Товарищ по партии

Иванов Андрей Спартакович

– А служебная собака? – спросила Вера.

– Целая овчарня, – отреагировал Ларин. – Что мы все о нас? Расскажите лучше о себе.

– Нам нечего рассказывать, – вздохнула Лена. – Живем в Сибири, учимся в университете. Вы бывали в Новосибирске?

– Я был несколько лет назад, в командировке, – сказал Волков.

– И как вам наш город?

– Как вам сказать… Я жил в гостинице «Новосибирск» в самом центре. Знаете такую?

– Конечно, знаем, – ответила Лена. – Это самое высокое здание в городе.

–

Так вот у меня номер был на одиннадцатом этаже. А из четырех лифтов работал только один. Приходилось стоять в очереди по полчаса или пешком подниматься.

– Это же полезно для здоровья! – отреагировал Дукалис.

– Я бы посмотрел на тебя… – вздохнул Волков.

Ларин решил сменить тему.

– Предлагаю еще по пятьдесят грамм, – сказал он.

На сей раз девушек уговаривать не пришлось. Тост произнес Дукалис.

– За то, чтобы ваши каникулы прошли удачно, – сказал старший лейтенант.

– Это во многом зависит от вас, – заметила Лена.

– Мы будем стараться, – заверил девушку Ларин.

Компания выпила. Настроение новых знакомых неуклонно поднималось.

– Между прочим, – сказал Волков, – здесь недалеко есть одно симпатичное кафе. Называется «Джон Сильвер». Там все как в трюме пиратского корабля. Думаю, нам стоит переместиться туда. Как вы на это смотрите?

– Мысль верная, – поддержал товарища Дукалис, – девушки наверняка проголодались, а тут все равно, кроме шоколадок, есть нечего.

– А как же выставка? – спросила Лена.

– Выставка никуда не убежит, – успокоил ее Ларин. – К тому же врачи не рекомендуют осматривать живопись на голодный желудок.

Несколько минут спустя девушки и милиционеры покинули буфет Эрмитажа и, одевшись в гардеробе, на правились в кафе «Джон Сильвер», чтобы продолжить взаимоприятное общение.

5

У председателя Партии Справедливости и Процветания Артема Филиппова был плотный распорядок дня. Сегодня ему предстояло выступить сразу в трех местах. В тринадцать часов намечалась встреча с военными. Текст речи, как всегда, подготовил Игорь Золотарев. В полдень Филиппов появился в офисе партии, где помощник передал ему бумагу с тезисами. Председатель попросил секретаршу принести кофе. Устроившись на диване с чашкой в руке, он пробежался глазами по тексту.

Год назад Филиппов бросил курить, с тех пор его время от времени нестерпимо тянуло к сигарете. Вот и сейчас, выпив кофе, председатель тяжело вздохнул и поморщился, думая о табаке. Находившийся рядом Золотарев за годы совместной работы научился читать мысли шефа.

– Может, сигарету, Артем? – предложил он.

– Нет, спасибо.

Филиппов решил не поддаваться соблазну.

– Если ты готов, то можем ехать, – сказал помощник председателя.

– Поехали, – кивнул Филиппов.

Машина председателя, где находились Филиппов, Золотарев и шофер

Коля, он же охранник, тронулась от здания на Обводном канале в сторону центра города. Огромный черный «мерседес» поплыл в городском потоке, презрительно поглядывая на катящиеся рядом автомобили. Миновав пробку на Владимирском проспекте, машина выехала на Литейный. Выступление должно было состояться в Доме офицеров. Председателя встретил давний поклонник Филиппова и член его партии полковник Пузаков, опухший человек с мешками под глазами и красными прожилками на щеках. Пузаков помог организовать встречу председателя с военнослужащими. Чтобы обеспечить аншлаг в зале, были мобилизованы новобранцы из близлежащих воинских частей.

Полковник провел Филиппова, Золотарева и Колю в помещение за сценой. Там был накрыт стол, где имелись коньяк, бутерброды и фрукты.

– Прошу вас, Артем Генрихович, – сказал военный, показывая рукой на угощения.

– Спасибо, Василий Петрович, – ответил председатель, – до выступления я воздержусь. А то перепутаю текст.

– Ну одну рюмочку. За наше дело, – проявил настойчивость Пузаков.

Полковнику хотелось коньяка, но выпивать одному было неловко.

– Одну можно, – согласился Филиппов.

Офицер разлил коньяк в три рюмки – себе, председателю и Золотареву.

– Ваше здоровье, – сказал он, лихо опрокидывая рюмку.

Затем Пузаков съел виноградинку. Филиппов и Золотарев лишь пригубили свой коньяк.

– Много народу в зале? – спросил председатель.

– Обижаете, Артем Генрихович. Полный аншлаг! Уж я постарался, провел необходимую работу, – ответил Пузаков.

Полковник налил себе еще коньяка.

– И снова за вас! – сказал он, опрокидывая рюмку. – Я пойду посмотрю, готова ли техника. Через пару минут начнем.

Пузаков вышел из гримерки. Филиппов взял с блюдца и положил в рот дольку яблока.

– Пока я буду на сцене, – сказал он помощнику, – подготовь все следующие речи. Прочитаю в машине.

– Уже подготовил, – ответил Золотарев.

В комнату вновь вошел Пузаков.

– Можно начинать, Артем Генрихович, – сказал полковник. – Пора.

Посмотрев на себя в зеркало, Филиппов поправил галстук. Пузаков в это время поспешно наполнил и поднял рюмку. Председатель с помощником присоединились к военному.

– Давайте теперь за вас, Василий Петрович, – сказал Филиппов, – благодаря таким, как вы, нам удастся добиться победы. Спасибо вам!

Все трое выпили.

– Я готов, – сказал председатель.

Пузаков провел Филиппова сквозь пыльное закулисье на широкую сцену. Председателю приходилось выступать перед разной аудиторией и на стадионах, и в цехах, и в кабинетах. Он давно не чувствовал волнения перед выходом к публике. На сей раз она встретила появление Филиппова по-военному дружными аплодисментами.