Трамвай для влюбленных
Шрифт:
Дотанцевав под «Ai se eu te pego», мы втроем спустились в туалет. Перед умывальниками стояла группа девушек. Кто-то мыл руки, кто-то фотографировал свое отражение, кто-то поправлял макияж, остальные просто разговаривали. А я поправляла волосы, ждала Нину с Настей и слушала.
– Сережа еще говорил, что Паша ему больше, чем друг. Почти брат. Сказал, что я могу с ним один раз поцеловаться, и он тогда не будет к нему ревновать меня. Ну, разрешил, типа. Я его и поцеловала. Ну, сначала просто два раза,
– Ой, ну это же глупо со стороны Сережи! – утешала ее блондинка чуть выше ростом, обнимая ее за плечи. – Он же сам тебе разрешил…
– И что особенного? Ну, поцеловала один раз и что, расставаться теперь? Тем более он же был не против!
– А ты не пробовала представить себя на его месте? – вмешалась третья девушка.
– Нет…
– А ты попробуй… Представь, что у Сережи внезапно появляется желание поцеловать твою лучшую подругу. Катюху вот, например. Ты ему разрешаешь… И что дальше?
– Да я б ему…
– Я тоже!
– Ой… как же мне теперь с ним помириться?!
Таню тем временем пытались снять с барной стойки. Ей понравилось танцевать и что на нее все смотрят. Так что уходить ей совсем не хотелось.
– Я не хочу! – упиралась Таня. – Где Ваня? Я хочу к Ванечке…
– Ванечке лучше не видеть тебя такой, – отвечала ей одна из подруг. – Самой же стыдно будет завтра.
– Мне нечего стыдиться. Мне шестнадцать лет! Я взрослая.
Нинка наблюдала за ними, снисходительно улыбаясь.
– Значит, его зовут Ванечка, – сказала она. – Какое милое имя. Ми-ми-ми.
– Ванечка, – повторила я за ней.
– Иван in a million, – серьезно произнесла Нина.
– Чего? – не поняла я.
– Иван in a million. One in a million, – сказала Нина. – Звучит почти одинаково. Это игра слов. Один на миллион. Иван на миллион.
– Скорее, таких Иванов – миллионы, – поправила я.
– Они расстанутся.
– Наверное.
– Завтра же. Максимум через неделю.
– К Новому году – точно, – улыбнулась Настя.
– Какие вы добрые, девочки.
– С тебя пример берем.
Мы танцевали еще полтора часа. Таню и ее парня в этот вечер больше не видели, да и подруги ее быстро собрались и исчезли в течение получаса.
В девять вечера я вышла из метро и двадцать минут прождала трамвай под лениво порхающими снежинками. Мне так хотелось спать, что не было сил подслушивать чужие разговоры. Да и пассажиры в это время суток не были настроены на плодотворное общение.
Я смотрела в окно и старалась ни о чем не думать. Мне казалось, я задремала с открытыми глазами. Должно быть, я странно смотрелась со стороны.
Пришла в себя, когда мы остановились на проезде Шакальского. В соседнем трамвае, что ехал в сторону Останкина, сидел парень и водил рукой в окне. Я подняла глаза – он смотрел на меня и улыбался. Он был в шапке, но видно, что симпатичный. Я улыбнулась ему в ответ, и мы еще с полминуты смотрели друг на друга, пока трамваи не поехали – каждый в свою сторону.
Настя держалась рукой за бортик бассейна, а мы с Нинкой спокойно балансировали рядом в воде. Мы уже проплыли десять дорожек и теперь могли просто отдыхать оставшиеся двадцать минут от урока.
– Слушай, а кто такой Михаил Пустовалов у тебя в друзьях? – спросила Нинка.
– Разве я не рассказывала? Мы познакомились неделю назад. Он мок под дождем на детской площадке, а я предложила пойти ко мне и пожрать. Вот и все.
– Ты совсем долбанулась? Вдруг он маньяк.
– Да не, он нормальный парень. И кстати, вроде бы свободный пока.
– У меня есть Сэм, – отмахнулась Нина.
– А у меня Алишер, – поддержала Настя. – Хотя Миша очень симпатичный.
– Насть, он фотает себя в зеркало на айфон, – брезгливо прошептала Нина. – И фоточки в инстаграм выкладывает. Он же обычный хипстер!
– Он обычный парень, – ответила я. – Завтра могу вас познакомить. Он правда милый. Можем пойти вместе по магазинам, а потом поесть где-нибудь.
– Ты пойдешь? – спросила Нинка Настю.
– Пойду, – кивнула она.
– Мы пойдем, – подтвердила Нина.
– Ну неужели… – я вдохнула побольше воздуха и ушла под воду. Достала ногами кафельное дно и поднялась наверх. В этот же момент меня обдало градом брызг. В метре от меня нырнул парень в бирюзовых длинных шортах.
– Смотри, куда ныряешь, дебил! – крикнула Нинка, направляясь к лестнице.
– Придурок… – шептала я, тяжело дыша. Немного вправо, и не обошлось бы без травм. – И откуда только он взялся?
– Извини, пожалуйста, я не специально… честно… – оправдывался парень.
Я не хотела его слушать и быстро плыла к лестнице. Даже смотреть на него не хотелось. Время нашего занятия уже закончилось, а мы все еще сидели в воде. Я начинала замерзать. Хотелось на пару минут в сауну погреться и собираться домой.
Сначала мои подруги настороженно восприняли Мишу, но уже через час умудрились рассказать ему даже о Сэме и Алишере.
Миша оказался таким, что ему хотелось обо всем рассказать и спросить совета. С ним было легко. Хоть он и выглядел как хипстер и фоткал все, что его окружало, в том числе еду, – Миша оставался простым парнем. «Своим» таким парнем, «своим» человеком. С таким можно долго-долго дружить, а потом в момент влюбиться. Или лучше влюбиться сразу? Мне кажется, у них с Настей могло бы что-то получиться, если бы она перестала мучить себя воспоминаниями об Алишере и оставила попытки вернуть его.