Тот самый гость
Шрифт:
Я ахаю, прикрывая рот ладонью. Ужас сковывает меня, неприятная дрожь одолевает мгновенно, когда я представляю описанную Гуровым картину. Снежок, мой любимый Снежок, едва не попал под машину какого-то ненормального… Но это было не все.
— Собака успела отскочить, видимо, задело ее немного, а вот меня… Он тормозил, но его занесло, когда я кинулся вслед за псом. Остановив машину и выйдя из нее, неизвестная мне личность, ударила кулаком в лицо, как будто завершала какое-то свое спланированное дело. Вскоре темно-синий Ауди скрылся.
— Ты
— Могу догадываться. Есть у меня один обидчик, в чьем деле давно участвовал, защищая своего клиента. Тот еще живодер.
— Месть?
— Не исключено. Полиция каждый день убеждает в оперативности своей работы.
— Кто вызвал «скорую»? — спрашиваю его, поскольку помню, что никаких сведений о об этом, как и о причинах телесных повреждений, указано не было.
— Некая семейная пара, ехавшая по дороге спустя минут двадцать, а может и больше. Я уже щедро отблагодарил их. Оскар найден. Осталось узнать, чьих это рук дело.
— И что же с собакой произошло дальше? — затаив дыхание, я хочу знать, куда подевался пес.
— Оскар не находил места возле меня. Скулил, не зная, как помочь. Оттаскивал с дороги, вцепившись зубами за ворот пальто. Облизнув несколько раз, он убежал в сторону частного сектора жилых домов. Я звал его, пытался встать, но боли были адскими. Рухнув на землю, мое тело отказывалось чувствовать силы.
Самоотверженный мой Снежок потерялся сам, когда нуждался в спасении своего хозяина.
— У тебя самый замечательный пес, Олег, — говорю ему, вставая с кровати. Пройдя несколько шагов по комнате, останавливаюсь и вытираю набежавшие на глаза слезы.
— И я благодарен судьбе, что он нашел тебя. Ту, которая спасет меня.
Гуров встает на обе ноги и пытается сделать ко мне шаг. У него получается. В данный момент он не только идет на поправку, но и уверенно шагает ко мне.
— Все, что происходит с нами, Вера, — не случайность, — его голос рядом тихий, пальцы прикасаются к волосам, чтобы откинуть локоны с моего лица, а после дотронуться скул и задержать мгновение. — Ты в это веришь?
Кивок головой означает мое согласие. Задумчивое, безмолвное, настоящее мое согласие.
— Я тоже.
Можно забыть о том, что больница не место для свиданий и, вряд ли мы в состоянии пресечь черту пациент-медсестра, как совсем недавно я считала. Мы давно все это пересекли и перечеркнули.
— Отлично выглядишь, все-таки согласилась пойти на вечеринку? — сексуальный его голос немного приводит меня в чувства, а вот пульс продолжает скакать как у зайца.
— Да, я… — Пора было и мне начинать говорить. Но отвлекаюсь, когда замечаю по страдальческому выражению лица мужчины, что стоять ему не так-то просто.
— Присядь, Олег, тебе еще рано опираться на больную ногу.
— Не обращай внимания. В самый раз, Лукин разрешил. Хочу стоять с тобой, а то все лежа, — смеется, — надоело. Тебе понравилось в клубе?
— Нет, — мотаю головой.
— А танцевать?
— Нет.
— Еще не вечер, — произносит он, кладя руки на мою талию, и я позволяю этому мужчине обнимать себя таким образом.
Он сбивает меня с толку или наоборот хочет расслабить. Не понимаю его, потому что дрожу как осиновый лист в кольце его рук. Гуров высокий, крепкий, он окружает меня стеной своих мышц и укутывает теплотой взгляда.
— Все позади, Вера. Выдохни, ты напряжена.
Я делаю, как он просит: громко выдыхаю, но беспокойство не исчезает полностью.
— Расскажи мне, по какой причине ты здесь? Ты ведь не на работу пришла? — задает вопрос томным голосом.
— Нет, — повторяю снова, держась за его плечи. — Нет.
— Значит, сейчас я не твой пациент.
Не вопрос, а констатация факта.
— Н-нет.
Похоже, это слово чаще всех использую в своем лексиконе последние несколько минут.
— Я очень рад, — говорит Гуров.
Поднимая взгляд, встречаюсь с весельем в голубизне его глаз. Его лицо настолько близко, что мы обмениваемся дыханием.
— Прости, что не подготовился к приему такого гостя как ты, но кажется, — смотрит в сторону стола, на котором стоит термос, — чаем смогу угостить.
Все его слова вызывают улыбку на моем лице и… Вообще-то, я смеюсь. И он тоже. Негромко. Ночь все же на дворе, да и мне бы не хотелось, чтоб кто-то узнал из работников о моем нахождении здесь.
— Хотя, знаешь что?
— Что?
— К черту чай, — шепчет губами, приближаясь окончательно к цели.
В следующее мгновение, когда не в состоянии сказать «нет», а убежать тем более не получается, да и вряд ли захочется; когда все застывает вокруг и существуем только мы, невозможно отрицать безумное притяжение. Наклонившись к лицу, Олег ловит мои губы своими, и бережно держит их в плену. Мягкий, нежный, открытый, настоящий… Гуров, такой как есть, каким всегда был с первой минуты нашей встречи. Он не спешит, но становится смелее, не позволяет лишнего. И только, когда я перемещаю руки с его плеч на скулы, покрытые легкой щетиной, мы сливаемся в настоящем поцелуе. В том самом, котором я так нуждаюсь, который расслабляет, даёт надежду и наделяет уверенностью в искренности происходящего. Он дарит приятный вкус волшебства и, наконец-то, ощущение какого-то праздника.
В глазах сверкают софиты счастья и блаженства, в душе взрываются фейерверки, а в сердце зарождается новое и неизведанное.
— О чем думаешь, Вера? — спрашивает он меня спустя мгновение.
— А ты? — мне также интересно, когда продолжаем стоять, не имея желания отпускать друг друга.
— О нас. Я думаю о нас.
Олег улыбается и крадет с моих губ еще один короткий, но самый нежный, поцелуй.
— А я думаю о тебе, — в моем взгляде плещется нескрываемое беспокойство.
— Со мной будет все в порядке, — уверяет мужчина, проводя руками по моим волосам.