Тора-Тора-Тора !
Шрифт:
На Америку удар по Пирл-Харбору подействовал отрезвляюще. Приверженцы политики изоляционизма, которые ещё несколько дней назад смело подавали голос, теперь умолкли. Народ осознал, как опасно было так долго пренебрегать фашистской угрозой. Люди поняли, что усилия президента Рузвельта помочь народам,
Это взбудоражило нацию. Вероломное нападение на Тихоокеанский флот в Пирл-Харборе пробудило в каждом порядочном американце желание как можно скорее покончить с фашистской опасностью, угрожавшей всему человечеству. И американский народ, не медля, объединил свои усилия.
Уже в день нападения множество молодых людей заявили о желании служить в вооруженных силах. Штатские, прихватив охотничьи ружья, взялись патрулировать западное побережье для отражения возможной попытки японского десанта.
Политики, стремившиеся к изоляции и добивавшиеся соглашения с Японией, несколько лет отвлекали народ своей демагогической болтовней от жестокой реальности фашистской угрозы. День Пирл-Харбора положил этому конец. Простой американец понял, что его место на стороне народов, которые уже давно сражаются с фашизмом, на стороне Советского Союза, несущего основную тяжесть этой борьбы. Нация стихийно решила отдать свои силы защите человечества от коварного врага.
Восьмого декабря около полудня собрался американский конгресс. В двенадцать двадцать к Капитолию подкатила вереница черных лимузинов. Из одного из них появился президент Рузвельт в сопровождении сына Джимми в форме капитана морской пехоты. Собравшиеся зрители зааплодировали. Президент Рузвельт помахал им рукой и направился в Капитолий, сопровождаемый своим секретарем Гарри Гопкинсом.
Началось заседание. Рузвельт, чье здоровье все ухудшалось, направился к трибуне, опираясь на руку сына. Говорил он только десять минут.
— Вчера, седьмого декабря, — сказал он, — в день, который никогда не забудется своим бесчестьем, военно-морской флот и военно воздушные силы императорской Японии внезапно напали на Соединенные Штаты. Это трусливое и вероломное нападение мы никогда не забудем.
Когда Рузвельт призвал конгресс объявить Японии войну, вспыхнули аплодисменты, Президент не стал напоминать о своих многолетних попытках подключить мощь Соединенных Штатов к борьбе человечества против фашизма. Он не напомнил, что именно конгрессмены, так яростно ему аплодировавшие, постоянно перечеркивали все его усилия. Сейчас было не время и не место сводить счеты. И не место для следствия, как могло случиться, что Япония захватила вооруженные силы Соединенных Штатов врасплох. Нужно было действовать.
Сенат проголосовал за объявление войны единогласно. В палате представителей за объявление войны было подано 338 голосов. Лишь один единственный депутат — Дженет Ранкин — проголосовала против. Решение было принято.
Понадобилось вероломное нападение на Пирл Харбор, чтобы заставить американскую нацию стать на сторону правого дела во всемирной борьбе между варварством и гуманизмом, фашизмом и демократией.