Тревожная служба. Сборник рассказов
Шрифт:
Солдат Габлер, водитель машины 137, ответил мальчику:
— Мы должны получить приказ на марш.
— А когда он поступит?
Габлер пожал плечами:
— Может, через несколько минут, а может, через несколько часов.
— А как вы получите этот приказ?
Унтер-офицер Брахман повернулся к мальчику:
— По радио или через посыльного.
— Ну вас в каждом танке есть радиостанция?
Солдаты переглянулись и рассмеялись.
— Это военная тайна, — сказал водитель и поднял вверх палец.
Это показалось Йохену не очень остроумным.
— Вы что, думаете, я сделаю себе такую
Солдаты вновь рассмеялись. Йохен указал на прибор ночного видения и с любопытством спросил:
— Вы что, ездите и при синем свете?
— Это не синий свет, — ответил унтер-офицер Брахман. — Это инфракрасный свет. Его мы включаем ночью или при сильном тумане.
— Ага, понятно, и для этого вам нужен экран, так?
— Так, для каждого экипажа свой собственный, отдельный.
— И на сколько же метров вы можете с помощью этого прибора видеть?
— На несколько сот метров, а у командира немного больше.
— А вы и есть командир, правда?
— Правда. А нашего механика-водителя ты уже знаешь, это солдат Зигфрид Габлер. Здесь место нашего заряжающего, ефрейтора Хорста Ладвига, башенный стрелок — Вернер Кнауте, он тоже солдат.
— А больше людей нельзя поместить в ваш танк?
— Самое большое — еще одного такого шпингалета, как ты. Но при условии, что ты не будешь так отдуваться, иначе разнесет всю башню.
— В самом деле? — Йохен загрустил и глянул на унтер-офицера снизу вверх.
— До чего же пить хочется! — сказал заряжающий Ладвиг.
Йохена это удивило.
— Неужели у вас в танке нет воды?
Унтер-офицер Брахман сделал строгое лицо, как будто он держал речь перед строем новобранцев.
— Еще нет, но в ближайшее время проектируется снабжение каждого танка агрегатом, обеспечивающим экипаж соответствующими напитками. Краны будут находиться в непосредственной близости, под рукой, и снабжены гибкими шлангами, с тем чтобы во время движения и в боевой обстановке каждый из членов экипажа не стучал зубами о стакан. Для командиров проектируется пивной трубопровод, наводчику — с содовой водой, заряжающий получает кофе с виноградным сахаром, а механик-водитель — по выбору лимонад или кофе, в зависимости от того, куда он поворачивает — направо или налево.
Трое танкистов с улыбкой смотрели на Йохена, а тот обиженно поджал губы. Он не хотел, чтобы над ним смеялся даже унтер-офицер, и прикинулся на редкость легковерным:
— И какое же пиво предусмотрено для командира — простое, светлое, пильзенское или «козел»?
С большим трудом тройка удерживалась от смеха, а унтер-офицер заметил совершенно серьезно:
— Это зависит от звания и сроков службы. Мне, например, положено светлое или темный портер.
— Послушайте, товарищ унтер-офицер! — заметил Габлер. — Для меня сейчас было бы вполне достаточно обычной водопроводной воды.
У Йохена мелькнула идея.
— Может быть, вам чего-нибудь принести? Может, лимонада?
Унтер-офицер Брахман согласился:
— Хорошо! Лимонад на весь экипаж сто тридцать седьмого за мой счет. — Он достал из комбинезона бумажник. — У меня только двадцать марок.
— Ну и что! — Йохен взял у командира деньги из рук. — Вы что, думаете, я не получу сдачу?
В магазине была очередь. Да к тому же фрау Цаль, оказавшаяся перед мальчиком, набирала целую корзину различных продуктов. А время шло. Тем не менее вскоре он бежал назад к станции, держа в каждой руке по две бутылки лимонада. В кармане у него звенела сдача. У станции он остановился как вкопанный — место у погрузочной площадки было пусто. О танках напоминали лишь следы гусениц. Йохен поставил бутылки на землю и посмотрел на дорогу, которая терялась в лесу. Ничего. Пусто.
«Черт возьми! Надо же было фрау Цаль именно сегодня закупать продовольствие на целую неделю. А мне, идиоту, нужно было сказать, для кого я покупаю лимонад, и тогда мне отпустили бы без очереди, а что теперь?»
Вальтер Лоренц вышел из подсобного помещения, где хранились разные инструменты. Йохен схватил бутылки и подбежал к нему:
— Вы не знаете, куда они поехали?
— Танки? По дороге. Куда же еще...
— Понятно, но куда они свернули? — Йохен поднял бутылки. — Это я должен доставить для экипажа сто тридцать седьмого.
— А! Что ты беспокоишься, выпей сам.
— Но у меня сдача — восемнадцать марок.
Лоренц выпрямился и сдвинул на затылок фуражку.
— Восемнадцать марок, говоришь, да, история... — Он потер подбородок. — Ну и что же теперь делать?
Йохен с надеждой смотрел на взрослого, ожидая от него помощи. Начальник станции потащил его на вокзал.
— Если они поедут через Фрезов, то обязательно будут проезжать мимо вокзала и могут увидеться с моим коллегой. Пошли!
Он повел мальчика в свой кабинет и начал звонить по телефону. Но, к сожалению, его коллега — начальник железнодорожной станции во Фрезове — не имел никаких сведений о танковой колонне. Лоренц дал Йохену продовольственную сумку, сунул туда бутылки с водой и посоветовал мальчику взять велосипед и отправиться за танками по их следу.
Йохен не мог воспользоваться велосипедом — его отобрал отец за ту злосчастную приписку в дневнике. Мальчику не оставалось ничего иного, как бежать за уехавшими танками. Несколько сот метров ему пришлось пробежать по открытой дороге. Накалившийся асфальт дышал жаром, пот катился по лицу Йохена, он распахнул рубашку и жадно глотал нагретый воздух. Тонкая ручка сумки врезалась ему в ладонь. Он перекинул ее через плечо, и бутылки начали позванивать при каждом его шаге. На дорожном покрытии отчетливо виднелись следы гусениц, так что определить путь танковой колонны было нетрудно. Мальчику надоел звон бутылок за спиной, и он перебросил сумку на левое плечо, а правой рукой придерживал их.
Наконец он достиг перекрестка. Танки здесь повернули на Дрозедов. Шоссе сменила грунтовая дорога, кое-где покрытая шлаком. Раньше здесь тоже было шоссе, но оно выбилось, и асфальт на дороге сохранился только местами.
Жара между тем становилась все сильнее. Йохену ужасно хотелось пить. Его поддерживала только надежда, что танки должны же наконец где-нибудь остановиться. Он присел на пенек, немного отдохнул. Понятно, что он поступил глупо, напросившись сбегать в магазин. Если бы только не эта сдача в восемнадцать марок! Стоимость целого комплекта запасных передач к велосипеду и, пожалуй, еще и зеркала. На три марки карманных денег в месяц, которые выдает ему отец, особенно не разгуляешься.