Тождественность любви и ненависти
Шрифт:
– Мы можем выпить лимонад. Но у меня есть чудесный рижский бальзам. Не обязательно напиваться при знакомстве.
Она взглянула на него и вдруг улыбнулась еще раз.
– Вы напоминаете мне одного человека, моего знакомого. Тоже с Кавказа. Несколько лет назад мы были с ним очень близки. У вас нет родственников в Тбилиси?
– Есть, – улыбнулся Дронго, – но похожих на меня нет. Насколько я помню. Хотя нельзя исключить, что где-то ходит мой двойник. Это тем более вероятно, что бабушка у меня грузинка. Она менгрелка.
– Вы похоже на
– С чего вы взяли?
– Мой друг тоже Овен. Родился в конце марта. Сумасшедший напор, безумная энергия и он большой ребенок. Вы тоже такой?
– Не знаю, – усмехнулся Дронго, – по-моему, все Овны немного похожи друг на друга. А вы кто по гороскопу?
– Скорпион.
– Говорят, что это самый сексуальный знак для женщин, – заметил Дронго.
– А самый сексуальный для мужчин, это, конечно, Овен, – рассмеялась она. – Теперь я знаю, как вы соблазняете женщин. Пойдемте, – неожиданно согласилась она, – я должна попробовать ваш бальзам.
Они поднялись в его номер. Он достал бутылку бальзама, разлил темную жидкость в два стакана. Они переплели руки, чтобы выпить на брудершафт.
– За вас, – сказал Дронго.
– За вас, – повторила она как эхо, пригубляя напиток.
Они стояли слишком близко и рядом друг с другом. Он чувствовал ее грудь под своим локтем.
– Что теперь? – спросила она, когда они опустили стаканы.
– После того как мы выпили на брудершафт, нужно поцеловаться, чтобы скрепить нашу дружбу. Такой порядок.
– Ну раз такой порядок, – она усмехнулась.
Поцелуй был долгим. Потом они молча разделись. Следующие два часа они были как юные партнеры, которые впервые познают друг друга. Наконец они взглянули на часы. Было около четырех.
– Я вернусь к себе, – сказала Ирина, – а то моя соседка начнет искать меня по всему курорту.
– Когда ты уезжаешь?
– Послезавтра утром, – улыбнулась она, – но я надеюсь, что мы еще увидимся за ужином сегодня вечером.
Когда она ушла, он отправился принимать душ. Вечером они действительно увиделись. Она сидела за столом и место рядом с ней было свободно. Дронго прошел и уселся рядом. У соседки, сидевшей около нее, вспыхнуло лицо, но она ничего не сказала. Это была дородная женщина с одутловатым лицом. Очевидно, она страдала от избыточного давления.
– Добрый вечер, – вежливо поздоровался Дронго, – я представитель Интуриста на этом курорте. И обязан интересоваться мнением отдыхающих. С Ириной мы уже говорили, сегодня мы поможем ей подготовить репортаж о ночном отдыхе отдыхающих. Некоторые советские туристы позволяют себе не ночевать в своих номерах, ходят по ночным клубам, даже по разным ночным дискотекам. Возвращаются в гостиницы иногда в два или в три часа ночи. Это так не соответствует моральному облику наших туристов.
– Правильно, – поддержала его гостья, – нужно выводить таких людей на всеобщее обозрение. Клеймить их посредством нашей печати. Пусть культурно отдыхают, а не прыгают на дискотеках. Некоторые даже позволяют себе оставаться в чужих номерах.
– Не может быть, – сказал Дронго, – какой ужас. Мне интересно будет узнать ваше мнение. Откуда вы прилетели?
– Из Тюмени, – строго ответила женщина.
– Очень хорошо. Что вы думаете о еде? Она вам нравится?
– Не нравится, – сообщила отдыхающая, – кормят однообразно и скудно. Хотя хлеба дают много. Но все равно не нравится...
Ирина с трудом сдерживала смех. Они вместе поужинали и Дронго, выслушав все претензии отдыхающей из Тюмени, пообещал ей, что к следующему сезону все недостатки будут устранены.
– Приезжайте к нам следующим летом и вы увидите, как здесь все переменится, – заверил свою собеседницу Дронго. Ирина уже кусала губы, чтобы не рассмеяться.
Когда они вышли, Ирина спросила:
– Что ты наплел ей про ночных отдыхающих? При чем тут мой репортаж?
– Всегда поражаюсь человеческой неблагодарности, – пробормотал Дронго, – я подарил тебе целую ночь. Теперь эта строгая женщины убеждена, что ты всю ночь будешь собирать материалы о нерадивых туристах, которые позорят высокое звание «строителей коммунизма».
– Ты всегда все продумываешь заранее? – подозрительно спросила Ирина. – Откуда такая изощренность в столь молодом возрасте?
– Завтра я сообщу ей, что ты нашла нескольких молодых людей, которые пытались пройти на нудистский пляж. Ты станешь героем в ее глазах.
– А сегодня? – у нее была прежняя лукавая улыбка.
– Сегодня ты придешь ко мне через десять минут, после того как я отсюда уйду. Ровно через десять минут, чтобы нас не видели вместе с холле нашего отеля. И учти, что я думаю прежде всего о тебе.
– Оценила. А почему ты так уверен, что я обязательно приду? Я ведь могу «перепутать» номер и оказаться в постели другого мужчины. Здесь хватает молодых людей с идеально развитой мускулатурой.
– Если ты говоришь о моем теле, то спасибо за комплимент. А если о других... Ты знаешь, я не умею ревновать. У меня просто не получается.
– Почему? – она остановилась, глядя на него. – Тебе все равно, нравишься ты женщине или нет? Возможно, у кавказских мужчин существует некий комплекс своего превосходства. Вам кажется, что женщины должны быть счастливы только потому, что вы обращаете на них внимание? Неужели ты тоже так думаешь?
– Не поэтому. Я просто считаю недостойным вести себя подобным образом. Как молодой петушок. Если у женщины нет мозгов, зрения, души, сердца, то не стоит ей ничего доказывать. В конечном счете она сама должна сделать свой выбор. И ничего навязывать женщине просто не нужно. Возможно, что я неправ. Но скажи мне, каким образом я могу повлиять на твой выбор, если ты захочешь отправиться к другому мужчине? Я должен ворваться туда и доказывать тебе, что я лучший? Никогда в жизни. У меня есть гордость.