Трагедии. Сонеты

Шекспир Уильям

Бернардо

Все так, наверно, именно и есть. Недаром проверяет караулы Зловещий призрак, схожий с королем, Который был и есть тех войн виновник.

Горацио

Он как сучок в глазу души моей. Порой расцвета Рима, в дни побед, Пред тем как властный Юлий пал, могилы Стояли без жильцов, а мертвецы На улицах невнятицу мололи. В огне комет кровавилась роса, Являлись пятна в солнце; влажный месяц, На чьем влиянье зиждет власть Нептун, Был болен тьмой, как в светопреставленье. Предвестия таких же страшных бед, Предшествующие

самим событьям, Как некий их трагический пролог, Земля и небо вместе посылают В широты наши нашим землякам.

Призрак возвращается.

Но тише! Вот он вновь! Остановлю Любой ценой. Ни с места, наважденье! О, если только речь тебе дана, Откройся мне. Быть может, надо милость сотворить Тебе за упокой и нам во благо, Откройся мне. Быть может, ты проник в удел страны, Который отвратить еще не поздно, Откройся. Быть может, ты при жизни закопал Сокровище, неправдой нажитое, — Вас, духов, манят клады, говорят, — Откройся! Стой! Откройся мне!

Поет петух.

Марцелл, Держи его!

Марцелл

Ударить алебардой?

Горацио

Бей, если увернется.

Бернардо

Вот он!

Горацио

Вот!

Призрак уходит.

Марцелл

Ушел! Мы раздражаем царственность его Открытым проявлением насилья. При том, что он, как пар, неуязвим, Удары наши — шутовство, и только.

Бернардо

Он отозвался б, но запел петух.

Горацио

И тут он вздрогнул, точно провинился, И отвечать боится. Я слыхал, Петух, трубач зари, своею глоткой Пронзительною будит ото сна Дневного бога. При его сигнале, Где б ни блуждал скиталец-дух: в огне, На воздухе, на суше или в море, Он вмиг спешит домой. И только что Мы этому имели подтвержденье.

Марцелл

Он стал тускнеть при пенье петуха. Поверье есть, что каждый год, зимою, Пред праздником Христова рождества, Ночь напролет поет дневная птица. Тогда, по слухам, духи не шалят, Спокойны ночи, не вредят планеты И пропадают чары ведьм и фей, Так благодатно и священно время.

Горацио

Слыхал и я, и тоже склонен верить. Но вот и утро в розовом плаще Росу пригорков топчет на востоке. Пора снимать дозор. И мой совет: Поставим принца Гамлета в известность О виденном. Ручаюсь жизнью, дух, Немой при нас, прервет пред ним молчанье. Ну, как, друзья, по-вашему? Сказать, Что голос дружбы нам повелевает?

Марцелл

По-моему, сказать. Да и к тому ж Я знаю, где найти его сегодня.

Уходят.

Сцена вторая

Там же. Зал для приемов в замке.

Трубы. Входят король, королева, Гамлет, Полоний, Лаэрт, Вольтиманд, Корнелий, придворные и свита.

Король

Хотя по брате

Гамлете бесценном Свежа печаль и всем нам надлежит Скорбеть душою, а державе нашей От сокрушенья сморщиться в комок, Но ум настолько справился с природой, Что надо будет сдержаннее впредь Жалеть о нем, себя не забывая. С тем и решили мы в супруги взять Сестру и ныне королеву нашу, Наследницу военных рубежей, [28] — С отравленным, сказал бы я, восторгом, Смеясь вполглаза и тужа другим, Шутя над гробом и вопя на свадьбе, И соразмерив радость и печаль. При этом шаге мы не погнушались Содействием советников, во всем Нам давших одобренье. Всем спасибо. Второе. Королевич Фортинбрас, Не чтя нас ни во что и полагая, Что после смерти братниной у нас Развал в стране и всё в разъединенье, Возмнил такое о своей звезде, Что надоел нам, требуя возврата Потерянных отцовых областей, Которые достал себе по праву Наш славный брат. Вот, вкратце, что о нем. Теперь о нас и сущности собранья. Тут нами извещается в письме Король норвежцев, дядя Фортинбраса. По дряхлости едва ли он слыхал О замыслах племянника. Мы просим Пресечь их в корне, так как войско сплошь Из подданных его и их содержат На счет казны. Письмо мы отдаем Вам, добрый Вольтиманд, и вам, Корнелий. Свезите старцу-королю поклон. Мы вам не расширяем полномочий. Держитесь в совещаньях с ним границ, Дозволенных статьями. Поезжайте. Готовность докажите быстротой.

28

Наследницу военных рубежей… — Клавдий хитро оправдывает захват престола, как бы мимоходом называя свою жену Гертруду наследницей и не упоминая о Гамлете.

Корнелий и Вольтиманд

Здесь, как и всюду, мы ее докажем.

Король

Не смеем сомневаться. Добрый путь.

Вольтиманд и Корнелий уходят.

Итак, Лаэрт, что нового услышим? Шла речь о просьбе. В чем она, Лаэрт? С чем дельным вы б ни обратились к трону, Успех предсказан: вещи нет такой, Что б не дали мы, не дождавшись просьбы. Не больше ладит с сердцем голова, Для пользы рта не больше служат руки, Чем датский трон для вашего отца. Что вам угодно?

Лаэрт

Дайте разрешенье Во Францию вернуться, государь. Я сам оттуда прибыл для участья В коронованье вашем, но, винюсь, Меня опять по исполненье долга Влекут туда и мысли и мечты. С поклоном хлопочу о дозволенье.

Король

Отец пустил? Что говорит Полоний?

Полоний

Он вымотал мне душу, государь, И, сдавшись после долгих убеждений, Я нехотя его благословил. Благоволите разрешить поездку.

Король

Ищите счастья; в добрый час, Лаэрт. Как вздумаете, проводите время. Ну, как наш Гамлет, близкий сердцу сын?

Гамлет (в сторону)

Ничуть не сын и далеко не близкий.

Король

Опять покрыто тучами лицо?

Гамлет

О нет, напротив: солнечно некстати.