Тороп

ДЕНЬ ПЕРВЫЙ

– Господи, как же ломает, за что ж ты меня так. Чтоб я ещё...

В голове стоял звон, тошнота накатывала волнами. Шевелиться не хотелось и не моглось. Ощущения были сродни куску мяса пропущенному через мясорубку. Болели даже кости.

– Не могу ... не хочу ... водички бы ... . Да чтоб тебя! Что за хрень со мной такая!

Глаза открывались со скрипом. Во рту был мерзкий привкус чего то такого что аналогии рушились не успев начаться. Словно ... ну гадость короче.

С трудом, кряхтя, принял сидячее положение. Можно осмотреться. Обстановка мягко говоря не радовала. Я находился

в убогом, по другому и не скажешь, помещении, больше всего напоминающем барак военнопленных. Ну, по моим представлениям. Фильмы о войне, лагерях, что то такое проскальзывало. Не было правда второго яруса, что немного отходило от канона. Да и простовато в общем ...

Мдя ... помещеньеце, длинное, квадратов эдак на глазок пятьдесят. Тусклый свет из маленьких окошек в бревенчатой стене. Судя по всему раннее утро. Запах, проще сказать густая вонь, храп ... . О! Слух начал возвращаться, а ведь сначала и не заметил ... . Вдоль стен какие то скамейки с лежащими на них и издававшими потребные и не очень звуки спящих людей зелёными упырями... Зелёными упырями... Что?! От неожиданности я дёрнулся, раздался хруст, и больно ударившись боком я обрёл устойчивое положение на земляном полу, дальше падать было некуда.

От шума народ заворочался, пара голов повернулось в мою сторону. Я замер. Лица, если их можно было так назвать, выражали сонное недовольство. Выпирающие снизу клыки одной из харь, пробили меня в пот.

– Чего шумишь?

– Да я ... это самое ... того ...

– Если того, то вали наружу, спать не мешай

– А ...

Словил ступор. Вот же, чего говорить то, нелюди зелёные, сейчас меня рассмотрят и налетят. Рожи людоедские. Съедят и не подавяться.

– Иди убогий.

Головы опустились. Минута-другая и в какофонии звуков барака появились новые ноты. Пронесло. Так ... и где же я, и каким ветром меня сюда надуло ...

А вообще - кто я? ... Подвис. Такой простой вопрос прошёл по моей голове волной мучительной боли. Не ... не может быть ... я же этот ... вот же блин ... Так. Напрягись. Что то всплывает. Первое - я человек, Хомо Сапиенс. Второе - зовут меня Антон Семёнов. Третье - ещё совсем рядом я был жителем Москвы, жил в Карачарово и четвёртое ... Взгляд упал на руки, твою ж дивизию ... первый пункт можно убирать, из рукавов грубой рубахи торчали зелёные руки. Мои. Без вариантов. Росли таки явно из меня. Так ... как то всё неоднозначно ...

Спустя несколько минут новой волны головной боли появилась первая ясная мысль - валить тебе отсюда надо Сеня. Сон не сон, а поберечься не помешает. Замкнутое пространство. Гоблинов этих человек ... приматов ... тьфу, штук двадцать на вскидку. Сейчас очухаются и пойдёт массовка. Порвут как Тузик грелку. Бежать. Срочно. Всё остальное - потом, если оно будет.

Пошатываясь, не знаю почему а тело болело, я тихонечко доковылял до дверного проема. Надо же, шкурой здоровой завешено, всё, ещё шаг и ... Голова упёрлась в грудь здорового амбала. Я замер.

– А, Тороп, встал? Давай за дровами, очаг почти погас.

Я застыл. Мужик, ну не баба же, пусть и зелёный. Габаритами поболе меня раза так в полтора. Голый по пояс, раздутый торс, мощный такой мини бульдозер, снесёт и не заметит.

– Ты чего?

Почти миновав меня, чего то уловив, он резко обернулся и вперся в меня взглядом.

– А..., ничего.

– Ты Тороп, баран необузданный, если ещё без разрешения хоть кружку пива выпьешь, я тебя, отрыжка троля, лучше сам, по братски оприходую - быстро и бесплатно. Чему тебя пятая нога дурной собаки в роду учили? Трое стражников, крестьян вчерашних, из тебя отбивную сделали. Так тыж гоблинов выкормыш их ещё и задирал сам. Твоё счастье что отец далеко. Я тебя малахольного два года не видел, а мозгов так не приросло. Иди, разговор ещё будет.

Он отвернулся и пошёл в глубь барака. Ну а я пару шагов

вперёд.

Красота! Красотище! Никогда не видел, ну если только по телевизору, норвежских фьордов, но это точно из этой области. Море. Горы. Солнце встающее на горизонте. После вонючего сарая свежим воздухом воздухом шибануло как хорошей дубиной по лбу. Чисто машинально дотронулся до лба, и да, таки есть такое дело - шишка была большая и это явно было одним из источников головной боли. Да, тело моё вчера знатно повеселилось. И судя по ощущениям наваляли мне много и разносторонне. Вот только я этого не помнил. А помнил я - зашёл к матери, погулял с Дариком. Есть у нас такой симпатичный двортерьер из классической породы кабыздохов. Поужинал, взял книжечку и ... ну в общем то и всё. Ах да! Вчера вечером ко мне кто то заходил. Кто ... кто ... Нет, не помню.

Огляделся по сторонам. Ещё три дома-барака. Дерево тёмное, не новодел. Рублёные явно одним топором, без пил. Двухскатные крыши покрытые чем то вроде дранки и поросшие мхом. На берегу корабль, типа драккара , прям как в кино про викингов, качается возле небольшой пристани. Красивая картинка. Обернулся. За краем соседнего барака виднелась кучка дров. Дальше лес, сосны, глухой. Постоял, подумал. В желудке заурчало. Тело ещё болело. Не вариант. Убегу не далеко. Поймают. А отловят спросят - ты какую нужду мил человек так далеко от нас справить хотел? Стесняешься что ли? Так мы люди привычные, и жрём и срём в одном месте. Прикинуться своим? Выкупят. Реалий не знаю. Спалюсь на какой нибудь ерунде. Типа - тебя дурака послали квадратное катать, а ты круглое притащил. Если это не дурной сон то выглядит это как дешевое фентези о пападанцах. От слова папасть, а не другого, для особых "интеллектуалов". Блин, по закону жанра мне память от предыдущего владельца тела должна остаться ... . А если попробовать? Напряг голову. Ох же ... и зря я это сделал. Тошнота подкатила к горлу, ноги чуть не подкосились. Ощутимо качнуло. Не, не вариант. Скорее голова задымиться так тужиться. КПД нулевое. Не всплыли воспоминания о "безоблачном детстве" ни на грамм, а поплохело основательно. Сдохну быстрее. А может навыки рукопашного боя и фехтования топором? С сомнением посмотрел на свои руки. Да есть какие то мозоли. От чего они? Может я за плугом хожу и бревна таскаю. Или куча дров у стены - это моя работа. Кстати, а руки не такие и зелёные, как привиделось сначала. Вполне себе с виду человеческие, белые, с эдаким приятным неестественным зеленоватым отливом. Потрогал челюсть - и клыки не выпирают. Взялся за ухо ... потом второе ... а вот здесь вы товарищь не угадали ... Предыдущие мои уши по воспоминаниям были явно другой формы и не такими острыми. Ну хоть размер не как у кролика и ладно.

– Свали с дороги

Расслабился. Пришлось отшатнуться в сторону. Иначе снесли бы походя. Мимо прошли два персонажа. Крепкие такие хмурые ребята хорошей комплекции в безрукавках на голое тело. Веяло от них силой и неприятностями. Зеленоватая кожа покрытая татуировками, мощные пласты мышц, само движение ... внушало. За спиной в дом послышался стук, движение, разговор. Всё, шанс упущен, поздно бабушку лохматить. Пора вживаться. Шум в лагере усилился, народ начал совершать телодвижения отходя от сна. Побрёл за дровами. Заодно и потребности справить. Надо дурака отрабатывать.

Набрал куски порубленного сухостоя и потащился в барак. Ну и вонь же в помещении. Не глядя по сторонам добрёл до очага, высыпал дрова рядом и присев на грубый табурет закинул пару полешек.

Расслабиться мне никто не дал. Здоровяк, которого я встретил первым, повернул голову:

– Иди к Свену, помоги с готовкой.

Молча встал и пошёл к выходу.

– Стой! Где пояс? Ты не дома. Не дело свободному как раб ходить.

Пояс с неслабый таким режиком в ножнах лежал под моим рухнувшим ложем типа скамейки. Молча опоясавшись двинулся на выход.