Трагедия и доблесть Афгана
Шрифт:
Полевым командирам, как правило, направлялись вопросы, которые предлагалось обсудить с целью установления мира в контролируемых зонах. Например, в ноябре такие вопросы были переданы Джелалуддину Хаккани.
Вопросы, предлагаемые для обсуждения:
О признании независимости пуштунских племен в юго-восточной части Афганистана в рамках республики и принципах их взаимоотношений с центральной властью
О представительстве Джелалуддина пуштунских племен в руководстве республики и восточных провинциях — в Национальном совете и правительстве страны.
О легализации деятельности ИПХ и ее регистрации в качестве законной и независимой партии Афганистана.
Об организации экономической помощи населению провинций Пактика, Пактия и округа Хост со стороны центральных органов власти.
О прекращении огня в рамках указанных провинций и открытии дороги Кабул — Гардез — Хост.
Об организации транспортного сообщения по этой дороге и ее охраны силами местных племен.
Об оказании военной помощи вооруженным формированиям племен техникой, вооружением, боеприпасами со стороны ВС РА.
Направленные мною вопросы согласованы с советским послом в Афганистане Воронцовым Ю. М. и генералом Варенниковым В. И., которые, в свою очередь, согласовали эти вопросы с руководством республики.
Большую тревогу у Наджибуллы вызывало состояние дел в территориальных и племенных формированиях, созданных в русле политики национального примирения, порою из бывших отрядов вооруженной оппозиции. Их командиры в сотрудничестве с госвластью в первую очередь видели
Нередко командиры племенных формирований действовали то на стороне правительства, то на стороне оппозиции. В качестве примера сошлюсь на свидетельство советника при командире 18-й пд: «В сентябре 1987 г. через командование 18-й пд на переговоры с правительством Афганистана вышел командир территориального полка Расул Пахлаван, который в январе отказался от сотрудничества с госвластью и увел свой полк в горы. На сей раз он выразил готовность подписать с правительством протокол о совместных действиях, на основании которого его полк вновь бы вошел в состав 18-й пд, а Расул брал на себя обязательство обеспечить безопасность пропуска колонн с грузами по дороге Шиберган — Меймене. На торжества по случаю подписания протокола прибыли представители правительства, первый заместитель министра обороны ДРА генерал-лейтенант Н. Азими и много журналистов. От аппарата главного военного советника в Афганистане присутствовали полковник В. Тиунов и подполковник В. Скоп.
Расул, чувствуя, что прежнего доверия к нему нет, решил своеобразно подтвердить свои «истинно добрые» намерения. Он сообщил, что его людьми задержан и находится в плену французский разведчик, которого он готов передать кабульским властям. Естественно, мы очень заинтересовались этим предложением и сразу же с командиром дивизии генерал-майором Фаруком вылетели на вертолете в Меймене в полк к Расулу. Как только вертолет приземлился, к нему подвезли на машине молодого человека типично восточной внешности, в национальной афганской одежде, с завязанными глазами и связанными руками. Передали также его сумку с вещами.
Прямо в вертолете я стал расспрашивать пленного, кто он такой и как попал к Расулу. Переводчик перевел, что пленный является арабом французского происхождения, зовут его Аллен Гийо, он журналист. Для того чтобы собрать информацию, он двигался пешком из Пакистана по северным районам Афганистана до тех пор, пока не был захвачен в плен. В его сумке лежало несколько фотоаппаратов, дневники с записями и кассеты с фотопленкой. На самом дне сумки под вещами мы обнаружили карту севера Афганистана, на которой был нанесен маршрут движения «журналиста». Кроме того, наше внимание привлекли наколотые, видимо иголкой, точки вдоль трассы Хайратон — Саланг и Хайратон — Мазари-Шариф — Шиберган. Советник начальника разведки 18-й пд подполковник Скоп перенес эти точки на свою карту и определил, что они полностью совпадают с местами расположения сторожевых застав 40-й армии.
По прилете в Мазари-Шарйф мы передали Гийо прибывшим из Кабула представителям афганских органов безопасности. Несколько дней спустя мы получили шифровку, в которой сообщалось, что «журналист» признался в своей разведывательной деятельности. Одновременно там говорилось, что у Расула осталась видеокамера француза с пленкой, на которой заснят командир полка, лично стреляющий из орудия по советским солдатам. Естественно, Расул все отрицал, и понадобилось немало изобретательности, чтобы получить у него эту видеокамеру, однако кассету он так и не отдал.
Через некоторое время мы узнали, что французский журналист Аллен Гийо за сбор разведывательной информации осужден на 8 лет. Однако в первой половине 1988 г. президент Наджибулла в качестве жеста доброй воли освободил его и передал французскому правительству».
Осенью 1988 г. лидеры оппозиции не думали о примирении с правительством, а, наоборот, готовились действовать еще более решительно и дерзко. Они стремились привлечь себе в союзники командиров племенных и территориальных формирований, заключивших договоры с кабульскими властями. Об этом советское командование узнавало и из… первоисточников. Ведь у нас в Афганистане довольно-таки неплохо работали самые разные службы армейской разведки, не говоря уже о каналах особых отделов КГБ и специалистах ГРУ ГШ ВС СССР. Сошлюсь на пример радиоперехвата переговоров, которые вел общий главарь вооруженных формирований оппозиции провинции Герат Туран Исмаил (ИОА) с командирами племенных формирований Фазиль Ахмадом Саиди и Даудом Зиярджем, сотрудничавшими с госвластью. Они очень наглядно показывают характер их взаимоотношений и уровень «надежности» командиров племенных и территориальных формирований по отношению к режиму Наджибуллы.
Беседа Турана Исмаила с Фазиль Ахмадом Саиди 25.10.1988 г.
Туран Исмаил (Т. И.). Саиди-саиб, я полагаю, что в связи с постоянной занятостью, а, возможно, и без учета ее, я несколько забыл о вас. По нашему мнению, возможно, и вы об этом подозреваете, что еще до вашего приезда органы госвласти узнали о нашей встрече. Саиди-саиб, мы думаем, что в сегодняшней обстановке в Герате, в той провинции, которая в начале революции считалась героической, мы, к большому сожалению, в связи с отсутствием внимания наших братьев, оказались почти бессильными. В особенности уход части людей в Кандагар, что сильно сказалось на нашем положении в Герате и стало причиной нашего отставания по сравнению с другими провинциями. Однако вы должны учесть, что часть людей находится с Сайд Ахмадом, другая часть держится нейтрально. И уход части сил в Кандагар является большим грехом для населения Герата.
Фазиль Ахмад Саиди (Ф. А. С.). Я весь внимание и хотел бы услышать ваши предложения и указания.
Т. И. Саиди-саиб, рядом с вами стоит Дауд-хан. Если вы и мы смогли бы дивизию… Мы с Дауд-ханом не имеем никаких претензий. Наши моджахеды совместно с людьми Дауд-хана проводят совместные операции. Возможно, вы об этом слышали. Между нами никаких различий, мы с Дауд-ханом и его людьми — братья. Я вам обещаю, что в эти ночи зазвенит колокол тревоги Амир Сайд Ахмада и вы его услышите. С помощью аллаха, есть много мусульман, которые делают многое для этого. То, что аллах этого не захочет, это уже отдельная проблема. Вы в ближайшее время станете свидетелем того, что Амир Сайд Ахмад не будет господствовать в этих районах.
Ф. А. С. Амир-саиб, когда вы требовали у меня действий, я ничего не имел. В настоящее время у меня все есть и жду ваших указаний. Нет никаких проблем. Вы только дайте задание, сделай то-то и я готов его выполнить.
Т. И. Саиди-саиб, вы поверьте, у нас много претензий к вам. Я даже не хотел направлять вам письменное послание, так как вам известна основа положения в Афганистане. Вы видите, что крах русских и коммунистической власти в Афганистане близок. Видя это все, вы должны сделать очень много для того, чтобы сегодня подтолкнуть Герат и показать госвласти это. Поверьте, в этой связи у вас были возможности совершить великие дела, однако вы не сделали самую малость. Мы устали от вашей перестраховки в действиях.
Ф. А. С. Извините, Амир-саиб, я не перестраховывался, и нет нужды об этом говорить. Я постоянно избегал многословия, никогда не старался вас обманывать. Если что не мог сделать, то всегда говорил, что не смогу, а что мог, то всегда делал. Сегодня, с благословления аллаха, вы поставьте передо мной любую задачу, и я ее выполню.
Т. И. Саиди-саиб, вы лучше меня понимаете, что вам необходимо сделать. Речь идет о делах, которые ещё больше могли расшатать устои госвласти, это те дела, которые могли восславить имя Герата. Они вам известны, и нет необходимости мне повторяться через средства связи, что вам надлежит сделать. Вы сами лучше понимаете и знаете. Поверьте, я прямо скажу, что вы перестраховываетесь. Рядом с вами находится Дауд-хан. Я не хочу его хвалить вам, чтобы он не возгордился. Вам известно, что он делает и как противоборствует. Однако мы вас не понимаем, почему вы страхуетесь.
Ф. А. С. Я вам обещаю всех друзей, которые стоят рядом со мной и вами, как моджахеддинов использовать для дела. Они не позволяют нам действовать. Есть лица, которые носят имя моджахеддинов, которые не дают работать и выполнять задачи. Если они были бы едины в целях, ми смогли серьезней противоборствовать врагу.
Т. И. Саиди-саиб, не вините других. Запомните, что каждый из наших братьев сам может ответить за себя. Если вы хотите исправить положение, то мы очень рады. Все, что вы будете говорить нашим братьям, они исполнят. Те, кто стоит за Амир Саид Ахмадом, не столь важны. Там, где мы их видим, мы их бьем, меньше бойтесь их.
Ф. А. С. Амир-саиб, они находятся рядом с нами, не позволяют нам ничего делать. Вы их уберите подальше от нас, и мы начнем противоборство. Они, Амир-саиб, делают плохие дела, против которых мы бессильны. Вам известно, что они только чего не делают, используя Амир Саид Ахмада и других, которые связаны с МГБ. Они стояли против нас, и мы не можем выпрямиться. Если вы очистите наши районы от них, мы готовы выполнить любые задачи.
Т. И. Поверьте, Саиди-саиб, мы постоянно готовы должным образом ответить и нисколько не боимся тех, кто под различными предлогами встанут на нашем пути. Только с условием, если вы, конечно, несколько откроетесь из-за вашей ширмы.
Ф. А. С. Амир-саиб, я не могу все сказать по радио. К вам прибудет наш с вами связник. Он подробно расскажет вам обо всем, я передам через него. Вы были в Иране, я также находился в Кабуле. Поэтому связник на днях прибудет к вам и все доложит. После чего мы будем ждать ваших указаний и выполним их.
Т. И. С благословением аллаха, с верой в него, Саиди-саиб, есть известная пословица…
Мы и вы, и священная война в Афганистане — реальность. Мы с вами несем ответственность в этом плане. Мы готовы ко всему за ислам и родной Афганистан.
Ф. А. С. Я понял сказанное вами, также понял, почему вы обижены. Мне понятно. Однако через радио нельзя все обсудить. Я намеревался это сделать и когда то, что случилось с Арбобом Гани — я вынужден был уйти от него. Я перед братьями и друзьями сказал ему и объяснил причины. Я вернулся из Кабула недавно и за короткое время наконец на практике покажу вам все. Я направляю своего связника к вам, чтобы все вам рассказал. И соответственно он доведет до нас ваши решения и указания, которые мы выполним. Есть ли у вас что ко мне?
Т. И. Желаю только здоровья.
Ф. А. С. Мы все свои силы направим для дела. Передайте наши приветы и пожелания всем братьям.
Беседа Турана Исмаила с Даудом Зиярджем 25.10.1988 г.
Дауд Зиярдж (Д. З.). Амир-саиб, как ваше здоровье? Как наши братья?
Туран Исмаил (Т. И.). Слава богу, слушаю вас.
Д. З. Если мы сделаем одно дело завтра вечером, совместно проведем чистку района?
Т. И. Очень хорошо, предложение хорошее. Если вы готовы, то мы тоже готовы.
Д. З. Мы готовы в каждую минуту, Амир-саиб. Мы постараемся вместе с вами обязательно очистить указанный район, если даже придется пожертвовать сотней мусульман, так как этот район стал преградой на нашем с вами пути.
Т. И. Вы правы, мы готовы к этому.
Д. З. В отношении человека, который ранее беседовал с вами (речь идет о Фазиль Ахмаде Саиди). Дайте ему возможность возвратиться к нашему общему делу.
Т. И. Поверьте мне, да и вы тоже слышали о том, что он никогда не говорит правду. С самого начала до сегодняшнего дня мы ему ставили ничтожные задачи, однако он их не выполнял. В свою очередь, создал нам ряд больших трудностей.
Д. З. Я знаю об этом, я пригласил его несколько людей и еще приглашу группу. Я предложил им принять участие в чистке этого района. Это послужит хорошим подспорьем в отношениях между нами. Кроме того, он доставил два танка в Занган.
Т. И. Через некоторое время после нашего разговора, не знаю по какой причине, вчера тот район был обстрелян. Вам это говорит о чем-нибудь?
Д. З. Да, конечно, это было сделано с получением информации. Вы же сами все понимаете.
Т. И. Эти проблемы решаются. Эти БШУ ничтожны.
Д. З. Они не имеют значения для нашей с вами победы. Амир-саиб, направьте Гулоба в те районы, где он хорошо ориентируется, пусть начнет боевые действия и этим отвлечет силы, чтобы в районы наших действий не могла быть переброшена…
Т. И. Хорошо, я утром его направлю. Единственная трудность в том, что мы с вами обговаривали (выстрелы к РПГ), которые вы нам еще не направили.
Д. З. Султан Ахмад свидетель, что во вчерашней автомашине, с которой случилось то, что вам известно, было 40 выстрелов к РПГ, 10 ящиков мин, по десять ящиков патронов к пятизарядкам и АХ, и боеприпасы к ЗГУ. Их мы направили к вам. Возможно, при взрыве половина всего этого уничтожена.
Т. И. Действительно, если бы не этот случай. Но все же нам очень трудно.
Д. З. Ничего, я скажу Фазиль Ахмаду Саиди, и он направит вам. Я в прошлый раз привез 300 выстрелов к РПГ и отдал их нашим братьям. Сейчас у нас 40 РПГ, на каждый из которых имеется не более пяти выстрелов. Если и тот человек направит мне, то я переправлю их вам.
Т. И. Если он до завтрашнего вечера не направит, то наши дела плохи.
Д. З. Постараемся направить вам все виды боеприпасов.
Т. И. Если тот человек согласится дать, пусть выделит 100 выстрелов.
Д. З. В прошлый раз тот человек выдал мне 300 выстрелов. В этот раз, когда я был в Кабуле, по отдельным вопросам мы поссорились, я его выгнал из своего дома. Поверьте, моя машина следовала из аэропорта и по пути поломалась, он не направил нам машину.
Т. И. Да, а тот, который раньше вас говорил со мной (Ф. А. Саиди), не может нам помочь?
Д. З. Я говорил ему. Кроме того, Ариф-хан в тот раз из Тургунди для себя доставил 800 штук. Пока их не использовал, все они находятся у него. Я направлю и к нему. Вы тоже запросите у него.
Т. И. Я уже направил к нему. Однако до завтрашней операции не поступит.
Д. З. Вы все же постарайтесь, мы тоже предпримем все. Амир-саиб, мы завтра вечером в то же место для вас доставим что-нибудь. С началом совместной операции танки, которые направятся на вашу сторону, доставят их.
Т. И. Пусть Аллах смилостивится!
Д. З. Тот человек, у которого мы получали, имеет 30 тысяч выстрелов. В тот приезд он говорил о многом, и вновь я ему нагрубил.
Т. И. Почему он быстро отказался от своих обещаний?
Д. З. Амир-саиб, они на самом деле не имеют чистого сердца и правильного пути. Те, кто не имеют веру, могут перепрыгивать с дерева на дерево.
Т. И. Пусть Аллах поможет им в этом.
Д. З. Их смерть в двух осветительных ракетах. Амир-саиб, они, как всегда, вновь с мольбой придут к нам и будут целовать наши с вами руки и ноги.
Т. И. Еще что у вас для меня?
Д. З. Только пожелания здоровья. Сумиан Ахмад находится у меня в качестве инструктора. Жалуется, что находится как в тюрьме. С очисткой дороги намерены вместе с ним прийти к вам.
Т. И. До появления возможности свободной переброски его никуда не отпускайте.
Д. З. Пока не будет очищена дорога, я его не отпущу.
Т. И. Передайте мои приветы всем братьям, Гулям Сарвару и Гулям Яхи.
Д. З. До свиданья.
В то же время возможности по установлению контактов и проведению переговоров государственной власти с оппозицией были далеко не исчерпаны. Советское руководство стало предпринимать усилия по установлению контактов и ведению диалога с лидерами оппозиционных партий из «Альянса-7» и вовлечению их в прямые переговоры с НДПА. Однако такие действия явно запоздали. Об этом руководитель Оперативной группы МО СССР докладывал министру обороны: «Сердцевиной провозглашенной руководством РА политики национального примирения является установление и развитие контактов с видными деятелями различных сил оппозиции с целью достижения взаимоприемлемых компромиссов в интересах прекращения кровопролития и последующего урегулирования положения в стране.»