Трамплин для прыжка
Шрифт:
Были введены пенсии для колхозников, которые до того были вынуждены в старости выживать "на подножном корму". Колхозная пенсия поначалу составила 40 рублей, при минимальной зарплате 40-45 рублей, но в законе была чётко и недвусмысленно прописана индексация пенсий в зависимости от роста ВВП Советского Союза. [28]
Пенсионный возраст был снижен для мужчин до 60 лет, для женщин - до 55 лет, а существующие пенсии увеличены в два раза. Был увеличен размер декретного отпуска и отпуска по уходу за ребёнком. [29]
28
В
29
Все перечисленные меры в реальной истории были приняты в 1956 году
Принятие этого комплекса социальных законов резко увеличило популярность Хрущёва в народе. С этого момента любая критика Первого секретаря ЦК, высказываемая хоть в курилке, хоть на лавочке у подъезда, чаще всего встречала суровую отповедь в стиле: "Никита, может, и дурак, но о народе заботится!"
13 марта Министерство внутренних дел, объединённое с МГБ в 1953м, снова разделили, выделив из его состава Комитет Государственной Безопасности. Руководителем КГБ назначили Ивана Александровича Серова, а министром внутренних дел стал Сергей Никанорович Круглов, ранее бывший 1-м заместителем министра.
Серов сразу же обозначил в качестве приоритетного направления промышленный шпионаж и различные операции в сфере экономики. В КГБ начался отбор и подготовка разведчиков для внедрения в западные бизнес-школы и универститеты. Также была начата работа с эмигрантской диаспорой, в среде которой можно было маскировать агентов. К тому же не все поголовно эмигранты были ярыми антисоветчиками. Некоторых из них можно было использовать на благо СССР.
Встречи Ивана Александровича с Хрущёвым и до посвящения в Тайну были регулярными, а уж когда Серов узнал о будущей судьбе СССР, это тайное знание ещё больше сблизило его с Никитой Сергеевичем. В день назначения на пост руководителя КГБ, Иван Александрович в очередной раз приехал к Хрущёву.
Разговор шёл на кухне - Хрущёв не часто работал в домашнем кабинете, предпочитая читать взятые на вечер документы или на кухне, или в спальне.
– Вот скажи, Иван Александрович, - вдруг спросил Хрущёв.
– Что ты думаешь о Черчилле?
– О Черчилле?
– Серов такого вопроса не ожидал, но служебному положению соответствовал в полной мере.
– Ну... Черчилль нам ни разу не друг. Антисоветчик, каких мало. Давний и последовательный враг русского народа и коммунизма. Холодная война, считай, с его подачи начата.
– Вот-вот, - мрачно кивнул Хрущёв.
– Тот ещё гад... Когда Гитлер его прижал, так к Сталину приполз за помощью. А стоило нам победить, так сразу начал вякать про "железный занавес", "угрозу коммунизма"...
– В общем-то, сейчас он - премьер-министр лишь номинально, - заметил Серов.
– Он перенёс два инсульта, левая сторона тела фактически парализована...
– Это ничего не значит, - буркнул Хрущёв.
– Он, сука, живучий. Я его биографию в " техдокументах" посмотрел. Этот гад помрёт только в 1965 году, в январе. И до конца жизни будет продолжать гадить Советскому Союзу. Когда у нас в 1962-63 годах засуха случится, нам придётся зерно на Западе за золото покупать. Так этот гад знаешь что тогда скажет? "Надо быть гениальным человеком, чтобы оставить Россию без хлеба!", -
– Вроде того, что ту засуху я сам, лично, организовал!
– Так что ты предлагаешь?
– уточнил Серов.
– А давай мы его поторопим?
– с недоброй усмешкой предложил Хрущёв.
– Никита Сергеич!
– оторопел Серов.
– Он же, всё-таки, британский премьер!
– Да и х...й с ним, что премьер!
– буркнул Хрущёв.
– Если выйдет наружу - скандал будет страшный, - покачал головой Серов.
– Нельзя. Политические последствия для СССР будут очень неприятными. Вплоть до войны.
– 5 апреля 1955 года он подаст в отставку с поста премьера, - сказал Хрущёв.
– То есть, превратится в частное лицо. Соответственно, и охраны у него серьёзной уже не будет. Организуй так, чтобы выглядело, как сердечный приступ. Я знаю, твои ребята умеют.
– Есть организовать!
– кивнул Серов.
– Но... Никита Сергеич, ты, всё ж таки подумай ещё раз... Операцию я подготовлю, но в очень опасное дело ввязываемся...
– А это твоя задача - сделать так, чтобы никто не догадался, - проворчал Хрущёв.
– И ещё. Братья Даллесы. Пока Джон Фостер Даллес остаётся на посту госсекретаря, хрен мы добьёмся каких-либо улучшений в отношениях с Штатами. Я тебя особо не подгоняю, но всё-таки подумай, нельзя ли что-нибудь организовать?
– Понял, Никита Сергеич. Подумаю, - кивнул Серов.
– Ты, это...
– председатель КГБ замялся.
– Никита Сергеич, ты что, решил всех антикоммунистов на Западе втихую замочить?
– Всех не получится, - буркнул Хрущёв.
– Но нескольких самых активных очень хотелось бы... Да, ещё вот что. Есть в Штатах такой актёришка, Рональд Рейган. Снимается в ковбойских фильмах. Его тоже убери.
– Актёра?
– удивился Серов.
– А его-то зачем? Он что, так плохо играет?
– Играет он может и плохо, но президент из него выйдет хороший, даже слишком. Только не для нас, - ответил Хрущёв.
– Эта гнида - ярый антикоммунист. В конце 40-х был осведомителем ФБР и сдавал всех коллег, симпатизирующих социалистам и коммунистам. А в 80-м он стал президентом. С нашей стороны у нас оказался Горбачёв. Дальше ты уже сам читал.
– Читал, - мрачно подтвердил Серов.
– Понял, Никита Сергеич. Организуем.
– Что у тебя по Билдербергу?
– Судоплатов работает, - ответил Серов.
– На данный момент у него подготовлены три основных варианта: радиоуправляемый фугас большой мощности в подвале здания, отравление через вентиляцию и таран здания заминированным самолётом.
– С самолётом уж очень демонстративно, - заметил Хрущёв.
– Наоборот, если незадолго до падения в эфир передать сигнал о неполадках с двигателями и навигационным оборудованием, можно инсценировать авиакатастрофу и всё списать на трагическую случайность, - возразил Серов.
– Ну... неважно, смотри только, чтобы никто не докопался до истины, - предупредил ещё раз Хрущёв.
23 апреля 1954 г возмутителем государственного спокойствия неожиданно стал Георгий Максимилианович Маленков. В одном из выступлений он заявил, что ядерную войну выиграть нельзя, и ядерный конфликт приведет к гарантированной гибели земной цивилизации.
Эта вполне логичная точка зрения на тот момент диаметрально расходилась с существующими воззрениями. Генералы считали атомное оружие просто ещё одной, очень мощной бомбой. Да и остальные ещё не сознавали всей опасности, которую несет применение ядерного оружия.