Третья сила
Шрифт:
— Он тебя заметил, — извиняющимся тоном пробормотал мертвяк, по-своему истолковав молчание Пантора.
— Можно было иначе. А так его скоро хватятся, станут искать и…
— Не так и скоро его начнут искать, — покачал головой Орландо. — И найдут не сразу. Главное — получше спрятать. А вот если б ты тут магией воспользовался, нас бы уже взяли. Не забывай, что мы еще в городе. Здесь даже муху при помощи ваших штучек незаметно убить нельзя.
Пантор помялся. Напарник был прав, но сворачивать по этому поводу шеи…
— Но это убийство. Он же теперь мертв, — пробормотал он в качестве последнего
— И чо? — искренне не понял Орландо. — Я тоже мертвый, причем давно.
Юный маг не нашелся с ответом. Мертвяк подхватил за ноги бездыханное тело и поволок за угол, туда, где громоздились какие-то ящики и торчал огромный мусорный бак. Вернулся довольный.
— Идем?
Пантор кивнул:
— Только без трупов.
— И без магии, — отозвался Орландо.
— По обстоятельствам.
— По обстоятельствам, — согласился мертвяк и, стараясь держаться в тени, зашагал вдоль замызганных стен первой линии домов.
Пантор заспешил следом.
Спорить теперь было не о чем и незачем. Главное — до ночи пробраться к окраине города и в темноте выскочить за его пределы. План выходил весьма абстрактным, но лучшего у Пантора и Орландо не имелось.
Ту часть побега, что касалась знакомой портовой местности, пара беглецов продумала до мелочей, и реализовать ее вышло без сучка и задоринки. Дальше все выглядело весьма туманно. Города за пределами порта не знал никто из портовых чернорабочих.
Лупа-нопа — порт, принимавший ссыльных с Большой Земли, — по прикидкам Пантора, выходил довольно крупным городом. Вот только проверить свои прикидки он не мог. Город был живым организмом. Он позволял жителям определенную свободу, но при этом задавал жесткую иерархию.
Все сосланные сюда опальные маги и нелюди, большая часть которых была создана нарушившими закон некромантами, прямо с корабля попадали в закрытую зону. Ссыльных регистрировали и отправляли на принудительные работы.
Каторжникам доставался самый тяжелый, самый грязный труд. Это Пантор успел оценить на собственной шкуре. Работали с утра до ночи. Спали мало, питались скудно. Многие живые не выдерживали такого режима, умирали от истощения. Впрочем, с ними не церемонились. Через несколько месяцев, когда каторжан становилось на порядок меньше, с Большой Земли приходил корабль с новой партией ссыльных преступников. Тогда старожилам давали некое подобие свободы.
Теперь они могли работать хоть и под присмотром, но в открытой части города. Формально в свободное время они имели право свободно передвигаться по всему Лупа-нопа. На практике город ограничивался для них бедными кварталами возле порта. Появление кого-то из них на набережной, где случалось прогуливаться жителям богатых районов, было так же невозможно, как появление нищего возле здания Консорциума в центре покинутой Пантором столицы.
С выходом из закрытой зоны работы становилось меньше, за нее платили. Немного. Хватало на то, чтобы снять дешевую комнатушку в одном из доходных домов, и на еду. Если жить скромно, то к концу недели получалось скопить на нехитрые развлечения и надраться до беспамятства или снять портовую девку.
Со временем, если усердно работать и не привлекать к себе внимания дурными выходками, можно было сделать некое подобие карьеры
За город попадали большей частью мертвяки, вампиры и прочая нежить. Этим гражданства не давали, лишь разрешали брать на поруки. Потому они в городе не приживались, в отличие от людей.
Получив гражданство, при желании, должном усердии и уме можно было подняться довольно значительно. Нельзя было только вернуться на Большую Землю.
Впрочем, Пантор не скучал ни по ОТК, ни по Веролле, ни по системе, которая поставила его вне закона и вышвырнула на острова, как на свалку. Его незаслуженно посчитали человеческим мусором, и он не собирался лезть из кожи вон, чтобы доказывать что-то кому-то задним числом. Как не был намерен и подлаживаться под новую систему. Хватит, он достаточно в своей жизни играл по чужим правилам.
Побег казался единственным выходом. За пределами города находилась полудикая территория. Без надобности власти в те края не совались и закрывали глаза на все, что там творилось, кроме совсем уж вопиющих случаев. Да и то, если они происходили в ближайшем пригороде. И Пантор решил бежать, найдя союзника в громиле-мертвяке.
Зачем бежал Орландо, юный маг не знал и не пытался догадываться. Мертвяк порой мыслил совершенно непонятными живому категориями…
Орландо вынырнул из тени, и Пантор потерял мысль. Беглецы выскочили на городскую набережную. Здесь было довольно людно. В лучах закатного солнца прогуливались парочки из богатых кварталов. Мужчины в дорогих костюмах, дамочки с ажурными белоснежными зонтами, не спасающими ни от дождя, ни от зноя.
Пантор зашагал медленнее. Та часть набережной, что соприкасалась с трущобами, теперь за спиной. Позади были дешевые таверны и доходные дома, торговые и тюремные причалы, шлюхи и выпивохи. Позади осталась грязная сторона этого города. Вперед убегали чистые улицы с важными людьми. Появление среди них Пантора было неслыханно. А уж мертвяк и вовсе сюда мог забрести, разве что перетаскивая груз, который не в силах поднять человек.
На беглецов косились, указывали пальцами. Орландо не обращал на это никакого внимания, пер как мобиль на гусеничном ходу. Пантор тоже старался держаться независимо, но получалось плохо.
— Уходим отсюда, — шепнул он, поравнявшись с мертвяком.
Орландо кивнул едва заметно и свернул в боковую улочку, что уводила в сторону от набережной. Народу здесь практически не было. Узкая мощеная дорожка извивалась, будто агонизирующая змея. Дома нависали с двух сторон, плотно притираясь к дороге и друг другу.
— Ты что, знал, куда идти?
— Чо? — не понял Орландо.
— Маршрут хорошо продуман. Как будто ты готовился. Ты здесь бывал раньше?
— Ничего я не продумал, — обиделся непонятно на что мертвяк. — Ты сам сказал, что уходить надо, я и повернул. Просто повезло.
Пантор попытался сказать что-то, объяснить, что не хотел обидеть, но Орландо прибавил шагу. Улочка свернула. Раз, другой. Они выскочили на перекресток. Перемахнули на другую сторону и снова запетляли узкими переулками. Здесь стояла странная смесь запахов еды и нечистот. Видимо, это был не самый богатый район.