Trainspotting
Шрифт:
На кладбище стрёмно. Где-то поблизости Картошка, он не колется, недавно выпустили из Сафтона. Томми, и все дела. Шизня какая-то, у Картошки здоровый вид, а Томми - как с креста снятый. Полностью поменялись ролями. Пришёл Дэви Митчелл, большой друг Томми, когда-то давно мы были учениками мастера. Дэви заразился ВИЧем от своей подружки. Смелый чувак. Вот это настоящая смелость, бля. Бегби укатил в отпуск в Бенидорм как раз в тот момент, когда я мог бы воспользоваться его зловредностью и способностью устраивать беспредел. А ведь я мог бы заручиться его аморальной поддержкой в борьбе со своими зажравшимися
Малыш Билли. Помню, как мы жили в одной комнате. Как я мог столько лет, блядь
У солнца есть власть. Можно понять, почему люди ему поклоняются. Оно вон там, мы знаем, что это солнце, мы видим его и нуждаемся в нём.
Ты получал эту комнату по первому требованию, Билли. Ведь ты был старше меня на пятнадцать месяцев. Право сильного. Ты приводил каких-то тощих чувих с похотливыми глазками и жвачкой во рту и ебал их или просто зажимался с ними. Они смотрели на меня с презрением роботов, когда ты выгонял меня, кто бы ко мне ни пришёл, с моим "Саббатео" в коридор. Я хорошо помню, как ты ни за что ни про что раздавил ногами одного ливерпульского и двух шеффилдских игроков. В этом не было необходимости, но абсолютная власть нуждается в символах, не так ли, Билли?
Моя кузина Нина кажется совсем задёрганной. У неё длинные тёмные волосы, и она носит чёрное пальто до пят. Косит под "готов". Заметив нескольких армейских дружков Билли и своих дядьёв, я ловлю себя на том, что насвистываю "Туманную росу". Один салага с большими, выступающими вперёд зубами смотрит на меня сначала с удивлением, а потом со злобой, и я посылаю ему воздушный поцелуй. Он пялится на меня какое-то время, а потом отворачивается. Классно. Сезон охоты на кволиков.
Малыш Билли, я был твоим вторым братом-каличем, который "ни разу не трахался", как ты говорил своему корифану Ленни. А Ленни хохотал и хохотал, пока у него не начинался приступ астмы. Ты ни в чём не виноват, Билли, о нет, ёбаный межеумок
Я непристойно подмигиваю Нине, и она смущённо улыбается. Папик замечает это и подскакивает ко мне:
– Ещё один раз увижу, и ты у меня схлопочешь, понял?
У него уставшие глаза, глубоко сидящие в глазницах. Я ещё никогда не видел его таким грустным, беспокойным и ранимым. Я хотел так много сказать ему, но разозлился из-за того, что он устроил весь этот цирк.
– Поговорим дома, отец. Я пошёл к маме.
Хер знает когда подслушанный разговор на кухне. Папик:
– С мальчиком что-то не так, Кейти. Всё время сидит дома. Это неестественно. Я хочу сказать, взгляни на Билли.
Мама отвечает:
– Просто он не такой, Дэви, вот и всё.
Не такой, как Билли. Как Малыш Билли. Я узнаю его не по его голосу, а по его молчанию. Когда он придёт за тобой, он не будет кричать о своих намерениях, но он придёт. Привет, привет. До свидания.
Я подвожу Томми, Картошку и Митча. В дом их не приглашают. И они быстро уходят. Я вижу, как сестра Айрин и невестка Алиса помогают моей обезумевшей от горя старушке выйти из такси. Глазгоские тётушки кудахчут у меня за спиной, я слышу их ужасный акцент: довольно мерзкий в мужских устах и просто отвратный - в женских. Эти старые калоши с кувшинными рылами чувствуют себя неловко. Наверно, им больше по душе похороны пожилых родственников, на которых раздают конфеты.
Матушка хватает за руку Шерон, Биллину чувиху, у которой живот свисает до колен. Какого хуя люди хватают друг друга за руки на похоронах?
– За ним ты была бы, как за каменной стеной, голубушка. Ему как раз такая и нужна была, - она пыталась убедить в этом не столько Шерон, сколько саму себя. Бедная мама. Два года назад у неё было три сына, а сейчас один, да и тот нарик. Так нечестно.
– Вам не кажется, что армия должна выплатить мне компенсацию?
– я слышу, как Шерон спрашивает у моей тётки Эффи, когда мы входим в дом.
– Я ношу его ребёнка... это ребёнок Билли...
– умоляет она.
– А вам не кажется, что луна сделана из зелёного сыра?
– спрашиваю я.
К счастью, все настолько погружены в себя, что не обращают внимания на мои слова.
Как Билли. Он перестал меня замечать, когда я превратился в невидимку.
Билли, моё презрение к тебе росло с годами. Оно вытеснило даже страх, выдавило его, как гной из прыща. Но, конечно, есть одно лезвие. Великий уравнитель, сводящий на нет физические преимущества; на втором курсе Эк Уилсон испытал его на собственной шкуре. Когда прошёл шок, ты полюбил меня за это. Впервые полюбил и зауважал, как брата. Но я стал презирать тебя ещё больше.
Ты знал, что твоя сила стала излишней, с тех пор как я нашёл для себя лезвие. Ты знал об этом, вонючий говнюк. Лезвие и бомбу. Это всё равно, что сказать: "Нет". Нет, ёбаная бомба. Нет
Моё смущение и неловкость растут. Гости наполняют бокалы и говорят, каким классным чуваком был Билли. Я не могу сказать о нём ничего хорошего и поэтому помалкиваю. Тут, как назло, ко мне подсаживается один его армейский дружок - тот поц с зубами, как у кролика, которому я послал воздушный поцелуй.
– Ты был его братом, - говорит он, свесив свои клыки для просушки.
Я должен был догадаться. Ещё один оранжевый глазгоский расист. Не мудрено, что он спелся с родственниками со стороны папика. Он сдал меня с потрохами. Все гости уставились на меня. Какой пвативный кволик.
– Какой ты догадливый, - подшучиваю я. Я чувствую, как во мне поднимается злость на самого себя. Я должен подыгрывать толпе.
Мне известен единственный способ задеть их за живое, не слишком уступая тошнотворному лицемерию, ошибочно принимаемому за приличия, которое царит в этой комнате, - нужно следовать штампам. В такие минуты они нравятся людям, потому что становятся реальными и действительно приобретают какой-то смысл.
– У нас с Билли было не так уж много общего...
– И да здравствуют различия!..
– провозгласил Кенни, мой дядя со стороны матери, старающийся всем угодить.
– ...но нас объединяла одна вещь: мы оба любили классную выпивку и веселье. Если бы он сейчас увидел, что мы тут сидим тихонько, как мышки, то расхохотался бы нам в лицо. Он сказал бы нам: веселитесь же, ей-богу! Вот мои друзья и моя семья. Мы не виделись сто лет.
Обмен открытками:
Билли!
Счастливого Рождества и с Новым годом