Требуется Квазимодо
Шрифт:
Сейчас его занимало только одно: ЕЙ плохо. Очень плохо. ЕЕ душу рвут сейчас на части – точно так же, как недавно рвали его разум. И если он не поможет ЕЙ, она исчезнет. Прежняя ОНА – исчезнет…
Его уверенность нельзя было объяснить пониманием или знанием, он просто ощущал это всем своим существом, словно ЕЕ боль была его болью.
Правда, он понятия не имел, кто такая эта ОНА, как ее зовут, кем ОНА ему приходится, где ЕЕ искать, в конце концов!
Все это было слишком сложно для изувеченного разума жертвы. Поэтому разум выбросил вон ненужные рассуждения и попытки разобраться что к чему, сосредоточившись на одном – на побеге.
Почувствовав
Теперь их было как бы трое. Теперь они справятся – должны справиться!
Тем временем автомобиль, увозивший его навстречу смерти, остановился. Двигатель, устало фыркнув, заглох, хлопнули дверцы, а спустя пару секунд в легкие калеки вновь хлынул свежий холодный воздух с привкусом дождя.
– Ну, как он там? Живой? – Голос младшего подельника.
– Сейчас гляну. – Шею жертвы с левой стороны сдавили жесткие пальцы. – Живой. Да, собственно, его физическое состояние не такое уж и безнадежное, он мертв ментально, а физически – он мог бы протянуть сколь угодно долго. Сердце у него здоровое, организм в целом – тоже, он всего лишь сведен вечной судорогой. Но если бы господин Витке все же хоть немного сохранил свое «Я», он бы сейчас не лежал, как бревно, а выл бы от боли.
– Прямо уже и выл бы!
– А у тебя когда-либо сводило судорогой ногу, к примеру?
– Ну, было такое дело пару раз.
– Больно тебе было?
– Не то слово! И позже, когда судорога отпускала, еще пару дней побаливало.
– Так вот, представь себе, что у тебя свело не одну ногу, а ВСЕ мышцы тела, в том числе и лицевые.
– Нет уж, спасибо! – У молодого даже голос дрогнул. – Тогда точно – он типа в коме, иначе орал бы беспрерывно.
– Давай вытаскивай его и в дом неси.
– А вы мне разве не поможете?
– Еще чего! Ты у нас парень молодой, сильный – сам справишься. А я пойду проверю, как там наша горе-любовница. Надеюсь, не сбежала.
– Куда ей! Я ей слоновую дозу транквилизаторов вкатил, до завтрашнего обеда она не очухается!
– Не забывай: Осенева – не обычная девица, в ней течет кровь Гипербореи, так что она может очнуться гораздо раньше.
– Я это учел и именно поэтому вкатил дозу, от которой обычная девица уже отправилась бы на небеса, играть на арфе. А вот, кстати, почему вы решили подставить Осеневу, а не попытаться склонить ее к сотрудничеству? Она же единственная, насколько мне известно, оставшаяся в живых после смерти Квятковской носительница Древней Крови? Во всяком случае, из найденных Раалом личности? Она должна владеть хоть какой-то ментальной силой предков!
– Она и владеет. Тем и опасна.
– Но почему опасна?
– Потому что ее душа слишком человеческая, слишком светлая. В ней нет зла.
– У каждого есть в душе что-то темное, абсолютно светлых людей не бывает.
– Бывают. Те, кого другие люди называют святыми.
– Ага, и Осенева у нас – святая! Мать Тереза!
– Нет, Елена вовсе не святая, глупостей в своей жизни она натворила достаточно, но суть ее, основа, так сказать, – светлая. И эта основа слишком твердая, чтобы ее можно было сломать. Проще – устранить.
– Ну так и шлепнули бы ее, зачем такую сложную схему придумывали, да еще и в режиме цейтнота! Нет человека – нет проблемы.
– И снова повторю – не обычного человека, а уникального! И Эллар, и твой Раал, насколько мне известно, категорически
– И зачем им это? Ведь к тому времени мы и так откроем Врата, и сюда придут истинные гиперборейцы. И настрогают – между делом – еще кучу потомков.
– Во-первых, не кажи «гоп», как говорится. Врата уже не единожды пытались открыть, но, как видишь, они по-прежнему закрыты…
– Но теперь мы устранили практически всех, кто нам помешал тогда это сделать!
– Не всех.
– За остальными дело не станет.
– Раал, похоже, опять отвлекся на беседу с Элларом, – тяжело вздохнул старший, – оставив тебя одного. Иначе ты бы не «тупил» так.
– Ничего я не «туплю», – проворчал младший. – Все ведь уже и так ясно: Витке мертв, Осенева сядет за его убийство, Милана Красич станет вашей марионеткой, ее папашу и Кравцова мы ликвидируем, я женюсь на Милане, и все состояние Красичей станет нашим.
– Ты забыл о Яромире, брате Миланы.
– А что – Яромир? Его Квятковская уже один раз сделала своим рабом [1] , второй раз пройдет легче. Будет у нас ручной голливудский актеришка!
– Гладко было на бумаге, да забыли про овраги, – проворчал старший. – Рано ты расслабился, Сергей. Вот когда мы действительно все закончим, тогда и можно будет почить на лаврах, а пока – хватит болтать, у нас еще дел невпроворот! Вытаскивай тело и тащи его в дом.
– Ладно, поехали, предшественник! – Сильные руки рывком вытащили жертву из багажника и бесцеремонно взвалили его на плечо. – В последний раз ты меня оседлал, приятель! Скоро ты пойдешь на корм свиньям, а я женюсь на твоей женщине! Она у тебя – красотка, и это не может не радовать! Ох, ну ты и тяжелый! И твердый, как будто и на самом деле из дерева сделан! А, это, наверное, из-за сведенных судорогой мышц…
1
Читайте роман Анны Ольховской «Вампир, мон амур!», издательство «Эксмо» (прим. ред.).
Сергей еще что-то бубнил, но он – жертва – больше не прислушивался. Он пытался охладить пылающий разум, откинув вновь прибывшую информацию в сторону. Снова эти имена – Кирилл, Елена, а теперь еще и Милана какая-то! Все – потом, позже, а сейчас надо помнить только об одном: он должен сбежать.
Должен!
Но пока что он удалялся от столь желанной свободы все дальше. Вот его вносят в дом – сразу стало тихо и тепло: вот «носильщик», кряхтя, поднимается на второй этаж, тащит его куда-то, затем с облегченным вздохом сбрасывает на пол.
И жертва с грохотом падает, ударившись головой. Наверное, больно ударившись, но на фоне непрекращавшейся мышечной боли калека ничего не почувствовал.
– Ты с ума сошел?! – недовольно заорал старший. – Ты же ему чуть шею не свернул!
– И что? Он все равно мертвец, пусть и физически живой! – огрызнулся Сергей. – А вот я чуть не сдох, пока его сюда дотащил! Он же тяжеленный и твердый, настоящее бревно!
– А как, по-твоему, мы сделаем эротические фотографии их с Осеневой постельных утех, если у любовничка будет свернута шея? Или синяки на теле обнаружатся?