Третье рождение Феникса
Шрифт:
То же подтвердили и его родители.
– Феликс был таким с детства, - вытирая слезы, говорила его мама, Анастасия Юрьевна Мартова.
– Если собиралась компания, он всех заводил, веселил. А потом ребята уходили, и он садился за уроки или что-нибудь читал, писал стихи. Он дружил со всеми одноклассниками, со всеми соседскими детьми - и ни с кем особенно близко. Так же и в университете было - Феликса все любили, считали душой курса, но сам он сблизился только с Тарасом Михалиным. Правда, тогда из этой дружбы ничего не получилось. Тарас серьезно
Мартовы жили в небольшой, уютной квартире, полной старинных вещей: книжных шкафов, этажерок, диванов, абажуров, столиков, портретов и фотографий в рамках. Одну комнату занимал рабочий кабинет профессора Лаврентия Васильевича, а другая служила гостиной и спальней одновременно. Здесь, за круглым столом, накрытым к чаю, господин Смирнов и беседовал с Мартовыми.
Анастасия Юрьевна была еще очень слаба, но настояла на разговоре с сыщиком. Пусть ищет убийцу Феликса, а они ему помогут.
– А как у вашего сына складывались отношения с женщинами?
– спросил Всеслав после того, как просмотрел два семейных альбома Мартовых.
Почти на всех фотографиях Феликс был снят либо один, либо в окружении друзей. Групповые фото преобладали. Несколько снимков сыщик отложил в сторону - на них Феликс обнимался с тоненькой черноволосой девушкой.
– Это Катя, - пояснила Анастасия Юрьевна.
– Они с Феликсом любили друг друга. Катя жила во Франции, в Дижоне, кажется… Она была русской по материнской линии, собиралась приехать в Москву, в Россию… на родину своих предков. Не сложилось…
– Катя погибла в Газе, во время съемок какого-то репортажа, - вмешался профессор Мартов.
– Феликс так и не смог ее забыть. Другие женщины? Наверное, кто-то появлялся в его жизни… природа брала свое. Но такой, как Катя, он не встретил. Теперь уже и не встретит.
Лаврентий Васильевич отвернулся, чтобы скрыть выступившие на глазах слезы.
– Они собирались пожениться?
– уточнил Всеслав.
– Не знаю, - вздохнул профессор.
– Мы не знаем… - эхом повторила его жена.
– Феликс не любил вспоминать об этом, никогда ничего не рассказывал - никаких подробностей. Ему было слишком больно.
– А кто может рассказать о тех событиях?
– Разве это имеет отношение к смерти нашего сына?
– недоуменно поднял брови Лаврентий Васильевич.
– Иногда любая мелочь оказывается полезной, - уклончиво ответил Смирнов.
– Я хочу знать как можно больше о Феликсе, о его привычках, характере, увлечениях. Для полноты картины необходимо все, каждая деталь.
Мартовы задумались.
– Пожалуй, поговорите с Евгением Новацким, - сказал наконец профессор.
– Он ездил тогда вместе с Феликсом, работал оператором телевизионного агентства. Мы познакомились на похоронах. Женя приходил попрощаться с нашим сыном… обещал помощь в случае чего, телефон свой оставил.
Лаврентий Васильевич сходил в кабинет
– Вот, запишите телефон, адрес.
От Мартовых сыщик отправился на встречу с бывшим оператором, который ныне возглавлял информационный отдел одного из телевизионных каналов. По-видимому, и карьера, и личная жизнь господина Новацкого складывались удачно, потому что он находился в прекрасном расположении духа и охотно согласился поговорить со Смирновым. Его не удивило, что частный детектив хочет узнать кое-какие подробности о Феликсе Мартове.
– Подъезжайте в бар «Червовый король», - предложил Евгений Владимирович.
– Я вас угощу настоящим немецким пивом.
В подвальном помещении бара со сводчатым потолком, тяжеловесной деревянной мебелью пахло горячими сосисками и дымом. Несколько посетителей занимали столик у окна, наполовину заметенного снегом; они курили и громко смеялись. Новацкий - вальяжный, дородный мужчина в костюме и галстуке, сразу бросился Всеславу в глаза. Он стоял у стойки и разговаривал с барменом, поглядывая на двери.
Смирнов сделал приветственный жест рукой. Бывший оператор сейчас же подошел, поздоровался.
– Как вы меня узнали?
– с улыбкой спросил он.
– Наверное, по одежде. Дедуктивный метод!
– Он засмеялся.
– Прошу.
На столике у стены, рядом с огромным подсвечником, стояли две кружки с пивом, тарелка дымящихся сосисок и несколько салатников с овощными салатами.
– Люблю поесть!
– усаживаясь, сказал Новацкий.
– Аппетит - враг мой! Он порядком попортил мне фигуру. Итак, угощайтесь… вам можно.
Всеслав попробовал пиво.
– Холодное, - сказал он, чтобы поддержать разговор.
– С интересным привкусом.
– Здесь первоклассные напитки и отличная кухня, - кивнул Новацкий.
– Поэтому я стараюсь пореже сюда заходить. Вы кушайте и спрашивайте, господин Смирнов - наше время ограничено. Через час я вынужден буду вас покинуть. Дела.
Он отпил пива и бросил плотоядный взгляд на сосиски.
– Расскажите о вашей поездке с Мартовым на Ближний Восток, - попросил сыщик.
– Что именно?
– Все, что показалось вам необычным, запомнилось.
– Такие поездки вообще обычными не назовешь, - задумчиво произнес Новацкий, мысленно возвращаясь к тем давним событиям.
– Мы плохо представляли себе, чем это может кончиться. Молодость безрассудна… Нам хотелось стать героями, получить какие-то невероятные впечатления! Глупо ужасно. Там была не только наша команда, но и много зарубежных репортеров. У Феликса завязался роман с французской журналисткой Катей Жордан, они буквально не расставались. Катя захотела снять репортаж в зоне палестино-израильского конфликта, она лезла в самое пекло… ну а мы, как настоящие мужчины, старались не отставать. Страха не было, он появился потом, когда Катя погибла. Мы поняли, что пули и осколки - не игрушечные, что они убивают по-настоящему, насмерть.