Трансформация. Книга 2. Забавы Саула

Львов Николай

Юровский

Прошло немало времени, прежде чем Юровский выбрался на освещённую улицу. Он тут же осмотрел свои руки и одежду. Крови не было. Возможно, она высохла и оттерлась, а пятна при слабом свете не видны? Но нет, он с самого начала не испытывал ощущений, которые даёт испачканная в крови кожа. Значит, её не было вообще? Впрочем, ломать себе голову над случившимся он сейчас не собирался. Но и желание провести вечер в ночном клубе исчезло. Хотелось быстрей добраться домой и привести себя в порядок. Утром прибывают его верные соратники, трое сотрудников службы наружного наблюдения. Никто в резидентуре не должен об этом знать. Поэтому он сам встретит и временно разместит ребят у себя на вилле. Наконец-то начнется острая фаза его работы в Египте.

На следующий день вечером Юровский собрал прилетевших

из Москвы за столом в холле своей виллы. Ужин приготовила Вера Калюта, единственная женщина в группе. Вера не была замужем, не имела детей и, наверное, поэтому готовила плохо. Но что делать? Юровский из соображений конспирации дал отпуск слуге-палестинцу и повару-египтянину. Коллеги взялись было помочь Вере, но быстро растеряли свой пыл. Старшим в группе был Олег Никитин. Ему было уже за сорок. Это был невысокий коренастый мужчина без особых примет. Таким и должен быть типичный сотрудник «наружки». Олег обладал отличным характером и нечеловеческой работоспособностью. Он обожал свою работу. Никитину, пожалуй, не хватало инициативы и злости. Может быть, он был даже излишне мягок с людьми. Зато третий член коллектива, Иван Пятков, был опасно агрессивен. Ему ещё не было тридцати, и он всегда испытывал жгучее желание обострить ситуацию. Ваня требовал контроля, но был незаменим, когда требовалось нарушить закон. И ещё – он был единственным членом команды, всегда готовым убить, не задавая вопросов.

Юровский поднял стакан с неразбавленным «Джонни Уокером»:

– Друзья, я очень рад вас видеть! Мы вместе уже много лет. Сколько на нашем счету ответственных и опасных операций? Десятки! Мы подводили друг друга? Нет и ещё раз нет! Мы доверяем друг другу? Да и ещё раз да! Как видите, я сделал всё, чтобы вытащить вас из болота повседневности и текучки, перманентно присущей Службе наружного наблюдения Московского управления. Уверен, вы давно мечтаете о настоящей работе.

Все одобрительно зашумели.

Юровский продолжил:

– Сегодня ситуация особая. Вы плохо знаете английский, не разбираетесь в обычаях и нравах этого города. По-хорошему, на адаптацию нужно не меньше месяца. Но мы не можем работать, как работают заинструктированные и запуганные начальством кадровые разведки. Я даю вам неделю. За это время вы должны раствориться в этом городе и никак не выделяться из толпы. Приобретите несколько комплектов одежды, поменяйте прически, подберите и арендуйте две конспиративные квартиры, изучите все улицы и переулки в центре города. Впрочем, вы и сами знаете, что делать. Денег достаточно.

Перед тем как заснуть, Юровский, несмотря на выпитый виски и прошлую бессонную ночь, как обычно, открыл книгу. На этот раз это было сочинение английского философа Эшли Шефтсбери «Моралисты» в подлиннике. Но не успел Юровский насладиться наивностью автора, как в дверь постучали.

Вера неуверенно вошла и остановилась в ожидании команды. Юровский не хотел обижать девушку в первый вечер, да и сам испытывал сильное желание.

– Что такая нерешительная? Прыгай!

Вера любила Юровского. В нём она нашла свой идеал мужчины. Очень красивый, очень сильный, очень умный и совершенно непостижимый. Саму Веру трудно было назвать красивой. Впрочем, девушка обладала стройной фигурой и была не лишена обаяния. Неброскую внешность оценили в Службе наружного наблюдения, тем более что Вера была мастером спорта по биатлону. Её направили на двухгодичные курсы в Ленинград, по окончанию которых присвоили офицерское звание. Так случилось, что вскоре она стала работать по заданиям Девятого управления КГБ. Иногда такие задания выписывал Юровский. Так они и познакомились. Вера ни на что не рассчитывала. Она понимала, что не может надеяться на ответное чувство. Она почти смирилась с этим, но иногда давала волю воображению. Ей представлялось, что Юровский брошен и забыт всеми, что он нищий, калека, пусть даже алкоголик. И тогда настанет её день – она придёт, она будет нужна и желанна. А пока Вера довольствовалась редким общением и очень редким сексом.

Павел Лялин

Паша поставил машину в гараж, поднялся в свою квартиру и сразу направился на кухню. Там он открыл холодильник, достал бутылку водки и, несмотря на косые взгляды жены, стал жадно пить содержимое бутылки, как воду, прямо из горлышка.

Паша передал информацию американцам уже три раза. Первый раз там, в полицейском участке. Хаммер сразу объяснил Паше условия его «выкупа» и уничтожения материалов, уличающих его в воровстве. Он должен надиктовать на диктофон имена и должности всех сотрудников резидентуры КГБ в Каире. Паша был готов к этому, но в свою очередь потребовал уничтожить кинопленки и протоколы задержания немедленно и этим ограничить отношения. Хаммер согласился уничтожить компромат сразу после Пашиного «интервью», но потребовал полноценного сотрудничества с ЦРУ. В качестве вознаграждения предложил две тысячи долларов в месяц. Паша справедливо рассудил, что если он сдаст своих товарищей, то ЦРУ его всё равно не отпустит, и согласился сотрудничать, но в категорической форме заявил, что только до конца командировки в Египет. В противном случае он потребует вызвать советского консула. Хаммер понимал, что Паша деморализован и не способен выполнить свою угрозу, но всё же решил не перегружать его психику. Он дал Лялину слово, что ЦРУ не будет его беспокоить в Москве, и даже предложил оформить американское гражданство, чтобы Паша после командировки мог не возвращаться в Союз, а выехать на постоянное место жительства в США. Паша от американского гражданства сгоряча отказался, зато, помявшись, попросил Хаммера платить ему четыре тысячи долларов. Хаммер счёл эту просьбу чрезмерной, но пообещал доплачивать дополнительно к основной сумме до пяти тысяч и более за ценную информацию. Следующую встречу Хаммер назначил через неделю в фешенебельном отеле «Нил Хилтон».

Этим и закончилось то воскресное утро для Паши Лялина. Наступала изнуряющая жара каирского полудня. Его машина, с ключами в замке зажигания, стояла рядом с полицейским участком, внутри лежал пакет с покупками, сделанными им в «Карфуре». Паша автоматически заглянул в пакет и обнаружил, что все мясные продукты исчезли. Видимо, полицейские не смогли удержаться от соблазна что-либо украсть. Чудовищное искажение сути моральных принципов достигло своего комического финала, будто какой-то драматург-модернист силой своего недюжинного таланта или просто по пьяному делу «скрестил» трагедию с водевилем. Пашу охватил приступ истерического смеха, который перешёл в рыдания. Он с трудом взял себя в руки, превозмогая слабость, нажал на педаль акселератора и отправился навстречу новой жизни. Жизни уродливой и страшной, наполненной стыдом и ужасом.

Всю следующую неделю Лялин находился в полуобморочном состоянии. Он почти не ел, почти не спал и ни о чём не думал: оставаясь один, сидел неподвижно, уставившись в одну точку. Но когда наступил день первой запланированной встречи с Майклом Вудсоном, Паша очнулся. Подходя к пятизвёздочному отелю, он чувствовал себя неуютно. Сотни европейцев и египтян прогуливались по набережной, входили или выходили из отеля. Среди них могли быть и люди, случайно знавшие его. Как он объяснит Юровскому своё появление в этом месте? Отели подобного класса – не его уровень. Паша вошёл в холл, стараясь быть незамеченным, направился к лифту и тут увидел Майкла Вудсона, который шёл ему навстречу. От страха и возмущения Пашу бросило в жар. Вудсон нарушал элементарные правила конспирации. Хорошо, что он хотя бы не поздоровался с Пашей за руку, однако в лифт они вошли вместе. В номере Паша хотел было наброситься на Майкла с упреками, высказать своё возмущение, но тут его приятно удивила обстановка апартаментов, изысканные закуски и дорогой французский коньяк.

В конце беседы высказаться по поводу конспирации тоже не удалось. Майкл неожиданно быстро свернул разговор, вручил Паше две тысячи долларов и выпроводил из номера.

Сегодня состоялась очередная встреча. На это раз Павел твёрдо решил предъявить Вудсону претензии, обвинить его в отсутствии должной заботы о его безопасности. Однако на встречу пришёл не Вудсон. В холле отеля, развалившись на диване, сидел Хаммер. К счастью, американский резидент повёл себя более деликатно и воспользовался другим лифтом. Вообще-то Паша даже обрадовался, увидев Хаммера. Во-первых, разговор о конспирации с самим резидентом обещал быть более предметным. Во-вторых, Паша, тяжело переживавший свое падение, рассчитывал на моральную поддержку более влиятельного и опытного человека, чем Майк.

Каково же было удивление Паши, когда Хаммер с первых минут общения повёл себя с ним, как начальник с подчиненным:

– Скажите, Павел, вы установили, кто в окружении Мубарака является агентом мистера Юровского?

– Нет, это очень непросто.

На лице Хаммера возникла гримаса недоверия.

– Хорошо. Рассказывайте, как выполнили задание, поставленное перед вами Вудсоном?

Паша сообщил те скудные сведения о работе своих товарищей, которые ему удалось получить, наблюдая и подсматривая за ними, сведения об уехавших и вновь прибывших дипломатах и специалистах, посольские сплетни.