Трагедия 22 июня: блицкриг или измена?
Шрифт:
Разве столь маститому, размотавшему не один запутанный клубок загадок Третьего рейха ученому-историку, имевшему к тому же под рукой книгу Симонова «Глазами человека моего поколения» (Безыменский и Симонов были близко знакомы), не бросился в глаза сталь беспрецедентный разнобой в версиях одного и того же события из уст одного и того же человека в одно и то же время?!
Если Жуков не оговорился, то кто же тогда оговорился?! Кому в голову взбрело делать столь подло «тонкий» намек, что-де Жуков ознакомился с содержанием переписки как бы накануне Заявления ТАСС, то есть 13 июня 1941 г.?! Зачем? Чтобы лучше доказать, что-де Сталин якобы купился на гладкие речи коричневого шакала?! Ну так все равно ведь не получится! Никогда не получится!
Потому что Жуков действительно «оговорился», да еще как! И не просто оговорился! Он попросту лгал, стремясь унести с собой в могилу всю правду о кануне войны. Но вот не проколоться Жуков не
Потому как все его т. н. «тонкие» намеки в редакции Безыменского на то, что-де он вроде бы накануне, т. е. 13 июня, ознакомился с этими посланиями, немедленно напарываются на сокрушительный удар со стороны… его же, Жукова, мемуаров! Потому что 13 июня 1941 г. ни он отдельно, ни Тимошенко отдельно, ни вместе они у Сталина не были!
«13 июня С. К. Тимошенко в моем присутствии позвонил И. В. Сталину и настойчиво просил разрешения дать указание о приведении войск приграничных округов в боевую готовность и развертывании первых эшелонов (попробуйте понять эту просьбу, если ровно через два дня они оба ошарашивают Сталина заявлением о том, что и розворачивать-то нечего на границе, а через четверть века Жуков заявляет, что-де «он бы соврал, сказав, что понимал неизбежность войны» и при всем при этом помнил, что еще 12 июня с санкции именно Сталина было начато выдвижение войск из глубины приграничных округов к границе»! — А. М.).
И. В. Сталин сказал:
— Сейчас этого делать не следует, мы готовим сообщение ТАСС и завтра его опубликуем (попробуйте токже понять и то, где в этих словах Сталина категорический отказ?!м «Сейчос не следует» — это же не значит, что вообще не следует? — А. М.).
— Ну, что? — спросил я.
— Велел завтра газеты читать, — раздраженно сказал С. К. Тимошенко и, поднявшись из-за стала, добавил: — Пойдем обедать!» [108]
108
Жуков Г. К. Воспоминания и размышления. Т 1. С. 366.
Обед, надо полагать, был настолько хорош, что навсегда отшиб у обоих память о том, что более памятливый А. М Василевский описал тихо и скромно «12 — 15 июня этим округам (то есть пригроночным — А. М.) было приказано вывести дивизии, расположенные в глубине округа, ближе к государственной границе» (что обосновывалось сооброжениями повышения боевой готовности. — А. М.) [109] .
Короче говоря, 13 июня «изба-читальня» в кабинете Сталина не работала! Да и лезть-то 13 июня к Сталину с просьбой о приведении войск в боевую готовность было не с руки — ведь еще 12 июня была дана команда о выдвижении к границе, причем с мотивировкой о дальнейшем повышении боеготовности войск.
109
Василевский А. М. Дело всей жизни. С. 119.
Однако это еще далеко не все, ибо Лев Безыменский настолько точно и мощно «взорвал»все эти по-маршальски «тонкие» намеки, что просто грех этим не воспользоваться.
Как настоящий ученыйи-сторик он пошел на вполне логичный и закономерный шаг — предварил свое описание беседы с Жуковым документальными фактами истории: использовал записи состоявшихся в начале мая 1941 г. бесед посла СССР в Германии Деканозова с послом Германии в СССР графом В. фон Шуленбургом
При этом он не только сам «подорвался» на этой «мине замедленного действия», не только дезавуировал «тонкие» намеки маршала — ведь следы этой переписки между Сталиным и Гитлером сохранились, чему свидетельство — приведенный выше ответ Гитлера, — но и, что и есть самое главное, напрочь снес тот шлагбаум, который закрывал путь к подлинной Правде.
А она такова. Инициатива проведения этих встреч и бесед исходила от Шуленбурга — граф Вернер фон Шуленбург, не разделяя коммунистических убеждений, был (вроде бы) противником войны между Германией и СССР и, зная, что это вот-вот случится, решился на крайне неординарный для посла поступок: предупредил Советское правительство об агрессивных замыслах своего правительства.
Сам ли решился или нет — точно неизвестно до сих пор, но все расценивают этот его поступок чуть ли не как проявление антифашизма…
Использовав в качестве «исходной точки» факт их первой встречи и беседы 5 мая 1941 г. в Москве — всего встреч было три, т. е. 5, 9 и 12 мая — и слегка «лягнув» их, поскольку в середине 90-х годов прошлого столетия это было особым шиком оголтелого антисталинизма,
Согласно этой записи, оттолкнувшись от содержания их беседы 5 мая, в которой Шуленбург пытался продвинуть тезис о необходимости каких-то совместных советско-германских действий на высшем уровне в целях предотвращения войны между двумя государствами, Деканозов с санкции Сталина выдвинул следующую идею «Я продумал вопрос о мерах, которые можно было бы предпринять. Мне казалось, что поскольку речь может идти об обоюдных действиях, то можно было бы опубликовать совместное коммюнике, в котором, например, можно было бы указать, что с определенного времени распространяются слухи о напряженности советско-германских отношений и назревающем якобы конфликте между СССР и Германией, что эти слухи не имеют под собой основания и распространяются враждебными СССР и Германии элементами» [110] .
110
Дипломатический вестник. М., 1993. № 11/12. С. 75 — 78; Безыменский Л.Операция «Миф»… С 33 — 35.
И не посвященному в тайны высшей политики совершенно очевидно, что через Деканозова Сталин активно зондирует реальность возможности так повязать Гитлера совместным заявлением-коммюнике, чтобы в случае, если он и в самом деле посмеет в одностороннем порядке нарушить его, а главное — Договор о ненападении от 23.08.1939 г., всем в мире без объяснений была бы ясно и понятно, что именно он, коричневый шакал, и есть вероломный aгpeccop! Это, между прочим, вполне рутинная практика во взаимоотношениях между лидерами государств, тем более потенциальных противников, особенно по наиважнейшим вопросам политики, каковыми и являются вопросы войны и мира.
Естественно, что как опытный разведчик [111] и дипломат Шуленбург мгновенно понял замысел Сталина, но, зная практику своего фюрера — по мере возможности избегать ситуаций связывания рук, тем более совместными публично-письменными заявлениями, — выдвинул совершенно противоположную идею.
Идею, которую спонтанной или даже сугубо личной, т. е. «домашней заготовкой» самого Шуленбурга, ну никак не назовешь.
В изложении Деканозова и записи Павлова, в точности которых сомневаться не приходится, идея Шуленбург прозвучала так: «В ответ на мое предложение Шуленбург заявил, что у него имеется другое предложение. Он полагал бы целесообразным воспользоваться назначением Сталина главой Советского правительства.
111
О том, что Шуленбург в первую очередь был очень опытным разведчиком-агентуристом со специализацией по России, не слишком-то широко известно. Между тем в данном случае это очень важно. Фридрих Вернер фон Шуленбург был одним из наиболее крупных и опытных германских разведчиков того периода, специалистом по Закавказью, особенно по Грузии, где и начинал свою разведывательную карьеру еще в царские времена, в 1911 г. став вице консулом Германской империи в Тифлисе. В годы Первой мировой войны ХХ в., естественно, отсутствовал в России, однако уже в 1918 г. вновь появился в Закавказье в качестве главы дипломатической миссии при командующим германскими оккупационными войсками генерале фон Крассе. Еще с дореволюционных времен располагал мощной, широко разветвленной глубоко законспирированной агентурной сетью в Закавказье. В начале 1914 г. царской контрразведке каким-то образом удалось изъять у Шуленбурга записную книжку со многими фамилиями лиц, проживавших в Закавказье. Война, правда, помешала изобличить их всех, а после октября 1917 г. этим и вовсе никто не занимался. Но вот что интересно — изъятый у него еще царской контрразведкой список лиц в последствии полностью совпал со списком лиц, разоблаченных уже советской контрразведкой в шпионаже в пользу нацистской Германии. Ко всему прочему Шуленбург был высококлассным специалистом по части организации и сруктурирования сепаратистских движений в Закавказье и на Северном Кавказе. Назначая Шуленбурга послом в СССР, Гитлер учитывал эти особенности служебной биографии графа (См. Широнин В.КГБ — ЦРУ. Секретные пружины перестройки. М, 1993. С. 19 — 23.). Но и Сталин давно обратил на это внимание и как минимум дважды обыграл это обстоятельство в своих интересах: в 1935 г. назначил торгпредом в Берлин своего земляка Д. В. Канделаки, а перед войной — тоже земляка, В. Деканозова, отправил послом в Берлин, заведомо зная, что служба последнего в разведке известна нацистам.