Третий Генерал: Том IV
Шрифт:
— Хорошо, этого уже достаточно, чтобы действовать. Как вёл себя Никита?
— Спокойно, попридержал Сашу, чтобы тот не натворил ничего. И сказал звонить в первую очередь тебе, чтобы рассказать о случившемся тебе и попросить тебя сообщить обо всём Лене. А потом подключать брата.
— Тогда так и делай! Не беспокойся, всё будет хорошо. Уже сегодня они оба будут на свободе, даю слово!
— Я тогда буду звонить брату. Спасибо.
Звонок закончился, а Алексия едва удержалась от того, чтобы не метнуть телефон в стену. Редко она позволяет себе такое сильное проявление эмоций, но сегодня воистину
Ничего, зато сегодня она сделает всё, чтобы этот подонок оказался в настолько глубокой яме, что он уже никогда не выберется из неё! Если этот Борис думает, что он может причинить вред её брату, то он глубоко заблуждается! И пускай ей хочется самолично разобраться с этим негодяем, но лишать Никиту права самому решить вопрос с ним она не станет. Уж брат-то точно найдёт оригинальный способ наказать Бориса!
Немного успокоившись, Алексия тут же набрала номер Лены. Та долго не отвечала, но вот наконец-то приняла вызов.
— Лекси, ты чего так рано звонишь? Я только…
— Быстро просыпайся! — Перебила она подругу. — Измайлов натравил полицию на Никиту и Александра! Обвиняют в убийстве тех подонков, которых твой Борис послал чтобы они избили наших ребят!
В ответ Алексия услышала ругательства, которые точно не красят особу из правящего рода. Однако Романова и слова против не сказала, ибо самой очень хотелось выругаться даже куда хлеще, чем её подруга.
— Я сейчас же иду к отцу! — Сказала Лена, закончив с ругательствами. — А затем, как только я узнаю куда увезли Никиту с Сашей, отправлюсь туда с отрядом гвардии рода! Я всех этих продажных оборотней в погонах самих в клетки посажу если они хоть что-то сделали с ним!
— Меня дождись, я буду через пятнадцать минут, — сказала Алексия.
На этом разговор и закончился. Шестерёнки больших процессов начали свой ход…
* * *
— Ну и как тебе под крылом нашего Чернобога? — Спросил Кирилл Сашко. Сейчас они сидели в одном из баров столицы отдыхая после ночной сходки братвы.
— Скажу честно — лучше, чем под тобой было, — не стал мяться с ответом Оболтус. — С Чернобоже всё как-то… проще и правильнее. Ты точно знаешь, что за хороших ребят и работаешь против плохих. Никаких тёмных дел, честный заработок. Мне это по душе.
— Ну и славно, — сказал авторитет. — Хорошо, что нашёл дело себе по духу. Сеструха о нём только хорошее говорит. Я тут в разговоре с нашим парнем пошутил мол отдать бы за тебя сеструху свою. А вот сам думаю — может так и сделать? Чем не вариант, а?
— Вариант нормально, но…
Сашко прервал звонящий телефон Кирилла. Тот сделал извиняющееся выражение лица и принял звонок.
— У телефона… Так, сеструха, не мельтеши! Говори спокойно… Что? Они там совсем оборзели?… Так… Ага… Ладно, я тебя понял. Успокойся и сиди в номере, сейчас будем решать вопрос.
Кирилл сбросил звонок, но следующие секунд десять молчал. Лишь сжал кулаки так, что
— Чернобога и Блица арестовали, шьют им какую-то лажу, — сообщил Сашко Кирилл.
— Сразу братву поднимаем или пока только пытаемся выйти на ребят? — Тут же спросил гигант.
— Пока второй вариант. Но пацанам надо сказать, чтобы были наготове — я всю столицу кровью умою, но их вытащу…
Глава 10
Воздастся за все
Ещё один удар по печени. Эти козлы точно хотят сделать из меня инвалида. Я-то ладно, их «допрос» легко переживу и восстановлюсь. А за Егорова боязно. Ничего, главное, чтобы выдержал это. Когда всё закончится, то я и его на ноги поставлю. Придётся потратиться если с ним случится что-то страшное, однако мне ни копейки не будет жалко для этого.
— Пацан, а ты хорош, — сказал один из двух полицейских, которые избивали меня. Мы сейчас были в какой-то маленькой комнате без окон и простенькой люстрой, а я был привязан к стальному стулу, приваренному к полу. — Три часа с тобой тут с небольшими перерывами возимся, а ты слова не сказал. Ни скулишь, ни просишь пощады, вообще ничего. Твой дружок тоже ничего не сказал, но ревел и стонал как девчонка пока не отключился. Отдыхает сейчас в камере, но мы потом им ещё займёмся.
Я сжал кулаки и едва сдержал рвущуюся из меня злость и магию. Меня бы не смогли сдержать эти жалкие ремни, а эти двое уродов погибли бы в считанные мгновения. Дайте мне две минуты и всё это отделение полиции сгорит к хреновой матери. Зря я что ли своего дракона заново приручил?
Однако пришлось сцепить зубы и терпеть. Конкретно сейчас точно ничего нельзя делать. Скоро всё закончится и вот тогда эти ублюдки заплатят за всё. Кишки собственные заставлю их жрать или же подвешу за ноги, а потом покажу им как нужно бить людей, чтобы они мучались и страдали от невероятной боли. Нужно просто немного подождать и тогда все получат по заслугам своим.
— Слушай, я уже откровенно затрахался его бить, — сказал второй полицейский. — Руки устали его мутузить и дубинкой махать. Смотри, на нём уже живого места нет. Может хорош?
Внешне я действительно выглядел очень плохо: многочисленные синяки и гематомы, нос разбит, левый глаз заплыл и опух. Тут впору решить, что мне и все внутренности отбили. Однако на деле всё со мной было хорошо. Как говорят в таких случаях — пострадала только моя гордость. Никак внутренних повреждений, разрывов мышц, внутренних кровотечений и отбитых внутренних органов. Переломов и трещин в костях тоже не было.
А всё благодаря магии, которая позволяла мне таким нехитрым способом обмануть этих полицейских. Мне ничего не стоит быстро залечить все эти внешние последствия избиения. Я ждал, терпел и копил злость, чтобы выплеснуть её в нужный момент.
— Лопухин сказал, что бить его нужно пока он не вырубится или до каких-то серьёзных травм, которые могут ему помешать признательные показания — сказал первый полицейский. — Хотя… Выглядит он х**во. Как бы не загнулся он у нас. Пускай врач его осмотрит, а мы пока сделаем перерыв. Жрать хочется, а этот крысёныш всё никак не вырубится и не заговорит. А жрать-то охото!