Трагедия 22 июня: блицкриг или измена?
Шрифт:
Сам же повод — нарушение воздушного пространства — хоть куда, особенно если учесть постоянные протесты советской cmoроны по поводу подобных, непрерывно в то время совершавшихся самолетами люфтваффе нарушений, что хорошо было известно в дипкорпусе Москвы и потому не должно было вызвать чрезвычайного интереса со стороны заинтересованных разведок, прежде всего МИ-6. Для вящей же убедительности по Москве пустили слух о якобы переполохе в Кремле из-за этого перелета и даже предали огласке факт apecma Рычагова. На самом же деле самолет с ответным посланием Гитлера прилетел 15 мая 1941 г. А вот негласное уведомление о его прилете явно было 9 мая — именно в этот день «почему-то» именно нашими же воеинослужащими была нарушена
120
ВИЖ 1990 № 6. С. 43 — 46.
Эmo самое «почему-то» поставлено в кавычки не случайно. Дело в том, что когда 10 июня 1941 г был издан приказ № 0035 наркома обороны СССР Тимошенко С. К. (кстати, Жуков его также подписал) якобы по итогам расследования этого инцидента, mo в постанвляющей его части с изумлением можно обнаружить беспрецедентно наимягчайшие по суровым, казалось бы, условиям того времени наказания для виновников, самое строгое — просто «обьявить выговор», далее «обьявить замечание» и, наконец, «обратить особое внимание»! [121]
121
Там же.
Едва ли нужно объяснять, что инициатором этой беспрецедентной для того времени мягкости наказаний был не кто иной, как Сталин.
И вот еще что. Выбор варианта с самолетом был обусловлен еще и тем, что, по данным советской контрразведки, Сталину хорошо было известно, что американская разведка имеет своего агента в германском посольстве в Москве — сотрудника посольcmea Г. Биттенфельда, псевдоним «Джонни», информацией от которого американцы делились с англичанами [122] . Во избежание какой бы mo ни било утечки сведений об обмене посланиями Cmaлин и разыграл весь этот фарс с самолетом, якобы подыграв Гитлеру.
122
Овсяный И.1939: последние недели мира М., 1981. С 189, 190.
Так что в действительности Жуков читал эти письма не ранее 15 мая! Кстати, это-то и является одной из причин, по которой он не посмел даже и заикнуться перед Сталиным о своем «гениальном плане»!
Что же до Сталина, то он, судя по всему, еще до получения письма Гитлера знал о его содержании — шифром посла Гитлер вкратце сообщил о содержании ответного послания Шуленбургу, и тот — Сталину черезДеканозова (во время третьей встречи 12 мая; небезынтересно отметить, чmo, судяпо всему, Л. Безыменский явно понимал вышеуказанный расклад и именно поэтому предусмотрительно не стал цитировать запись беседы om 12 мая, поскольку тогда рухнули бы все его совместные с Жуковым «тонкие» намеки на никогда не существовавшие, но якобы толстые обстоятельства). Именно поэтому и последовали те самые директивы Генштаба, а чтобы его глава, т. е Жуков, лучше понял что к чему, чуть позже Сталин еще ознакомил его и с письмами…
Надеюсь, что теперь не составит труда согласиться с тем, что лично сам Сталин осуществил блестящую разведывательную блицоперацию по добыванию наиважнейшей в тот момент информации непосредственно от самого Адольфа Гитлера!
Операцию, которая, ввиду особой значимости участвовавших в ней адресатов в мировой политике того времени, а также, естественно, полученных результатов, выходила далеко за рамки даже разведывательно-политического характера — то был уже наивысший пилотаж в высшей же мировой политике!
Надеюсь также, что теперь окончательно стало ясно, почему Сталин ознакомил Жукова с этой перепиской — ведь в ответном послании Гитлера было указано время нападения на СССР! Что, кстати говоря, уже тогда подтверждалось данными и разведки, и контрразведки.
Надеюсь, что теперь окончательно ясно и то, почему:
— 13 мая была издана директива о выдвижении войск внутренних округов в приграничные;
— 14 мая командующим приграничными округами выше упоминавшимися номерными директивами был отдан приказ: «К 20 (25) мая 1941 г. лично Вам с начальником штаба и начальником оперативного отдела штаба округа разработать детальный план обороны государственной границы и планы ПВО», который, кстати говоря, ни один округ так и не выполнил в срок;
— 24 мая Сталин открыто предупредил все высшее советское руководство, в т. ч.,естественно, и военное, что в самое ближайшее время СССР может подвергнуться внезапному нападению Германии;
— 27 мая был отдан также приказ о срочном строительстве полевых фронтовых командных пунктов в приграничныхокругах (у него тоже сильная разведывательная подоплека, о которой говорится далее);
— и еще многое другое, что просто физически невозможно перечислить в одной книге, но одно-таки отмечу: именно поэтому «гениальный план» от 15 мая и не был доложен Сталину — в тот момент о нем даже заикаться было неуместно, и Тимошенко с Жуковым поняли это!
Но в том-то все и дело, что на этом история с посланиями не завершилась. Сталин был совершенно не тот человек по природе и уж тем более не тот политический и государственный деятель мирового масштаба, чтобы вот так, за здорово живешь, позволить какому-то Гитлеру столь откровенно нагло лгать в личной переписке между главами государств! Никому и никогда Сталин не позволял обращаться с собой подобным образом, не говоря уж о том, что он был принципиально беспощаден к врагам России!
А Гитлер так и не понял, что, угодив единожды в жернова железной логики Сталина, он откуда никогда и ни при каких обстоятельствах не выскользнет, тем более — живым.
А угодил он туда, кстати говоря, едва только был назначен рейхсканцлером Германии Тогда, в первой половине 1933 г., Сталин официально, от имени Советского правительства поставил перед фюрером вопрос — остается ли в силе его заявление об экспансии на Восток, сделанное им в «Майн Кампф»?
Имеются в виду часто цитируемые в различных изданиях следующие пассажи А. Гитлера из опубликованной в 1925 г. «Майн Кампф»: Мы, национал-социалисты, сознательно подводим черту под внешней политикой Германии довоенного времени (т. е. до Первой мировой войны ХХ в. — А. М.).
Мы начинаем там, где Германия кончила шестьсот лет назад. Мы кладем предел вечному движению германцев на Юг и Запад Ееропы и обращаем взор к землям на Востоке. Мы прекращаем, наконец, колониальную и торговую политику довоенного времени и переходим к политике будущего — к политике территориальных завоеваний.
Но когда мы в настоящее время говорим о новых землях в Европе, то мы мажем в первую очередь иметь в виду лишь Россию и подвластные ей окраинные государства. Сама судьба как бы указывает нам путь» [123] .
123
Hitler А.Mein Kampf. Munchen, 1940. S. 296 — 297.