Торговцы грезами
Шрифт:
«Попробуем по-другому. Что я делал вчера? Сначала навел страху на какую-то шайку, потом носился по улицам, а дальше? Дальше мы перелезли через забор и свалились в сад. Мы – кто? Я и Ринга. Значит, голосит именно она. Теперь все по порядку – сад принадлежит Эзаэдро, мы с ним вчера всю ночь напролет вспоминали былые веселые денечки и, кажется, самую малость перебрали… Неплохое вино, только крепкое, зараза. Остается выяснить, с какой стати Ринга визжит как резаная?»
– Хэддишш! Да проснись же! – кажется, рабирийка окончательно потеряла терпение вместе с надеждой
Она оставила заведомо безуспешные попытки растолкать варвара и куда-то убежала. Впрочем, она быстро вернулась, шлепая босыми ногами по доскам пола, а спустя мгновение на многострадальную голову северянина обрушился целый водопад холодной воды.
– Ненормальная, прекрати сейчас же! – взвыл окончательно и бесповоротно разбуженный Конан, пытаясь подняться с пола. – Что на тебя нашло? Чего ты орешь?
– Хэддишш! – яростно прошипела Ринга. – Ах, тебя начало интересовать, почему я ору?
Она стояла, сжимая в трясущихся руках большой медный кувшин и умудряясь выглядеть одновременно перепуганной до смерти и злой как голодный демон. Девушка снова попыталась заговорить, но вместо этого издала неразборчивое шипение пополам с ворчанием.
– А по-человечески? – холодная вода, как ни странно, прекрасно подействовала, и сейчас киммериец отчетливо вспомнил все события предыдущих дней и особенно прошлого вечера и ночи.
– Мы пропали, – Ринга сумела взять себя в руки и заговорила спокойно, даже чуточку равнодушно. – На этот раз полностью. Ты знаешь, что произошло этой ночью в городе? Нет? Так я тебе скажу! Резня!
– Какая резня? – ошарашенно переспросил Конан. Ничего себе начинается денек…
– Самая обыкновенная, если только так можно выразиться, – Ринга, не заметив, разжала руки и выпустила кувшин, с грохотом покатившийся по полу. – Убиты и разорваны на мельчайшие кусочки пять человек. Двоих из них мы знаем – Тамир и Гебер. Еще начальник туранской полусотни, здешний градоправитель и… – она запнулась, вспоминая: – Да, помощник градоправителя.
– Гебер убит? – не поверил своим ушам варвар. – И Тамир, этот начинающий выскочка из Турана? Но как…
– Погоди, я еще не все сказала, самое интересное впереди, – перебила начавшийся поток вопросов рабирийка. – Город одним махом лишился всех представителей законной власти, и ты в жизни не догадаешься, кто этим воспользовался. Наш общий знакомый – капитан немедийского гарнизона, господин Даммарос! Теперь он здесь царь и бог в одном лице, и пытается навести хоть какой-то порядок. А его первый указ в должности военного правителя Дэлирама, между прочим, гласит, что подозреваемый в многочисленных убийствах и грабежах наемник по имени Конан должен быть немедленно схвачен и доставлен в городскую тюрьму и предан военному суду. Равно и сопровождающая его женщина. Приметы таковых указаны, вознаграждение – довольно солидное! – обещано. Да нас все желающие будут ловить и без вознаграждения – лишь бы не допустить повторения минувшей ночи! Сейчас на улицах достаточно ткнуть пальцем в первого попавшегося и крикнуть, будто он виноват – и его без всякого суда прикончат на месте! Ты понимаешь, во что мы вляпались?
Конан ничего не ответил, изо всех сил пытаясь разобраться в вываленном на него ворохе невероятных сведений. Ринга, не выдержав повисшей тишины, во весь голос прокричала:
– Это же конец! Придумай что-нибудь, не молчи!
– Как я могу думать, если ты постоянно вопишь? – огрызнулся киммериец. – Скажи лучше, когда и от кого ты успела узнать про случившееся?
– Указ зачитывают на всех улицах, достаточно незаметно выйти и прислушаться, – устало сказала девушка, сообразив, что от ее криков ничего не изменится. – Подробности разлетелись по городу и к полудню станут известны всем и каждому. Кроме тебя, разумеется… Ты-то обо всем узнаешь в последнюю очередь!
Препираться со взбесившейся девчонкой у варвара не было никакого желания. Куда больше хотелось понять, каким боком произошедшее имеет отношение к Геберу и его компании, и неужто выглядевший столь проницательным и расчетливым вожак заговорщиков оказался таким идиотом, что позволил себя убить? Кстати, в числе погибших не упомянуты Эридат и Линдисса. Успели удрать? Или прекрасно знали о том, что должно было произойти, если, конечно, не сами затеяли эту историю? Должно же найтись какое-то разумное и понятное объяснение всему, что здесь творится! Да, а из городка теперь уже точно не выберешься…
– В городе сейчас происходит что-то ужасное, – продолжала Ринга, мечась по комнате из угла в угол. – Люди шарахаются от собственных теней, и…
– Похоже, вы уже все знаете, – единственная дверь в комнате беззвучно открылась, и на пороге появился хозяин дома. – Я подозревал, что от тебя бесполезно ждать ничего, кроме серьезных неприятностей, но чтоб такое… Конан, ты превзошел все мои ожидания. Кто-нибудь хочет выпить?
Эзаэдро принес с собой большую фигурную бутыль мутно-зеленого стекла и демонстративно помахал ей в воздухе.
– Я, – мрачно сказал Конан.
– И я, – рабирийка подошла к столу, все еще хранившему следы вчерашнего вечера, посвященного дружеским воспоминаниям, и отыскала три относительно чистых кружки.
– Вот теперь я очень внимательно выслушаю все, что вы скажете, – непререкаемым тоном заявил Эзаэдро, когда бутыль наполовину опустела. – Желательно не слишком отклоняйтесь от истины. Не часто в нашем тишайшем захолустье сводят счеты подобным способом… И если это не сведение счетов, то я – первейший олух в здешнем обширном собрании таковых.
– А не кажется, что ты лезешь не в свое дело? – буркнул в ответ варвар.
– Мне кажется, что ты ненароком разворошил наше маленькое местное осиное гнездо, – холодно отозвался бывший перекупщик разбойничьей шайки, а ныне – добропорядочный горожанин. – У нас за год не умирает столько людей, сколько за последние три дня! Я еще могу поверить, будто тебе заморочили голову и воспользовались тем, что ты совершенно не знаешь здешних порядков, но никто в целом мире не разубедит меня, что Конан из Киммерии не имеет к случившемуся ни малейшего отношения. Итак?