Торговец
Шрифт:
Заведя грузовичок и закрыв ворота склада, с некоторым трудом нашел на стене рубильник освещения. Рукоятка, обтянутая потрескавшимся от времени эбонитом, с недовольным хрустом и громким щелчком все же соизволила повернуться в моей ладони. С громким гудением пространство склада залил свет установленных на потолочных балках светильников дневного освещения. Некоторые лампы принялись сразу же мигать и недовольно пощелкивать – видимо, появление нового хозяина, вырвавшего их из уютных объятий сна, было воспринято ими не особенно положительно.
Забравшись в кузов и откинув крышку первого ящика, я извлек промасленный бумажный сверток и принялся его распаковывать. Через несколько секунд у меня в руках, освобожденный от заводской упаковки, покоился спихнутый мне по бросовым ценам из-за его не особенно большой популяности АКС-74У [10] ,
10
АКС-74У – модель АК с укороченным стволом и сложенным металлическим прикладом.
Ну да ладно. По-быстрому подобрав выставочный комплект в виде двух автоматов, практически в хлам убитой М1 Garand [11] (неизвестно какими путями оказавшейся у Лю), трех хоть и китайских, но довольно неплохо выполненных реплик ТТ и заполненной магазинами и осколочными гранатами советского производства разгрузки, я с внутренней дрожью навесил все это богатство на себя и, отойдя в центр склада, извлек из наплечных ножен армейский штык-нож.
Аксимилиан. Городской маг
11
М1 Garand – американская самозарядная винтовка времен Второй мировой войны. Первая в мире самозарядная винтовка.
Горели свечи, колыхаясь своими робкими желтыми огоньками под порывами невидимого ветра, метались тени, которых было слишком много для всего лишь двух стоящих в подземной крипте людей, а некромант читал негромкую речь на давно позабытом всеми языке, силясь добиться ответа у тела, лежащего в центре правильного круга, выложенного крупной прозрачной солью.
– Больно, – шептали губы покойника, ненадолго вернувшегося, пусть и частично, в мир живых. – Больно, больно, бо-о-ольно-о-о-о…
Я поморщился: то подобие жизни, которое ненадолго обрел мой несостоявшийся убийца, было начаровано из рук вон плохо: Секрес, пожилой некромант на службе городской управы, был не в настроении, или же просто возраст в полторы сотни лет сказывался. В любом случае воспользовался он настолько простым и топорным ритуалом, что заменить его мог бы любой ученик чародея, не обделенный талантом. И как одно из следствий этого труп испытывал жуткие страдания, и разобрать что-то членораздельное в его словах было сложно из-за многочисленных стонов. Хотя, возможно, старый маг просто мстил убийце своей коллеги, чью работу, несомненно, опытному, но уже далеко не молодому некроманту теперь волей-неволей придется исполнять, потому что замена когда еще найдется, если найдется вообще.
После войны Хаоса законопослушные темные маги стали большой редкостью. Сначала по ним прошлись демоны, впрочем, как и по всем остальным. Потом перепуганные люди изрядно проредили уцелевших, мало обращая внимания на специализацию и не понимая, что рядовой владыка мертвых или, к примеру, химеролог Врат тварям при всем желании не откроет. Демонологов вообще вырезали под корень и только потом сообразили, что они могли бы стать лучшими борцами с порождениями Бездны, и принялись кусать локти. Ну а когда все более-менее успокоилось, насколько этот термин к изменившемуся миру стал вообще применим, выяснилось, что позиции магов вообще и ритуалистов в частности, то есть почти всех из числа заигрывающих с темными силами, прямой контакт
В качестве финального штриха сыграл тот факт, что ритуальные маги могли колдовать хоть и мощно, но достаточно медленно, а значит, на поле боя с более-менее серьезным врагом без надежного прикрытия, в идеале армии, им делать было абсолютно нечего. Разве что умирать. Поэтому-то мэтры темных искусств испытывали большие сложности с набором учеников, которые предпочитали при первой же возможности забросить преподаваемую им стезю и переквалифицироваться. Асанта, насколько я знаю, стала ведьмой после того, как вдрызг разругалась со своими эльфийскими родственниками, чем-то очень сильно задевшими полукровку. Ее стезя стала своеобразным плевком в глаз перворожденным родичам. Правда, к чести последних стоит сказать, что ошибку они вроде бы осознали и пару раз пытались извиниться под предводительством остроухого отца девушки. Но она отвергала их робкие попытки примирения. И теперь никогда уже не сможет помириться с родителем и его собратьями. Разве что на том свете, когда ее долгоживущая, но отнюдь не бессмертная часть семейства все же туда попадет.
– Отпу-у-ус-сти-и, – вновь зашелся в полувое-полукрике труп. – Бо-о-ольно-о-о…
Но Секрес продолжал тянуть заклинания, прочно прикрепляя суррогатную жизнь к страдающему телу. На мой взгляд, даже излишне прочно. Упокаивать теперь замучается, а самое главное я уже выяснил. Если покойник вообще поднялся, то он не один из слуг Светлого Господина, да и вообще не жрец светлых богов, а просто убийца, раздобывший амулет инквизитора. Некромант, впрочем, уже заканчивал предварительную фазу допроса. Вероятно, старый маг решил, что теперь объект точно не смоется обратно за грань смерти и его душу не придется заново вызывать из небытия, растрачивая силы и время.
– Говори, – удовлетворился наконец своей работой Секрес. – Как твое имя?
– Форес. Фо-орес-с-с! – забился в припадке труп, корчась от боли, но не пересекая тем не менее проведенной солью черты. Его руки, словно лапы какого-то насекомого, сгибались в суставах под всевозможными углами с влажным хрустом, стараясь то ли вцепиться в стоящих рядом людей, то ли ухватить что-то видимое только мертвому. – Отпу-усти-и!
– Ты – убийца? – меланхолично уточнил и так известную вещь некромант, для которого метания расспрашиваемого объекта были делом глубоко привычным и наверняка нисколько не отталкивающим.
– Да-а-а! – выплюнул с ненавистью ассасин. – С пятнадцати лет в гильдии! Больно! Отпусти-и!
– Кто заплатил тебе за нападение на меня? – спросил я. – Или твоей целью была девушка, а я просто так подвернулся?
– Ты. Ты. Ты-ы-ы-ы! – зарычал труп. – Заказ пришел. Неделю назад пришел! На мага пришел. От главы гильдии, Ольгреды-Паучихи пришел, с ее личным посыльным! И могила, где буквально только что зарыли какого-то дряхлого святошу с его цацкой, там указана была!
– Значит, ты у нас осквернитель могил, – злорадно хмыкнул Секрес. – Что ж, порадую Фанута – никто из его братьев по вере не сдох, чтобы дать какому-то вшивому убийце защиту от магии. М-да, что ж, голубчик, могу и тебя обрадовать. Твою могилу не осквернят. Не будет ее у тебя: мне как раз новый страж для дома нужен – старый, стервец, подгнил малость… Вот только язычок-то вырву, чтобы не ругался, да парочку подчиняющих плетений навешу. И выйдет из тебя первоклассный упырь!
Точно за Асанту обиделся. Или, вернее, за ее работу, которую теперь придется делать ему.
– Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу-у-у-у! – пуще прежнего забился труп, узнавший, что теперь обрести покой ему светит очень не скоро. Хищная нежить, в которую намеревался превратить его некромант, была сильна, быстра и достаточно долгоживуща. Лет десять моему несостоявшемуся убийце теперь придется хранить покой темного мага. А если Секрес найдет лазейку в законах и все-таки выбьет себе лишнего приговоренного к смерти узника или просто подкормит тварь каким-нибудь незадачливым воришкой, то и подольше.