Торговец пушками

Лори Хью

Ложка с супом замерла на полпути между моим ртом и тарелкой. Это было так непохоже на Полли – проявлять участие в моей жизни, тем более такое активное.

– Кое-кому – это кому?

– Да так, одному канадцу. Ему требовался паренек, который умеет работать кулаками. Телохранитель или что-то вроде того.

– А как его звали?

– Не помню. Кажется, начиналось на И.

– Маккласки?

– Маккласки – это, по-твоему, на И? Нет, что-то вроде Иакова или Иосифа. Так он на тебя не выходил?

– Нет.

– Жаль. Я думал, что уломал его.

– И ты что, сообщил ему мое имя?

– Нет,

блин, размер ботинок. Естественно, я сообщил ему твое имя. Правда, не сразу. Сначала я подкинул ему кое-каких частных детективов, услугами которых мы иногда пользуемся. Сказал, что у них на примете всегда найдется парочка-другая качков, которые могут поработать телохранителями. Но его это не заинтересовало. Ему нужно было что-то элитное. Из бывших военных, так он сказал. И ты оказался единственным, кто пришел на ум. Кроме Энди Харка, конечно, но тот и так имеет сотню штук в год в своем банке.

– Спасибо, Полли. Я тронут до глубины души.

– Кушайте на здоровье.

– А как вы с ним познакомились?

– Он заходил к Тоффи, а я как раз там болтался.

– Что за Тоффи?

– Спенсер. Мой босс. Называет себя Тоффи. Почему – не знаю. Говорят, что-то связанное с гольфом, но я точно не уверен.

На секунду я задумался.

– Так ты не знаешь, зачем тот тип заходил к Спенсеру?

– Кто сказал, что не знаю?

– А что, знаешь?

– Нет.

Полли уставился куда-то в одну точку у меня за головой, и я решил посмотреть, в чем там дело. Двое у выхода встали из-за столика. Тот, что постарше, что-то сказал метрдотелю, который тут же направил официанта в нашу сторону. Кое-кто из посетителей с интересом наблюдал за происходящим.

– Мистер Лэнг?

– Да, это я.

– Вас к телефону, сэр.

Я пожал плечами, как бы извиняясь перед Полли, который, послюнявив палец, методично подбирал крошки со скатерти.

К тому моменту, когда я добрался до двери, младший из соглядатаев уже куда-то свинтил. Я попытался поймать взгляд того, что постарше, но он увлеченно разглядывал бездарную гравюру на стене.

– Командир, – в трубке раздался голос Соломона, – не все в порядке в датском королевстве.

– Надо же. Какая жалость, – ответил я. – А шло все так чудесно.

Соломон начал что-то говорить, но в этот момент раздался щелчок, затем – треск, и линия заполнилась пронзительным писком О’Нила:

– Лэнг, это вы?

– Я, – подтвердил я.

– Девушка, Лэнг. Лучше сказать, молодая особа. Как вы считаете, где она может находиться в настоящий момент?

Я рассмеялся в трубку.

– Это вы меня спрашиваете?

– Разумеется, вас. У нас проблема, Лэнг. Мы никак не можем установить ее местонахождение.

Я взглянул на своего провожатого: тот по-прежнему пялился на гравюру.

– Как это ни прискорбно, мистер О’Нил, но я ничем не могу вам помочь. У меня, к сожалению, нет штата из девяти тысяч работников и бюджета в двадцать миллионов, чтобы отыскивать пропавших людей и устраивать за ними слежку. Хотя, знаете-ка что, попробуйте обратиться к охранникам Министерства обороны. Говорят, они большие доки в таких делах.

Однако О’Нил уже повесил трубку.

Я оставил Полли

расплачиваться по счету, а сам прыгнул в автобус, идущий к Холланд-Парк. Мне хотелось посмотреть, что за кавардак устроила шайка О’Нила в моей квартире, а заодно проверить, не пытались ли на меня выйти еще какие-нибудь канадские воротилы с ветхозаветными именами.

Соломоновы провожатые ворвались в автобус следом за мной и теперь таращились в окно, словно провинциалы, впервые очутившиеся в Лондоне.

Доехав до Ноттинг-Хилла, я подобрался к ним поближе.

– Можете сойти вместе со мной, парни. Тогда не придется нестись со всех ног от следующей остановки.

Тот, что постарше, упорно продолжал пялиться куда-то в сторону, но второй, что помоложе, осклабился во весь рот. В конечном итоге сошли мы вместе. Я вошел в свой дом, они же принялись слоняться туда-сюда по противоположной стороне улицы.

Даже если бы никто не сказал мне ни словечка, я бы все равно в момент вычислил, что в квартире рылись. Нет, я, конечно, не надеялся, что мне поменяют простыни и пропылесосят ковры, но хоть чуть-чуть прибраться-то можно было. Вся мебель была передвинута, немногочисленные картины на стенах перекособочены, а на книжные полки вообще без слез не взглянешь: книги стояли как попало. Даже в музыкальный центр они умудрились засунуть не тот компакт-диск. Хотя, кто знает: может, ребята просто решили, что под буги Профессора Лонгхэйра [2] обыск пойдет веселее?

2

Профессор Лонгхэйр (настоящее имя Генри Роуленд Берд, 1918–1980) – легендарный новоорлеанский пианист, разработавший технику исполнения рок-н-ролла на фортепьяно.

Я даже не потрудился переставить все обратно. Вместо этого прямиком направился на кухню, щелкнул электрочайником и громко спросил:

– Чай или кофе?

Из спальни послышался слабый шорох.

– Или лучше все-таки кока-колу?

Все время, пока чайник с присвистом прокладывал себе дорогу к кипению, я стоял спиной к двери. Но приближающиеся шаги прекрасно слышал. Вывалив энное количество кофейных гранул в кружку, я повернулся.

Вместо шелкового пеньюара на Саре Вульф в этот раз были потертые джинсы и темно-серая хлопчатобумажная водолазка. Волосы были убраны в прическу типа «конский хвост», на которую у одних женщин уходит не больше пяти секунд, а у других – не меньше пяти дней. А в качестве аксессуара в тон водолазке сегодня Сара подобрала «вальтер TPH» 22-го калибра, который и сжимала сейчас в правой руке.

«TPH» – маленькая и легкая штучка. С ровной отдачей, коробчатым магазином на шесть патронов и стволом диаметром два с четвертью дюйма. И кстати, абсолютно бесполезная в качестве огнестрельного оружия: если гарантированно не попасть в сердце или в мозг, то свою мишень вы только раздразните. Зайди речь об оружии, большинство людей охотнее остановили бы свой выбор на замороженной скумбрии.

– Ну, мистер Финчам, – сказала она, – и как же вы догадались, что я здесь?

Голос ее был под стать внешности – выразительный.