Третья линия
Шрифт:
— Хорошо вырывать руку, когда ее кто-то держит в своей, не так ли, Саша?
Кровь бросилась Александре в лицо как от хлесткого удара. Молниеносным жестом она подхватила со стола наполненную рюмку и выплеснула коньяк в физиономию любовника.
— Пошел вон!
Медленно встала и прямая как струна вышла из ресторана.
Он нагнал ее на лестнице, схватил за плечо, развернул к себе. Лицо его было страшно: лютость и страдание проступили в его чертах.
— Ненавижу! — Голос
Она засмеялась, откинув голову.
— А ты убей меня! Зарежь! Как там это у вас называется… секир-башка? Кердык?
Пожилая пара, поднимавшаяся по лестнице, шарахнулась в сторону.
— Что, слабо? — Александра скинула с плеча его руку. — Иди морду помой, — пренебрежительно бросила она и устремилась вниз по лестнице.
— Стой! Саша, подожди!
Не жди, не слушай, беги, Александра, беги, женщина, и не оглядывайся!..
Александр Чернов
ГРЕХ
— Остановите лифт! — Темнов склонился над телом девушки и, приложив к неподвижной груди фонендоскоп, прослушал сердечные шумы. — Глухо!
Накинув гибкий шланг бесполезного сейчас инструмента на шею, врач рывком сорвал прикрывавшее обнаженное тело одеяло. Наложив ладони на среднюю треть грудины пациентки, он произвел несколько энергичных надавливаний. И лишь после этого, убедившись в отсутствии пульса на обеих сторонах тонкой белой шеи, хмуро сообщил:
— Остановка.
Понятливая медсестра быстрыми движениями уже извлекала из реанимационного чемодана все необходимое. Темнов продолжил непрямой массаж сердца.
— Шприц с адреналином мне! А сама — гормоны по вене!
Схватив протянутый шприц, Александр вонзил иглу в подбородочный изгиб девушки.
— Что стоите?! Берите мешок! — подстегнул он вжавшуюся в угол лифтершу.
Медсестра протянула перепуганной женщине компактный дыхательный мешок.
— Наложите маску на область рта и носа. Плотнее! Теперь в ритме собственного дыхания сжимайте этот упругий резервуар. Ну! Пробуйте! — Врач не переставал ритмично надавливать на грудину бездыханного тела. — Смелее! Времени нет! Вот… Сжали — отпустили. Не частите! Что там с веной? — поинтересовался он у медсестры.
— Давления нет, попрятались все! — Людмила суетилась над безвольно повисшим запястьем. — Эх, подпорку бы! А то рука висит…
— Приготовьте еще адреналин! Я скажу, когда подать.
В остановившемся между этажами лифте становилось жарко.
— Почему люк в потолке не открыт? — Вопрос был призван в некоторой степени разрядить обстановку, но прозвучал как порицание.
— Так холодно же еще?! — Сбитая с толку лифтерша на мгновение прекратила дыхательную стимуляцию.
— Дышать! — напомнил
— Есть гормоны! — сообщила справившаяся с неуловимой веной медсестра. — Что дальше?
«Молиться!» — внутренне ответил Темнов, но, соблюдая алгоритм, приказал:
— Атропин! Катетер стойкий?
— Пока действует. — В доказательство Людмила отвинтила крохотную заглушку, продемонстрировав одинокую капельку темной крови.
— Хорошо. Промойте и ждите. — Реаниматолог вновь тщетно попытался нащупать пульс на шейных сосудах пациентки. — Прекратите дышать!
Выпрямившись, Александр с размаху опустил правый кулак на область сердца девушки.
— Есть шумы! — сообщил врач, прильнув фонендоскопом к покрасневшей от его манипуляций груди. — Дышите, дышите! — подстегнул он замершую по его предыдущей команде лифтершу. — Люда, еще гормоны! Массаж пока отставим.
Через минуту Темнов с удовлетворением убедился в нарастании сердечной деятельности.
— Хорошо! На этот раз вернули. Давайте я вас сменю. — Отобрав у лифтерши мешок, доктор осторожно продолжил подачу воздуха, согласуя поток с едва наметившимся самостоятельным дыхательным ритмом пациентки. — Поехали!
Остановленный между этажами лифт возобновил свое шумное вознесение. Как и предполагал Александр, в холле пятого этажа их уже ожидали родители сопровождаемого им груза. Две пары испуганных глаз с настороженной подозрительностью уставились сначала на тело дочери, а затем обратили взгляды на реаниматолога.
— Что случилось?! Ей хуже?!
— Немного, — соврал он в максимально допустимых для данной ситуации пределах.
— Это опасно? Она жива?! — Мать судорожно ухватилась за ее бледную ладонь.
«Пока — да». Но вслух озвучил менее обтекаемую формулировку:
— Состояние тяжелое. Выводы делать рано… Помогите нам! — велел он лифтерше, уступая место в изголовье каталки. Сам же, став слева, продолжил ненавязчивую дыхательную поддержку.
Усилиями двух женщин каталка двинулась по длинному коридору.
— Не так быстро! — осадил ретивых сотрудниц Александр. — Марафон сейчас ни к чему.
Взволнованные родители буквально наступали им на пятки, едва не забегая по бокам и психологически подстегивая и без того взвинченных медсестер. В большинстве других случаев Темнов бы в весьма бесцеремонной манере осадил настырно-торопливых пращуров, но сейчас даже минимальный прессинг на шокированную родню казался ему неуместным.
«Еще фактически ребенок. Девчонка сопливая! И такой хреновый прогноз… Что же это за аллергия такая?!»