Требуется невеста, или охота на светлую
Шрифт:
Меня явно можно поздравить. Всё идёт по плану. Вот только мне уже нахрен не нужен этот план.
ГЛАВА 12
Эления
За ужином мне приходится признать: Ксанор умеет быть милым. И обаятельным, и обходительным. Что самое интересное, его внимание меня почти не напрягает, чего не могу сказать о старшем брате. Стоит почувствовать на себе взгляд Гаранора Хороса, как у меня тут же появляется желание не то вздрогнуть,
Эти его взгляды могут заморозить любого, но мне почему-то кажется, что температура моего тела резко подскакивает всякий раз, когда он обращает на меня внимание.
Я честно пытаюсь отделаться от воспоминаний о нашем разговоре в библиотеке, но не получается. Как и избавиться от дурацкой мысли, что там, за её закрытыми дверями, он хотел меня поцеловать. А я…
А я на нервной почве уже, кажется, сошла с ума!
С трудом сдерживаюсь, когда Сивилла начинает на меня нападать. Расспросы про блокаторы ещё куда ни шло, но задевать моего ребёнка… Хочется банально вцепиться ей в волосы или, воспользовавшись даром, заставить эту стерву умолкнуть. Вот только, боюсь, Тёмные меня за это в порошок сотрут. Да и не хватало ещё светить перед этим Элиасом своими талантами.
После ужина я общаюсь с Фелисией и Оли и получаю искреннее удовольствие от нашего разговора.
— А можно я тоже завтра с вами в Ла-Молита?
— Не можно, а нужно, — отвечает младшенькой Фелисия.
— Ну раз такое дело, тогда я, пожалуй, к вам тоже присоединюсь. — Ксанор бесшумно подходит сзади. — Полетим на двух аэрокарах. Эления, составишь мне компанию?
Чувствую, как мне на талию ложится сильная ладонь Тёмного, и хочу отодвинуться, но что-то (взгляд старшего Хороса) заставляет меня передумать. Что я ему говорила? Что я послушный и исполнительный сотрудник. Вот и буду проявлять послушание. Подумаешь, ладонь на талии. Он ведь не в постель меня тащит.
Рука Тёмного плавно соскальзывает мне на бедро, а кожу у самого уха щекочет горячий шёпот:
— Как насчёт глотка свежего воздуха?
Откажусь, и продолжу чувствовать на себе взгляд Сивиллы, вонзающийся в меня ядовитым жалом. Нет уж, лучше и правда развеяться, а потом, сославшись на усталость, сбежать в гостевую комнату. Вряд ли это входит в планы Ксанора, но спать с ним вот прямо сегодня я уж точно не собираюсь.
В идеале — никогда, но я связана договором, а Ксанор Хорос, увы, не из тех, кто согласится ждать слишком долго.
Задвинув куда подальше мысли о недалёком, неясном и таком беспокойном будущем, ухожу вместе с Тёмным. С просторной террасы мы спускаемся в вечерний сад, миновав который, выходим за ворота и направляемся к морю.
Ксанор идёт рядом, плечом к плечу, спрятав руки в карманах брюк. Резкий, точёный профиль высшего не смягчает даже вечерний полумрак, который истончается вокруг фонарей, обрамляющих мощёную дорогу.
— Извини за Сивиллу. На неё иногда находит. Уровень желчи поднимается или что-то в этом роде.
— Бывает, — даже не пытаюсь сдержать усмешку и замечаю: — У неё с сёстрами нет ничего общего. Ни во внешности, ни в характере.
Сивилла более смуглая, яркая, фигуристая. Ей не хватает нежности и утончённости, которыми обладают Фелисия с Оли. Уже не говорю о доброте и чувстве такта.
— Давай не будем о ней. — Ксанор смешно морщится, а потом просит: — Лучше расскажи о себе. Ты была замужем?
И он туда же.
— Нет, не доводилось, — улыбаюсь, хоть и понимаю, что улыбка эта ненастоящая.
— А Марисела? — интересуется он осторожно, явно прощупывая почву.
— А о Мариселе и её отце мне бы говорить не хотелось.
— Понял, замолкаю, — на удивление легко сдаётся Тёмный.
Если бы так же легко было с Гаранором…
Дорожка из жёлтого кирпича приводит нас на песчаный берег. Здесь воздух ещё более свежий, солёный, хмельной. Такой, от которого можно опьянеть быстрее, чем от бокала вина. С моря веет прохладой, поэтому я обхватываю себя за плечи руками. Ксанор это замечает и привлекает меня к себе, чтобы согреть.
— К йоргам вопросы, — шепчет, гипнотизируя тёмным взглядом. Ещё более тёмным во мраке, тёмным от силы, что затягивает, словно пеленой, его радужки. — Твоё прошлое — это твоё прошлое, Ленни. Обещаю, что не стану лезть к тебе в душу. Если захочешь, потом сама мне расскажешь. А пока…
А пока он чётко следует плану: загоняет в капкан лакомую добычу. Склоняется ко мне, почти касаясь меня губами. Скользит ладонями по талии и ниже, слегка сжимая ягодицы.
— Как насчёт того, чтобы познакомиться поближе?
Вся моя смелость и самоуверенность как будто испаряются. Одно дело допускать, что у нас с ним в будущем, возможно, что-то случится, и совсем другое понимать, что это что-то может случиться вот прямо сейчас. Там, среди камней, бесформенной грудой чернеющих у самой кромки моря, или вон в той беседке за воротами, на которую так жадно косился Тёмный, когда мы проходили мимо.
— Смотря насколько поближе, — отвечаю так же тихо, пытаясь осторожно сбросить его руку с того места, на которое я пару дней назад нашла себе проблемы.
Вернее, одну большую сероглазую проблему, не умеющую тормозить, когда следует!
Хорос не спешит меня отпускать. Касается губами моей скулы, прикусывает мочку уха и шепчет, дразня (или раздражая) очередным укусом-поцелуем:
— Настолько, насколько могут себе позволить два взрослых одиноких человека.
— Вообще-то мы не люди.
— Ты неправильно расставляешь акценты, Ленни.
Он прижимает меня к себе так крепко, что я чувствую его возбуждение. Не знаю, чувствует ли он моё волнение (хотя какое там, он ведь не фея, а всего лишь наглый и самоуверенный засранец, привыкший получать всё, что пожелает!), но меня уже прилично так потряхивает.