Тотальная угроза

Дэшнер Джеймс

Алек достигает лестницы, хватается за чугунные перила, карабкается на ступеньки. Марк делает еще один шаг. Вода доходит ему до пояса, обжигает, почти кипит. Алек наклоняется, помогает Лане выйти на ступеньки, потом хватает за руку Трину, выволакивает ее из воды. Та же крепкая рука сжимает мокрую ладонь Марка. Алек тянет его к себе, втаскивает на лестницу. Марк едва не падает ничком, Трина подхватывает его, обнимает.

Один за другим на ступеньки залезают Жаб, Дарнелл и Мисти. Все, кроме Алека, столпились на крохотной площадке у двери. Бакстер безнадежно отстал. Он в шести футах от Алека, вода бьет его в бок, поднимается, заливает испуганное лицо подростка. Марку становится мучительно стыдно – он совсем забыл о Бакстере.

Марк сбегает по ступенькам к Алеку, стоит рядом, лихорадочно раздумывает, что делать. Мимо Бакстера плывут трупы: чья-то нога задевает плечо, у локтя выныривает голова и снова уходит под воду.

– Шагай! – кричит Алек.

Бакстер послушно делает шажок, потом другой. До мальчишки уже почти можно дотянуться, но вода толкает его в спину. Непонятно, как его до сих пор не унесло течением.

– Еще чуть-чуть! – вопит Марк.

Внезапно Бакстер теряет равновесие и падает лицом в воду. Алек подскакивает к нему, хватает за руку и тащит, а стремительный поток тянет их обоих в другую сторону. Марк, не задумываясь, мгновенно цепляется за перила левой рукой, протягивает правую и успевает зажать в кулаке рукав Алековой рубахи. Ткань трещит и ползет по шву, однако Алек стремительно перехватывает руку Марка.

Вода пытается сбить Марка с ног и уволочь за собой, но он мертвой хваткой держится за перила. Течение вжимает его в бетонную стену туннеля, тащит Алека и Бакстера. Рука Марка выворачивается, ее едва не выдергивает из сустава. Жуткая боль пронзает напряженные мышцы. Превозмогая боль, он старается не разжать захвата. Вода заливает рот, Марк отплевывается, на зубах скрипит песок, на языке мерзкий привкус бензина и машинного масла.

Чьи-то пальцы сжимают его предплечье, цепляются за рубаху и локоть, тянут. Алек карабкается по нему, словно по канату, перебирает обеими руками. Похоже, Бакстер погиб. Марк в отчаянии. У него ноет все тело, но сил хватает только на то, чтобы не выпустить перила из рук. Марка с головой накрывает вода, он закрывает глаза, задерживает дыхание.

Все вокруг застывает. Остается только жар и гулкий рев. И боль, пульсирующая в теле.

Внезапно чьи-то руки хватают его под мышки, вытаскивают на поверхность, волокут спиной по ступеням. Алек прямо перед ним. Тело Бакстера зажато у него между ног, словно в борцовском поединке. Бакстера вытягивают из воды, он отплевывается, визжит.

Все уцелели.

Друзья скучились на крошечной площадке, где уже плещется вода.

Алек в изнеможении переводит дух и тянет на себя ручку двери. Створка распахивается. «А если бы она была заперта, тут бы нам и конец пришел», – думает Марк.

Алек выталкивает всех в дверной проем и предупреждает:

– Приготовьтесь к подъему.

Глава 36

Марк вздрогнул и проснулся. Его окружала темнота.

Тело онемело. Он заерзал на скрипучей койке, устраиваясь поудобнее, чтобы не болели ноющие мышцы. Где-то рядом громко храпели Антон и Алек – старый солдат на страже долго не простоял.

Марк лег на спину и потянулся. Сон прошел, теперь надо дождаться, пока проснется Алек. Марк решил не будить приятеля, отдых пойдет ему на пользу.

Кошмар-воспоминание все еще стоял перед глазами. Сердце Марка возбужденно колотилось, будто он пережил все заново. Мерзкий вкус во рту, ошпаренная кожа, недостаток воздуха… а потом бесконечный подъем по лестницам в неимоверную высоту небоскреба. Марк изнемогал, силы были на исходе, все тело саднило и чесалось от долгого пребывания в горячей грязной воде. Он с трудом поспевал за остальными, которые упорно взбирались по ступеням все выше и выше, а вода на улицах все прибывала. Марк взглянул вниз, на бурлящий поток, и подумал, что уцелел чудом.

Впрочем, нет, не чудом. Их спас Алек. Две недели приятели провели в небоскребе. Жар, радиация и наводнение не позволяли немедленно отправиться на поиски близких. Марк утратил всякую надежду на спасение родных.

А в Линкольн-билдинге ожидали новые ужасы. Алек и его спутники держались в центре массивного здания, где стены хоть немного защищали от неистовой солнечной радиации, однако в первые месяцы все страдали от лучевой болезни.

С койки Алека донесся сдавленный стон, и мрачные воспоминания отступили на задний план, чтобы потом вернуться с новой силой. Не уходил только ужас, обволакивая сознание дымом угасшего пожара.

– Ох, черт! – сказал Алек.

Марк приподнялся на локте, поглядел на друга.

– В чем дело?

– Эх, дрянной я боец, заснул на посту! И планшет не выключил… Батарейки сели.

– Они и так бы сели… – вздохнул Марк, хотя сейчас голубоватое мерцание экрана не помешало бы.

Алек снова застонал. Под грузным телом скрипнула койка.

– Надо найти Антоновых дружков, что устроили переговоры где-то внизу. Пойдем искать лестницу.

– А с ним что делать? – Марк кивнул в сторону старика, забыв на мгновение, что Алек не видит его в темноте.

– Пусть отсыпается. Давай собирайся.

Марк встал и ощупью добрался от своей койки к центру комнаты.

– Мы долго спали?

– Понятия не имею, – ответил Алек. – Часа два, наверное.

Через несколько минут осторожного блуждания в темноте друзья открыли дверь и вышли в коридор. Лампочка над входом в комнату все еще горела, но тускло, едва разгоняя мрак. В полутемном коридоре с трудом отыскался выход на лестницу. Сумрачные очертания ступеней и перил, уходящие в темную глубину, напоминали о безумной гонке вверх по лестнице небоскреба. В тот день Марк чудом уцелел. Знай он, что придется испытать в будущем, цеплялся бы тогда за жизнь?

«Да, – уверенно напомнил он себе. – Еще как цеплялся бы. Вот и сейчас, найду Трину, выберемся из этой передряги и больше никогда не расстанемся».

– Шевелись! – шепотом поторопил его Алек, шагнув на лестничную клетку.

Марк направился за ним, пообещав себе думать только о будущем.

Лестничные пролеты сбегали вниз на три уровня, однако выход был лишь на самом последнем. За дверью оказался еще один коридор, не прямой, как наверху, а дугообразный. Похоже, в этой части бункера электричества не жалели: проход освещали лампочки под потолком.