Трагедия
Шрифт:
Единственная хорошая вещь в моём разводе, растянувшемся на годы, заключалась в том, что он дал мне достаточно времени, чтобы признать, что я не сломанная. Я не была ущербной. И мне не нужен был муж или дети, чтобы стать цельной.
Что мне было нужно, так это вещи, которые можно было бы любить, например, этот дом. Может быть, как только его реконструкция будет закончена, я заведу собаку или кошку, или обоих.
Бьюсь об заклад, кошка с удовольствием сидела бы у большого окна этой гостевой комнаты, внимательно наблюдая
Я закончила осматривать дом и вышла на улицу, пересекая посыпанную гравием подъездную дорожку к своему кемперу. Давно пора было выпить большой бокал вина и заняться бессмысленным листанием социальных сетей.
Но как только я потянулась к дверной ручке, загремел звук двигателя. Это была не легковая машина или грузовик, а что-то меньшее, похожее на газонокосилку, запускаемую с помощью натяжного шнура.
Я сделала два шага назад и посмотрела на дом Кейна. Он стоял на крыльце с бензопилой в руках. Двигатель работал на холостом ходу в течении ещё мгновения, но затем он нажал на газ, и прибор взревел.
Что он делал?
Он стоял ко мне спиной, но даже с такого расстояния я видела, что он покачивался и не мог держать равновесие. Он отшатнулся в сторону, одна нога зацепилась за другую. Бензопила всё ещё визжала, и злобные лезвия вращались в опасной близости от его ноги, прежде чем ему удалось восстановить равновесие.
Он пьян? Моё сердце дрогнуло, когда он снова покачнулся, и я бросилась по тропинке между нашими домами.
— Кейн! — закричала я, но он не слышал меня из-за шума пилы.
Я побежала быстрее.
Он поднял пилу, оставляя её в опасной близости к уху, затем бросил её на один из стульев на веранде. Тот стул, на котором я сидела две недели назад.
Из задней части устройства полетели опилки. Двигатель натужно взревел, прорезая древесину. Завершив один разрез, Кейн поднял бензопилу и снова рубанул по стулу. Его ноги запинались между порезами, но ему удавалось удержаться на ногах.
Моё сердце бешено колотилось, мои шлепанцы скользили по неровной земле, когда я спешила к его хижине, в ужасе от того, что опоздаю всего на несколько секунд. Я понятия не имела, как мне вырвать бензопилу из его рук, но я попытаюсь.
— Кейн! Остановись! — снова закричала я, но он был потерян.
Порезы становились всё реже, и когда я приблизилась к хижине, стул уже не стоял. Спинка и оба подлокотника были распилены. Всё, что осталось, — это сидушка, покоящаяся в беспорядке из сломанных досок.
Пила взялась и за этот кусок, но вместо того, чтобы разрезать его, воздух наполнился скрежещущим звуком зажима. Цепь на лезвии заклинило.
Кейн сбросил газ, давая двигателю поработать на холостом ходу. Затем он бросил аппарат на крыльцо.
— Блять!
Он отшатнулся назад, запустив обе руки в волосы. Сделав один шаг, затем два, он споткнулся о собственную пятку
— Кейн! — снова закричала я. Если он и услышал меня, то не обернулся.
Он просто положил руки на согнутые колени, уставившись на бензопилу, которая всё ещё работала в холостую на полу.
Я взбежала по ступенькам, перепрыгивая через две за раз, и, задыхаясь, упала на колени рядом с ним.
— Ты в порядке?
Он не ответил.
— Кейн, — рявкнула я, мои руки и глаза сканировали его тело в поисках порезов. — Ты в порядке?
Его затуманенные и расфокусированные глаза поднялись к моему лицу.
— Пайпер?
Я взяла его заросшие бородой щеки в свои ладони.
— Ты. В. Порядке?
— Ага. Как и ты.
Он был не просто пьян. Он был мертвецки пьян.
Я не увидела никаких порезов, и нигде не было крови, поэтому я убрала руки с его лица. Алкоголь волнами исходил от его тела.
Я встала, направляясь к бензопиле. Я никогда раньше не видела её в реальной жизни, но я обыскала аппарат в поисках выключателя. Рядом с ручкой был маленький рычажок, и я щелкнула им, заглушив двигатель.
Тишина была поразительной. Моя грудь вздымалась, когда я стояла, адреналин всё ещё бурлил в моих венах, когда я оценивала то, что сделал Кейн.
Он полностью уничтожил кресло. По всему крыльцу были разбросаны опилки и щепки. Ему также удалось пропилить неровные прорези в досках крыльца. Он вполне себе мог лишить себя руки. Идиот.
Я повернулась обратно к Кейну, ярость сменила страх.
— О чём ты думал? — взвизгнула я. — Ты мог убить себя!
Его веки опустились и закрылись, когда он пожал плечами.
— Этот стул был слишком коротким.
— Слишком коротким?
Он кивнул.
— На полтора сантиметра.
— Хорошо. — Я нахмурилась. — И это означало, что ты должен разрубить его на куски, как сумасшедший серийный убийца? Или теперь я должна называть тебя Убийца Стульев с Бензопилой?
Он усмехнулся, сверкнув мне своими белыми зубами.
— Ты забавная.
— Ты пьян.
— Пьян, — пробормотал он.
— Чёрт. — Я вытерла капельку пота с виска.
Кейн сидел на крыльце, потрёпанный, но не менее великолепный. Его слова не были невнятными, но он определённо был пьян.
— Просто… оставайся там. — Я протянула руку в жесте остановки, хотя сомневалась, что в его состоянии он зайдёт слишком далеко.
Я поспешила внутрь хижины, мои ноги замерли от того, что я увидела. Это было плохо. Грязная посуда была разбросана по всей кухне и даже в гостиной. Затем до меня донесся отвратительный запах, который заставил моё лицо скривиться.
Кейн всегда поражал меня чистотой, как здесь, так и в свей мастерской. Но здесь всё выглядело так, как будто он целенаправленно пытался разгромить свой дом в течение последних двух недель.