Тревожная группа
Шрифт:
К изменению внешности спасатели приступили поэтапно. По причине летней жары выбор у них оказался совсем не богатым. Однако Чистяков убедил упиравшегося поначалу Мостового пойти вместе в секонд-хэнд. Недорого, да и выбросить не жалко, чтобы Синицкая ненароком не узнала потом эту одежду. Внимания на шортах останавливать не стали: мускулистые колоритные ноги Мостового сразу же бросались бы в глаза, а у Чистякова на самом видном месте красовался заметный шрам. Друзья подумали, что их ноги Ольге хорошо знакомы по совместному загоранию на городском пляже и даче ее родителей.
Значит, решили они, нужно останавливаться на длинных штанах. Допотопные и вылинявшие джинсы Мостовой надевать категорически отказался. Зато удалось подобрать пару спортивных штанов неопределенного цвета и такого же неопределенного покроя. Обувь, в смысле кроссовки, решили оставить свои. По мнению спасателей, это последнее, что может броситься в глаза девушке, гуляющей с парнем. Нашлась в магазине и пара футболок, которые кто-то на Западе, судя по их состоянию, носил много лет всей семьей. Богатым оказался и выбор всевозможных бейсболок, фуражечек и кепочек. Остановились на неброских летних кепках неопределенного бежевого цвета. Завершил туалет поход к уличному торговцу темными очками.
– Ну, и как я тебе? – брезгливо рассматривая себя в зеркале, спросил Мостовой.
– Самое главное, что ты нисколько не выделяешься из толпы, – заверил его Чистяков. – Неброско и заурядно.
– Толпы-то как раз и не будет. Сам же говорил, что они гуляют в местах не очень оживленных.
– Ну, люди там все равно есть, только мало. А в таком наряде мы внимания привлекать не будем, нормально приоделись. Только вот с тобой что-то нужно делать, Боря.
– Что опять не так?
– Габариты у тебя больно заметные.
– Как я тебе меньше стану? Вдвое сложусь, что ли?
– Не сложишься, – Чистяков в задумчивости почесал подбородок. – Но и ходить тебе не стоит. Придется тебе выбирать роль сидящую. Например, на пути возможного появления «объекта» мы тебя сажаем и даем в руки газету. Ты ею интенсивно прикрываешься, а в нужный момент щелкаешь «объект».
– Ты еще скажи, чтобы я щелкнул его через газету.
– Отличная мысль, Боря! Мы в газете прорежем аккуратную дырочку размером с объектив фотоаппарата.
– А еще две руки ты мне где найдешь? Я могу или газету перед собой держать, или фотоаппарат. Может, посерьезнее что-нибудь придумаем?
Мостового, хотя он к Чистякову уже и привык, все же иногда раздражало, что Игорек умудрялся устраивать балаган из любого серьезного дела. Чистяков посмотрел на хмурого друга и воздержался от предложения пойти и купить два протеза.
– Какие еще роли могут быть? – раздраженно пробурчал Мостовой. – Вариант всего один: следим за ними, а потом из-за дерева, киоска, другого удобного укрытия просто фотографируем. Вот и все. В процессе слежки стараемся не рисоваться перед Ольгой. Нужно вовремя отвернуться или наклониться, как будто шнурок завязываешь. Как-то так, я думаю.
– Ну, в общем-то, я согласен, – примирительно ответил Чистяков. – Только тебе все равно не следует рисковать. Следить буду я, а ты ориентироваться на меня. Как махну рукой, что есть подходящая позиция для фотографирования, так ты и выдвинешься. Больно уж ты заметный.
– Ох, Игорек, тебя она тоже как облупленного знает, – покачал головой Мостовой.
– А так? – усмехнулся Игорь и прошелся по комнате развязной походочкой, чуть загребая ступнями.
– Только немного ссутулься, – оживился Мостовой. – Так, хорошо. А теперь руки. Когда при ходьбе ими машешь, то отставляй мизинцы и кисти чуть в стороны. Во! Классный блатняк! Только не переигрывай, а то, наоборот, будешь в глаза бросаться своими полууголовными манерами.
– Может, мне усы приклеим? – предложил довольный Чистяков.
– Где ты их возьмешь?
– Отрежем от чего-нибудь мехового. У тебя есть какой-нибудь мех?
– Игорек, давай лучше тебе натуральный фингал поставим, – предложил Мостовой, у которого начало лопаться терпение. – Могу посодействовать в небольшом вывихе ноги.
– Все, молчу, Боря, молчу! Остановимся на том, что есть.
Спасатели, наконец, занялись реализацией своего плана. Проведя половину дня около дома Синицкой, они дождались, когда заявится Эдик. То, что он приходил к дому Ольги, бывало редко – но бывало. Чаще они встречались где-нибудь в городе и там гуляли. Иногда ходили в кино, но это было нечасто. Чистяков рассказал Мостовому и еще об одном своем наблюдении. Во время свиданий Эдуард постоянно избегал Фрунзенского и Центрального районов города, а в последние недели три – еще и Красноармейского. Именно эти три последние недели он или навещал Ольгу дома, или они гуляли в лесопарковой зоне на окраине. До этого живописного места от Ольгиного дома было пешком минут тридцать. Сегодня парочка опять явно отправилась гулять в том же направлении.
Заперев машину, из которой друзья наблюдали за подъездом Синицкой, Чистяков двинулся за «объектами». Мостовой шел сзади метрах в пятидесяти. Слишком заметная крупная фигура Бориса, оглянись Ольга неожиданно назад, выдала бы спасателей с головой.
День был будничный, и праздношатающихся на аллеях было маловато, кроме неизменных мамаш и бабушек с детскими колясками и детворой на трехколесных велосипедах. Это осложняло слежку, но зато помогало не выпускать парочку из поля зрения ни на секунду.
Примерно с полчаса Ольга и Эдуард бродили по аллеям, как казалось, без всякой цели, просто гуляя. Ухажер что-то рассказывал, энергично жестикулируя. Ольга слушала, иногда отвечала, но чаще хохотала в голос. Наблюдая всю эту картину, Чистяков ругался вполголоса и не мог дождаться, когда же влюбленные усядутся где-нибудь на скамейке отдохнуть. Могли бы и мороженого поесть, чего мотаются, ворчал он, раздраженно похлопывая себя по бедру свернутой в трубочку газетой. Такая же газета была и у Мостового – последняя защита от узнавания, которой следовало прикрываться в особо опасных ситуациях. Слабенькая, конечно, защита, и Чистяков на нее не особенно и рассчитывал. На всякий случай он предупредил Мостового перед выходом из дома, чтобы тот, если Ольга узнает Игоря и подойдет к нему, убегал подальше со всех ног. Один из друзей всегда мог отбрехаться, что он здесь случайно, что увидел Ольгу с парнем и решил посмотреть, что это за тип. Но вот если она обнаружит в парке сразу двоих друзей, тогда дружбе полный абзац. Поймет, что за ней следят, и никогда им этого не простит.
Наконец, уставшая парочка уселась на свободной лавке. Эдуард, вызвав тем самым злобный оскал у Чистякова, по-хозяйски положил свою руку на спинку лавки и стал водить пальцем по плечу Ольги. Он все еще что-то рассказывал и продолжал жестикулировать свободной рукой.
Спасатель видел все это, стоя за изгибом аллеи, в просвет между ветвями. Покрутившись немного, он уселся на лавку, вторую от угла, рядом с каким-то дедом, читавшим газету. Отсюда парочка была хорошо видна, особенно если сесть боком и подпереть щеку кулаком. Это на случай, если Ольга оглянется. С надвинутой на самые глаза кепкой и в черных очках, Чистяков рассчитывал оказаться неузнанным. Он лихорадочно прикидывал варианты, которые позволили бы сфотографировать Эдуарда. Сейчас это было невозможно. Никакого укрытия перед лавкой, на которой сидела парочка, не было.