Трам-парам, шерше ля фам
Шрифт:
Катя углублялась в лес все дальше и дальше, и ей все казалось, что ее видно с шоссе. Наконец она зашла за густой куст можжевельника, сделала для верности еще шаг…
И провалилась в замаскированную валежником яму между корнями огромной ели.
Вскрикнула от неожиданности, огляделась, прикидывая, как отсюда выбраться, и тут увидела, что она в яме не одна.
Рядом с ней лежала молодая женщина в красном свитере.
В первую секунду Катя подумала, что та, как и она, провалилась в эту яму.
– Эй! –
В яме было темно, и Катя наклонилась, чтобы лучше разглядеть…
Наклоняясь, она поскользнулась на еловом корне и упала прямо на молчаливую соседку.
Теперь, когда она оказалась с ней нос к носу, она смогла как следует разглядеть лицо.
Лицо это было ужасно: опухшее, отвратительного сизо-багрового цвета, с выпученными глазами и вываленным языком.
Стоит ли добавлять, что незнакомка была холодна как лед.
Катя завопила, как пароходная сирена, и бросилась прочь.
О том, как ей удалось выбраться, история умалчивает. Сама она не смогла бы объяснить этого даже под пыткой.
Однако факт налицо. Катя вылетела из ямы, как пробка из бутылки шампанского, промчалась через лес и выскочила на шоссе.
Она бежала, не разбирая дороги и ничего не замечая на своем пути.
Не заметила и такую мелочь, как «Камаз» на шоссе. К счастью, водитель «Камаза» успел затормозить, но при этом его машину развернуло поперек, в бок врезался «Фольксваген», и движение оказалось перекрыто.
– Вот так это все и случилось, – закончила новая Надеждина знакомая. – Катерину привели в чувство, выслушали, нашли труп. Гаишник прошел по ее следам и вызвал полицию. Теперь мы все здесь застряли неизвестно на сколько! А все Катя. Забрела в лес, так смотри под ноги, можно ведь так навернуться, что и шею сломаешь. А если провалилась, так бери ноги в руки и выбирайся, не отвлекаясь на посторонние предметы.
– Это вы о трупе? – уточнила Надежда.
– Конечно! – раздраженно ответила та. – Труп, он и есть труп, ему все равно уже ничем не поможешь. Как говорится, не ты его положила, не тебе и разбираться.
– Но все-таки долг каждого гражданина – сообщить в полицию о найденном трупе.
– Ладно, – та вынуждена была нехотя согласиться, но последнее слово все же оставила за собой: – Но все же нет такого долга – бегать сломя голову и бросаться под «Камаз»!
Здесь Надежда не была готова спорить, а дама продолжила, что невестке ее, как всем дуракам, везет, отделалась легким испугом, еще и муж утешает. А они все теперь застряли надолго, еще и в полицию затаскают.
– Надо же, – вздохнула Надежда.
Ее взгляд как магнитом притягивало к носилкам.
Теперь она разглядела свисающую женскую руку. Рука была красивой формы, с маникюром, видно было, что не так давно ее обладательница была молодой, привлекательной…
Надежда мысленно одернула себя. Разыгравшаяся фантазия может далеко завести, в конце концов, этот труп не имеет к ней никакого отношения.
Тем не менее она предпочла переместиться ближе к полицейским.
Возле самых носилок стоял невысокий мужчина лет пятидесяти с усталым лицом и ввалившимися глазами.
– Толик, – повернулся он к коллеге помладше, – сам здесь разберешься, оформишь документы, а у меня смена давно закончилась, и Маруся ждет.
– Закончилась так закончилась, – согласился тот. – Ждет так ждет. Только, Степаныч, добирайся сам, я тебе машину дать не могу. Сам понимаешь, мне с этим жмуриком разбираться.
Степаныч пригорюнился, сделал шаг в сторону, и тут Надежда неожиданно для себя самой выпалила:
– А вам в какую сторону?
– Мне в Сертолово, – ответил тот удивленно, – а что?
– Так это в сторону города! – обрадовалась Надежда. – Мы с зятем вас подвезем, нам по пути.
– Правда? – оживился Степаныч. – А ваш зять не будет возражать?
– Пусть только попробует!
Увидев Надежду с каким-то типом, Артем не очень удивился. Он уже понял, что от Надежды Николаевны можно ждать любых сюрпризов.
– Это… – начала она.
– Капитан Поползнев! – представился пожилой полицейский. – Можно просто Виктор Степанович.
– Мы подвезем Виктора Степановича до Сертолова, – заявила Надежда не терпящим возражений тоном.
Артем хотел что-то сказать, но перехватил ее взгляд и только тяжело вздохнул.
Дорожно-патрульная служба как раз закончила разбираться с аварией, «Камаз» сдал назад, и движение на шоссе восстановилось.
На этот раз Надежда села на заднее сиденье, рядом с Виктором Степановичем.
В пути она не теряла времени даром.
Для начала достала из сумки термос и предложила чашку горячего кофе:
– Выпейте, у вас такой усталый вид!
Собираясь утром в поездку, она, верная привычке бывшего советского человека рассчитывать только на собственные силы, приготовила термос с кофе и несколько бутербродов.
Капитан искренне поблагодарил, с явным удовольствием глотнул кофе и съел бутерброд, который Надежда умудрилась не скормить прожорливому Артему. Заморив червячка, страж порядка вступил в разговор.
– Вот что я вам хочу сказать, – проговорил он задушевно, обращаясь к Надежде Николаевне. – Будьте, это, осторожнее.
– Да я вроде всегда осторожна. – Надежда спрятала термос. – Дорогу перехожу исключительно на зеленый свет, автобус обхожу сзади, трамвай спереди…
– Да я вовсе не о том, – отмахнулся Степаныч, – я в другом смысле. Не ходите одна в безлюдных местах, не садитесь в машины к незнакомым людям. Вы женщина исключительно приятная, обидно будет, если с вами что случится.