сели в машину и поехали в Москву.

Сначала ехали молча, потом начали обмен мнениями.

— Как один человек, гражданин государства, — рассуждал Фомин, — законопослушный член общества, может так разбогатеть? Если реформы в стране длятся уже десять лет, то Герман зарабатывал по пятьдесят миллионов долларов в год. Это почти пять миллионов в месяц! Как можно заработать такие деньги? Как такое может быть у нас в стране, где девяносто процентов населения живут за чертой бедности, не хватает денег на питание, на одежду, на лекарства. В школах нет учебников, в больницах — медикаментов, инструментов для проведения операций. Заводы и фабрики встали от недостатка инвестиций на переоборудование, дома в городах скоро начнут разваливаться — нет денег на ремонт. Авиатранспорт, железные дороги, метро постепенно ветшают, и не избежать техногенных катастроф.

— Только газо— и нефтепроводы усиленно строят, — добавил Михаил. — Потому что они приносят огромные прибыли.

— Такие, как Герман, и строят. А деньги от продажи нефти кладут к себе в карман. Народные деньги. Я не представляю, как можно заработать сто тысяч долларов, а тут миллионы, сотни миллионов.

— Они воры, узаконенные воры. Разграбили страну и теперь жируют. Самое главное, пути назад нет. Или экспроприация, но это уже было и привело к гражданской войне, или нищенское существование десятилетиями, в надежде, что совесть и сострадание к ближним у олигархов когда-нибудь проснутся и они поделятся награбленным. Дадут деньги на подъем экономики, на социальные нужды, на культуру, на здравоохранение и образование.

— Если их не заставить этого сделать, они никогда не раскошелятся. У них психология стяжателей. Они могут только хапать, хапать и хапать.

— Не все.

— Не все, но большинство.

Муровцы замолчали. Настроение у них испортилось, будто не было прекрасной погоды, хорошего летнего выходного дня. Алексей даже забыл про свой день рождения, а исполнилось ему тридцать пять лет. Именно сегодня, в воскресенье, он планировал устроить праздник, пригласить к себе друзей по работе — Михаила, Максимова и Сергея Краснова. Но убийство Германа и срочное расследование перечеркнули все его планы. Теперь он больше думал о Краснове и Германе, чем о себе.

А вот настроение у Сергея повысилось, как никогда. Теперь он знал, кто напал на него в офисе.

Из машины он позвонил своему другу Коле Мисяеву и договорился о встрече. Попросил, чтобы тот не сообщал о ней Максимову.

Мисяев был экспертом в компьютерной лаборатории МУРа и давним другом Сергея. К нему на анализ принес Максимов видеозапись из кабинета Германа. Теперь Краснов хотел разузнать у Коли, как можно изготовить такую подделку.

Был воскресный день, и эксперт отдыхал после тяжелой трудовой недели дома в кругу семьи. Он пригласил Сергея к себе, но тот отказался. Они договорились встретиться в Лосиноостровском парке в условленном месте. Сергей примчался туда раньше назначенного строка.

В свою холостяцкую бытность они часто устраивали там шашлыки на свежем воздухе и, естественно, с дамами. Краснов не опасался, что Коля приведет спецназ, и не нервничал.

Сыщик остановил «Мерседес» у небольшого пруда, вышел и осмотрелся. Десять лет не был здесь, но как будто ничего вокруг не изменилось. Природа без вмешательства человека медленно меняется, плавно и незаметно глазу. Лишь деревца стали повыше, их стволы потолще да кусты погуще. Пруд обмелел, зарос тростником и покрылся тиной. А когда-то в нем можно было купаться. Отдыхающих совсем не было, они переместились на соседнее озеро, что оказалось Краснову на руку.

Николай подъехал на своей «десятке», вышел, и приятели тепло поздоровались.

— Привет, Серега, сколько лет, сколько зим!

— Привет, Коля, ты совсем не изменился.

— Ну, ты скажешь, годы берут свое. Уж дети взрослые. А ты?

— Был женат, но детей не завел. До недавнего времени думал, еще успею.

— Зачем пригласил? — Мисяев посмотрел на часы. — Помощь моя нужна?

Сергей перешел к делу:

— Тебе Максимов приносил на экспертизу видеозапись из кабинета Германа Фрейна?

— Да.

— Это подделка, я его не убивал.

— Ясное дело. Если бы ты хотел ограбить Фрейна или убить, то первым делом, как только вошел в кабинет, залепил бы объектив липкой лентой или набросил на него тряпку на крайний случай. Я так Максимову и сказал.

— А он?

— Он и все остальные не верят, что ты убийца, но сам знаешь, вещдоки — штука серьезная. Запись суд как улику не примет, но вкупе с отпечатками пальцев и пулями из твоего пистолета это неопровержимое обвинение.

— Расскажи мне, пожалуйста, как можно изготовить такую подделку?

— Тебя где-то сняли на видеокамеру на синем фоне.

Сергей нахмурился. Он вспомнил, как прохаживался в спальне Анны возле развешенной на стене синей занавеси. Он тогда не придал этому значения — занавеска как занавеска, только синяя, но именно тогда его снимала камера, установленная в шкафу напротив. Потом в подвале дома Фрейна он обнаружил эту занавеску на полу.

— Да, было такое дело, — сообщил Сергей. И кратко изложил детали.

— Вот. Сняли твое лицо, а потом на компьютере наложили его на заранее отснятую сцену в кабинете. Один актер копался у сейфа, другой вошел, первый обернулся, выстрелил во второго и убежал. Лица Германа не видно, а твое лицо наложили на лицо первого актера, и получилось, что стрелял ты. Компьютерная графика штука сложная, но подделать можно все, что угодно, хоть динозавров — и не подкопаешься.

— Суд примет во внимание, что это подделка?

— Примет, но доказать это невозможно.

— Хреново, — посетовал Краснов.