Торговцы грезами
Шрифт:
Это было поздравление. Все остальные письма, открытки и телеграммы тоже были с поздравлениями. Все воротилы кинобизнеса — и большие, и маленькие — прислали мне свои поздравления и пожелания удачи. Интересная штука! Не имеет значения, любят тебя или не любят, но, если что-нибудь происходит, все присылают тебе письма. Как будто это одна семья, где пристально следят за успехами и неудачами каждого. Всегда можно узнать, что думают о тебе люди, получая или не получая их письма.
Я уже почти разобрал всю почту, когда Джейн снова вошла ко мне в кабинет с огромным
Я посмотрел на нее.
— Кто прислал?
Она поставила цветы в вазу на кофейном столике и, ничего не говоря, бросила мне на стол маленький белый конверт.
Даже еще не увидев инициалы «Д. У.» на уголке конверта, я по реакции Джейн догадался, от кого поздравление. Я вскрыл конверт и вытащил из него небольшую карточку. Знакомым почерком на ней было написано: «Нет ничего лучше успеха, Джонни! Похоже, я когда-то просчиталась», и подпись: «Далси».
Я бросил письмо в корзину для бумаг и закурил. Далси. Далси была стервой. Но я женился на ней, думая, что она ангел, потому что она была прекрасна и умела глядеть на тебя так, что ты считал себя самым лучшим мужчиной в мире. Да, мужчину легко одурачить. Когда я понял, как меня одурачили, мы развелись.
— Кто-нибудь звонил, Джейн?
Она стояла нахмурившись, пока я читал записку, но теперь ее лицо просветлело.
— Да, — ответила она. — Был один звонок, звонил Джордж Паппас. Он просил тебя перезвонить, когда будет время.
— Ладно, — сказал я, — соедини меня с ним.
Она вышла из кабинета. С Джорджем Паппасом все было в порядке: он был президентом «Борден Пикчерс», и мы давно знали друг друга. Именно он купил маленький кинотеатрик Питера, когда тот решил заняться производством фильмов.
Телефон на столе зазвонил, и я поднял трубку. Голос Джейн сообщил:
— Мистер Паппас на проводе.
— Соединяй, — бросил я.
Раздался щелчок, и послышался голос Джорджа:
— Привет, Джонни! — «Джонни» он произносил с мягким акцентом.
— Джордж! — сказал я. — Как у тебя дела?
— Хорошо, Джонни. А у тебя?
— Не жалуюсь.
— Может, поланчуем? — спросил он.
— Слава Богу, хоть ты вспомнил об этом! — сказал я. — А то уж я боялся, что придется есть в одиночестве!
— Где встретимся?
У меня блеснула мысль.
— Джордж, — сказал я, — заходи сначала сюда. Хочу показать тебе свой кабинет.
— Красота, наверное? — спросил он с легким смешком.
— Красота — не то слово, — сказал я. — Выглядит, как гостиная в первоклассном французском борделе! Приходи, посмотришь! Скажешь, как тебе нравится.
— Приду в час, Джонни, — сказал он.
Мы попрощались.
Я вызвал Джейн и попросил собрать всех начальников отделов ко мне в кабинет. Пора поговорить с ними; к тому же, что за удовольствие быть боссом, если перед тобой никто не виляет хвостом?
Собрание длилось почти до часа дня. Обычное дело. Сплошь поздравления и пожелания успехов. Я сообщил им, что дела компании идут не лучшим образом, что пора кончать заниматься чепухой и приниматься за дело, в противном случае мы все останемся без работы. При этом мне было как-то не по себе. В этом кабинете, одна отделка которого обошлась тысяч в пятнадцать, я явно чувствовал себя не в своей тарелке. Но, похоже, никто из моих подчиненных этого не заметил. Прежде чем закрыть совещание, я предупредил, что к концу недели на моем столе должны лежать расчеты из каждого отдела, где было бы указано, без кого и без чего мы можем обойтись. Пора кончать с расточительностью и неэффективностью, если мы хотим пережить этот экономический кризис. Затем я отпустил всех обедать, но увидев, с какими лицами они по одному выскальзывают из кабинета, понял, что ни одному из них кусок в горло не полезет.
Когда все вышли, я подошел к стене, где находился бар, и стал искать кнопку, но никак не мог ее найти. Пришлось просить помощи у Джейн.
— Никак не могу найти эту проклятую кнопку, — сказал я.
Она не сразу сообразила, в чем дело, потом встала.
— Сейчас покажу, — сказала она.
Я подошел вместе с ней к стене, Джейн нажала кнопку бара, и, когда он открылся, я попросил Джейн приготовить мне что-нибудь выпить, пока я схожу в туалет. И направился к выходу, но Джейн остановила меня.
— У тебя теперь свой туалет. Ты что, забыл? — Она нажала другую кнопку, и часть стены отошла в сторону.
Ничего не ответив, я вошел внутрь.
Выйдя, я застал в кабинете Джорджа, который с бокалом в руках расхаживал по кабинету и глазел по сторонам. Мы пожали друг другу руки.
— Ну как, Джордж? Что ты об этом думаешь?
Он улыбнулся, допил виски, поставил пустой стакан на стойку бара и сказал:
— Да, еще парочку фотографий голых дамочек на стену — и будет точь-в-точь то заведение, о котором ты упомянул.
Я допил виски, и мы отправились обедать в «Английский Гриль». Мне не хотелось идти к Шору, потому что там полно народа, а он не хотел идти в «Радугу», потому что это слишком высоко, так что мы сошлись на «Английском Гриле». Ресторан находился в здании радиокорпорации «Эр Си Эй», и из его окон открывался чудесный вид на фонтан. На улице было морозно, и площадку вокруг фонтана залили под каток. Сидя у окна, мы с Джорджем несколько минут наблюдали за катающимися.
Подошел официант. Я заказал отбивную, а Джордж — только салат.
— Надо следить за фигурой, — пояснил он. Мы снова посмотрели в окно и еще некоторое время наблюдали за катающимися.
Наконец он вздохнул.
— Глядя на них, снова хочется стать молодым.
— Да, — отозвался я.
Он внимательно посмотрел на меня.
— О, извини, Джонни, я забыл.
Я улыбнулся.
— Все в порядке, Джордж, я давно уже не думаю об этом, да если и думаю, меня это не беспокоит.
Он промолчал, но я знал, о чем он думал — о моей правой ноге. Я потерял ее на войне. Вместо нее у меня протез, сделанный лучшими специалистами, и люди, которые ничего не знали об этом, никогда бы не догадались, что у меня искусственная нога.