Треск штанов
Шрифт:
С этим же храмом натуральная петрушка творилась. Начиная с места строительства. Изначально его хотели построить в селе Кунцево, но отказались от этой идеи. Слишком уж далеко от города, а храм задумывался кафедральным.
Начали думать куда перенести.
Почти сразу стало ясно — нужно в черте города оставлять. Ставя на возвышенности да так, чтобы соблюсти и канон, и удобство использования. По обычаю ведь как? Алтарь должен к востоку стоять, а вход — ему в оппозицию, то есть, к западу. Огибать храм при выходе из кремля августейшей процессии —
Изначально архитектор предлагал царевичу построить здоровенную базилику. По аналогии со Святой Софией Константинополя или Святым Петром Рима. И эти варианты очень нравились царю. Но Алексей все ж таки убедил его тут поступить иначе, чтобы выделиться… Так что начали строить храм крестово-купольной конструкции. Только очень большой. ОЧЕНЬ.
Центральная часть представляла квадрат со стороной в 24 сажени. От нее отходили прямоугольные лучи длиной в 12 саженей. Что давало пятно застройки немного за 11 тысяч квадратных метров[1].
Колоссальные размеры!
Это даже для XXI века — весьма внушительно, а для тех лет и подавно. Особенно в плане пролетов. Которые решили перекрывать с помощью чугунных ферм, отлитых фрагментами и собранных на заклепках и болтах[2]. Что позволяло формировать и красивые, ровные своды потолков изнутри, и крутые скаты крыши снаружи.
Стены храма при этом возводились по настоящему массивными и крепкими. Настолько, что не у каждой крепости такие имелись. Шутка ли — за сажень кирпичной кладки. И поднимался они на добрые десять сажень. А потом вверх уходил барабан, переходящий в высоченный шатер, завершающийся маленький куполом и большим крестом. Из-за подобной компоновки храм, в общем-то весьма крупный в основании, выглядел со стороны этакой свечкой.
Барабан и шатер с куполом, как и перекрытия собирались из ферм, аналогичных перекрытию. Которые также собирали наверху. А потом обшивали листами пудлингового железа.
Что еще?
Колокольня. Точнее колокольни. Их имелось аж четыре штуки. Простенькие такие квадратные башни со стороной в пять саженей в основании крыльев здания. Они поднимались вверх, заканчиваясь не только собственно колокольней под маленьким куполом, но и проходом на смотровую площадку. Та шла вокруг барабана на уровне восьмигранного яруса…
Но это — в теории.
На практике пока шла стройка. И не только храма. Вон — чуть в стороне сооружали огромный общественный нужник для прихожан. Двуярусный с центральным входом и возможностью разом обслужить до четырехсот человек. А у реки возводили котельную для парового отопления храма. Да и вообще — требовалось соорудить целую обвязку всевозможных построек. Вспомогательных. Дабы сам храм оставить как храм и только. Алексей особенно настаивал на том, чтобы внутри не было ни лавок, ни прочих подобных помещений. Чтобы у злых языков не было повода шутить по поводу изгнания Христом менял.
— Лепота… — вдохновленно произнес патриарх, наблюдая за тем, как велся монтаж ферм барабана.
— Ты художников для росписи нашел?
— Пока нет.
— И чего ты тянешь?
— Совет склоняется к мозаике. Чтобы под старину.
— Да. Так даже лучше будет. А у вас есть для этого люди?
— У нас и для росписи нет, — пожал плечами патриарх. — Ищем. Время пока есть.
— Эскизы росписей уже утвердили?
— Да.
— Пришли мне, хочу взглянуть.
— Обещаешь, что не станешь вмешиваться?
— Нет.
— Это внутреннее дело церкви!
— Которое финансирует из казны. Не так ли?
Патриарх скривился.
У них время от времени случались пикировки на эту тему. Аппарат церкви довольно болезненно воспринимал свое подчиненное положение. Из-за чего дергался.
Казна выделяла деньги.
Щедро.
Но контролировала их расход. Что, наверное, и бесило. Если бы просто выдавали безотчетно, то они не воспринимали бы ситуацию настолько нервически.
— Да не дуйся ты, — произнес царевич. — Я вмешаюсь только есть что-то вопиющее замечу.
— У тебя и церковный канон иной раз вопиюще выглядит.
— Я считаю, что если архангел или ангел мужеского имени, то и выглядеть должен подобающе. Все эти утонченности оставим католикам. Или архистратиг? Зачем его рисовать томной не то дамой, не то юнцом с символическим изображением оружия? Он ведь воинство Господа возглавляет. Как можно доверить армию самого Всевышнего такой сопле? Нет. Это совершенно невозможно! И любой, пусть даже самый бестолковый прихожанин должен глянуть на него и все понять.
— Таков канон!
— Он порочен! В него закралась ошибка. Видимо вместе с модой на евнухов.
— У ангела нет пола!
— Тогда скажи на милость, какого лешего в святцах имела ангелов этих бесполых числятся как мужские? А? Не слышу ответа. Ты еще скажи, что у Бога-отца пола нет. Что он еще и отец, и мать, и так далее и все в одном лице.
— Ох… — выдохнул патриарх.
Вступать в богословские споры с царевичем он крайне не любил. Слишком уж приземленной и в чем-то даже солдафонской была его аргументация. Не верная. Противная религиозной традиции. А поди — переубеди…
— Ну что ты на меня смотришь? Что?
— Осуждаю, Алексей Петрович. Всем сердцем.
— Так ты убеди меня. Убеди. А то осуждение пустое. Я в своих вкусах опираюсь на ранние римские иконы, которые, как ты знаешь, ищу и покупаю по всему миру. Всюду, где удается найти. И иконы, и картины какие, и мозаики мне срисовывают. И скульптуры везут. Да чтобы н позже иконоборчества, которое угробило исконную традицию.
— Дурь то! Вон — ты и орган в храм православный насильно насадил!
— Не насадил, а вернул! Ты сам видел документы, на которые я опирался. От эллинской традиции он пошел, не от латинской, а стало быть — наш.