Третий близнец
Шрифт:
Джинни шагнула в коридор и дрожащей рукой затворила за собой дверь.
И пошла по коридору, стараясь ступать как можно тише и сдерживаясь изо всех сил, чтобы не побежать.
А вот и лаборатория. Не в силах преодолеть искушения, она заглянула в приоткрытую дверь. Оба охранника стояли к ней спиной, один заглядывал в вытяжной шкаф, другой рассматривал ряды пробирок в штативах на столе с подсветкой. Они ее не заметили.
Ну вот, почти дошла.
Она достигла конца коридора и открыла дверь. Но не успела она сделать и шага, как ее окликнул чей-то голос:
– Эй, вы! Стойте!
Она подавила желание бежать сломя голову, притворила дверь и обернулась, изобразив на лице улыбку.
С другого конца коридора к ней бежали два охранника. Пожилые, обоим под шестьдесят, видно, из отставных полицейских.
В горле у Джинни стоял ком, во рту пересохло, но она сделала над собой усилие.
– Добрый вечер, – сказала она. – Чем могу помочь, джентльмены? – Дрожи в ее голосе они не услышали, все перекрывал вой сирены.
– Да сигнализация в здании сработала, – сказал один из охранников.
– Думаете, сюда забрался кто-то из посторонних? – Глупо, но лучшего она не смогла придумать.
– Наверное. Скажите, профессор, вы не видели или не слышали ничего подозрительного?
Стало быть, охранники признали в ней свою. Уже хорошо.
– Вообще-то слышала. Показалось, что где-то разбили стекло. Но вроде бы шум был этажом выше, хотя точно не скажу, не уверена.
Охранники переглянулись.
– Пошли проверим, – сказал один из них. Другой оказался более бдительным.
– Могу я спросить, что у вас в карманах, мэм?
– Бумаги.
– Ну, это понятно. Нельзя ли взглянуть на них?
Джинни не собиралась отдавать эти листки кому бы то ни было, слишком уж дорогой ценой достались они ей и слишком много значили. И она сделала вид, что не против, а затем будто бы передумала.
– Да, конечно, – сказала она и достала распечатку из кармана. Потом сложила пополам и снова убрала в карман. – Хотя, пожалуй, нет… Знаете ли, здесь сугубо личная информация.
– Но я настаиваю. На инструктаже нам говорили, что бумаги в таком месте, как это, могут представлять огромную ценность.
– К сожалению, я не могу позволить вам заглядывать в мою частную корреспонденцию на том лишь основании, что в здании, видите ли, сработала сигнализация.
– В таком случае я вынужден просить вас пройти с нами в офис нашего начальства, там и разберемся.
– Хорошо, – сказала Джинни. – Буду ждать вас на выходе. – И, скользнув за дверь, начала спускаться по ступенькам.
Охранники бросились следом.
– Стойте! Погодите!
Они догнали ее только в вестибюле первого этажа. Один взял ее под руку, другой открыл дверь. Они вышли на улицу.
– Незачем меня держать, – сказала Джинни.
– Уж лучше подержу, – ответил охранник. Он тяжело дышал, совсем запыхался, пока догонял ее.
Видали мы такое и прежде, подумала Джинни. Впилась в его руку пальцами, крепко сдавила. Охранник тихо ойкнул и отпустил ее.
И Джинни побежала.
– Эй! Ах ты, сучка, а ну стой!
Но шансов у них не было. Джинни была на двадцать пять лет моложе и бегала, как скаковая лошадь. Она убегала от охранников все дальше, и страх постепенно отпускал ее. Она мчалась как ветер и громко хохотала. Они пробежали за ней еще несколько ярдов, потом, окончательно отстав, махнули рукой. Джинни обернулась: ее преследователи стояли посреди дорожки и пытались отдышаться.
А вот и автостоянка. Отец ждал ее рядом с машиной. Она отперла дверцу, они оба уселись. Джинни выехала со стоянки с выключенными фарами.
– Ты уж извини, Джинни, – сказал отец. – Я думал, раз могу делать это для себя, почему бы не сделать и для родной дочки. Но, видно, проку от меня больше нет. Утратил мастерство. Больше никогда не пойду на грабеж.
– Что ж, хорошая новость! – весело ответила она. – И я получила то, что хотела!
– Жаль, что я не был для тебя хорошим отцом. Теперь, видно, уже поздно начинать.
Она выехала с территории кампуса на улицу и включила фары.
– Начинать никогда не поздно, папа. Правда.
– Ну, не знаю. Может быть. Но я очень старался, ты уж поверь.
– Еще как! И у тебя получилось. Без тебя я ни за что бы не справилась!
– Да, вот тут ты точно права.
Она ехала быстро, спешила домой. Ей не терпелось проверить тот телефонный номер в распечатке. Что, если он старый? Тогда будут проблемы. Ей до смерти хотелось услышать голос Уэйна Стэттнера.
Они вошли в квартиру, и она тут же бросилась к телефону. Набрала номер.
Долгие гудки. Потом ответил мужской голос.
– Алло?
От волнения Джинни не могла вымолвить ни слова. Потом взяла себя в руки.
– Нельзя ли поговорить с Уэйном Стэттнером?
– Я слушаю. Кто это?
Да, голос похож на голос Стива. Ах ты, тварь эдакая, мерзавец! Она подавила отвращение и гнев.
– Мистер Стэттнер, я представляю маркетинговую компанию. Ваш телефон был выбран компьютером, и мы хотим сделать вам одно весьма заманчивое предложение…
– Да пошла ты к черту! – рявкнул он и повесил трубку.
– Это он, – сказала Джинни отцу. – Голос в точности как у Стива, только Стив гораздо воспитаннее.
И она вкратце рассказала отцу о событиях этой недели. Тот слушал, разинув рот, на лице его отражалось замешательство.
– Ну и что ты будешь теперь делать? – спросил он, когда Джинни закончила.
– Позвоню в полицию. – Она набрала номер и попросила подозвать сержанта Делавер.
Отец сокрушенно покачал головой:
– Это ж надо, до чего докатился! Работаю с полицией. Остается надеяться, что этот сержант Делавер все же отличается от копов, с которыми мне доводилось сталкиваться.