Трагическая любовь атамана Артема
Шрифт:
— Артем, давай не думать в том, что будет завтра. Давай пока удовлетворимся тем, что нам сейчас друг с другом очень хорошо. Мне кажется, что я тебя уже очень сильно полюбила, а дальше мы вместе подумаем над всем остальным, — послышался в ответ шепот Эльзы.
Затем рука Эльзы снова начала свое путешествие в заветные места на теле «жениха» и их уже не классовая борьба продолжилась далеко за полночь.
Довольно поздним утром, когда солнце уже стало стремительно подниматься в зенит, Татьяна разбудила молодых и пригласила их к столу, чтобы позавтракали. Артем и Эльза, поочередно слили во дворе
— А где это Иван, что не наливает нам в рюмки на похмелье. Он вчера меня так усиленно обхаживал, наливал и наливал без устали, а сегодня куда-то исчез, — обратилась Эльза с вопросом к Татьяне.
— Если останетесь у нас на ужин, то он снова будет наливать, а пока утром пусть немного сена покосит. Вечером росы нет, то и косовицы тоже не будет, — прояснила Татьяна ситуацию с Иваном.
— Я думаю, что нам к ужину побыть с вами, Татьяна, не удастся, да и хлопот не хочется больше доставлять. После завтрака мы поедем дальше, нам тоже нужно делами заниматься, время не терпит, — ответил в свою очередь Артем на то приглашение сестры.
7. На поиски атаманов
После сытного завтрака, тепло простившись с сестрой, Артем покормил лошадей, запряг их в тачанку, открыл ворота и выехал на улицу. Эльза, тем временем, все никак не могла распроститься с Татьяной. Обе, похоже, стали ощущать одна к другой родственные чувства, а потому прощались долго. Распрощавшись все же с Татьяной, Эльза на этот раз расположилась уже не на заднем, а на переднем сидении тачанки рядом с Артемом. Приклонившись к плечу Артема, она теперь действительно стала очень похожей на его невесту. В этой трогательной позе ощущалось, что иногда и в этом бесстрашном и жестоком всаднике революции просыпалась беззащитная хрупкая женщина с неудержимым влечением к истинной любви.
Артему очень хотелось проведать свою мать и сестру Софию в Соколинцах, однако времени на то было маловато. В ЧК им предложили вернуться из первой разведывательной поездки к атаманам не позже следующего понедельника.
Посоветовавшись с Эльзой, за селом Артем повернул тачанку возле крайней усадьбы направо в сторону паромной переправы, которая вела к селу Никифоровцы. Конечно же, в Никифоровцы они не поедут, а повернут, переправившись через реку, налево и возьмут направление на село Потуш. А от Потуша и до Шендерова рукой подать.
Вокруг стоял теплый летний день. Около дороги колосились хлебные, пока что зеленоватые поля высокорослой ржи и невысокой пшеницы. С другой стороны дороги в низине отливали серебром листвы поля капусты и темно-зеленые поля свеклы. Тихо шелестели о чем-то своем участки молодой кукурузы. Эта идиллия погожего летнего дня усиливалась пением жаворонков, которое доносилось с обеих сторон полевой дороги.
Для Артема такая картина украинской лесостепи была довольно обычной. В то же время Эльзе, которая еще в пятнадцать лет покинула родительский дом и с головой погрузилась в революционные бури, все это навевало воспоминания о полузабытом родительском доме. С малых лет она помогала отцу и матери в полевых роботах. Однако, разве сравнишь суровую природу латвийских поселений с разноцветом украинской лесостепи. И потому Эльза, опершись на крепкое плечо Артема, удивленно оглядывалась вокруг.
Состояние зачарованности Эльзы усиливалось также вследствие настроения влюбленности, которое она стала ощущать из того момента, как тачанка выкатилась с окраин Винницы. Уже четыре года она находилась в самом аду революции и гражданской войны, без сожаления убивала сама, давала приказы убивать другим, была коварной и жестокой, совсем забывая о том, что она еще совсем молодая красивая женщина. И здесь, почти впервые за эти долгие годы, поняла, что есть и другая жизнь, где существует любовь, где живое желание приносить добро, прорастает в трепетной душе ожиданием счастья. Эльза в этот момент совсем не задумывалась над тем, чем все это может вскоре закончиться — она жадно пила эти струи свободы и любви.
Тем временем тачанка, свернув с полевой дороги, выкатилась на опушку молодого, посаженного людьми, леса. А, минув его, направилась на неширокую дорогу, которая вела к паромной переправе. Выехав на паромную пристань, лошади как вкопанные остановились над водой. Парома на этой стороне реки небыло, он стоял на противоположном берегу. Возле парома тоже небыло видно ни одной живой души, только над водным плесом кружили ласточки в погоне за игривыми насекомыми. Артем соскочил с тачанки, приставил рупором обе руки к своему рту и зычно прокричал:
— Эй, дядя Петр, где вы там, путешественники прибыли!
Ни на первый крик, ни на второй дядя Петр не отозвался. Артему пришлось около получаса надрывать глотку, бросая через реку призывы к перевозчику. Тем временем Эльза тоже слезла с тачанки и пошла берегом реки, с любопытством рассматривая растительность и стаи игривых рыбок, которые плескались в прозрачных водах Южного Буга.
Устав от восклицаний, Артем уже думал их прекратить, когда тем временем двери шалаша на противоположном берегу реки медленно приотворились и на пороге, протирая одной рукой заспанные глаза, а другой, разгребая на голове взлохмаченные волосы, появился дядя Петр. Поскольку основное движение проезжих через реку происходило утром и вечером, то Петр, отобедав чем Бог послал, решил после обеда немного вздремнуть.
За десять минут паром был переправлен на другую сторону реки, и тачанка со скрипом въехала на его палубу. Эльза стала рядом с тачанкой, наблюдая за действиями паромщика и Артема. Артем в свою очередь, привязав повод лошадей к одному из паромных столбов, стал помогать перевозчику тянуть за канат, чтобы ускорить переправу. Переправившись и рассчитавшись с дядей Петром, Артем сел на тачанку, где уже сидела Эльза, прикрикнул на лошадей, замахнувшись на них кнутом, и тачанка снова тихо покатила по полевой дороге.
Почти сразу за переправой, Эльза, ласково обняв Артема за талию, произнесла:
— Артемчик, может, мы где-то здесь искупаемся, да и помыться не мешало бы. Ведь второй день мы в дороге, а пыли на ней, сам видишь, немеряно.
— Нет вопросов, Ельзочка, можем и покупаться и помыться. Вот только в скором времени повернем налево на дорогу, которая идет над берегом реки в сторону Потуша. А там я знаю хорошее место для купания, неглубокое и с намытым на берег чистым речным песком, — ответил Артем.