Тревожное чувство
Шрифт:
– ну и как живется в моем доме с моим мужем? – скрещивает на груди руки, смотрит с вызовом через темные очки.
– это МОЙ муж, а дом принадлежит ему, тебе при разводе досталось всё, что полагается. – не отвлекаюсь от своего дела, протирая стол.
– это временно. Детей ты ему рожать не спешишь, так что скоро Игорь вернется к своей настоящей семье.
Теперь резко оборачиваюсь на неё. Интересно, кто же ей растрепал о моем нежелании заводить детей? Дети подслушали или сам Игорь?
– это тебя не касается. По крайней мере, мне не надо рожать, чтобы манипулировать потом при помощи детей мужчиной. –
– много ли ты понимаешь, девочка. Мы с ним с нуля поднимались. Поиграет с тобой и вспомнит, кто его настоящая семья. А раз ты такая острая на язычок, то с тобой я детей не оставлю. – женщина развернулась, пошла к дому, позвала детей, и они вместе уехали, оставив меня в дверях сгорать от злости.
Да уж, ситуация. Но разве я в чем-то виновата? Она сама на меня бросилась. Неожиданно в сумке зазвонил телефон, долго искала его по кармашкам, на экране высветился номер Ксении. Она говорит, что отца готовят выписывать, я срываюсь в больницу, помогаю перевезти отца и его вещи к ним домой. Держится он бодро, но еще 2 недели на работу не выйдет, ему рекомендован покой.
Остаюсь у них дотемна, стараюсь развлекать папу и не давать мачехе раскисать перед ним. Мне страшно за него. Безумно. Он – всё, что есть в моей жизни. От мысли, что я могу его потерять, мне становится плохо. Останется ли у меня без него смысл жить?
Приезжаю домой совсем не на позитиве. Устало бросаю сумку на полку, вешаю шубу в шкаф, сбрасываю сапоги и прохожу в столовую. Игорь сидит один за столом. Перед ним бутылка коньяка и одинокий стакан.
– где ты была? – не поднимая головы, спрашивает муж, заплетающимся языком.
– отца из больницы выписали, была с ним. Что случилось, дорогой? – спрашиваю, подходя к нему.
Хочу погладить супруга по волосам, обнять, но он резко хватает меня за запястье, больно сжимая. Хватаюсь за его руку, пытаюсь разжать пальцы.
– дорогой, мне больно. Что случилось? – он вскакивает с места, лицо искажено гримасой ненависти.
– где мои дети? Что ты наговорила Вале? – хватает меня за горло и протаскивает к стене, впечатывая в стену.
Паника накрывает холодной волной, цепляюсь за его руку на моей шее, бью ногами в воздухе.
– она первая наговорила мне гадостей, потом забрала детей и уехала. – хриплю, пытаясь оправдаться, чтобы всё это закончилось. – Игорь, пусти, прошу.
– детей своих я из-за тебя теперь долго не увижу, еще и братцу твоему пять лямов дал на проект, которые он просрал. Ты всю жизнь мне решила изгадить, змея? – тяжелая пощечина обжигает щеку, в глазах темнеет на пару секунд.
Не могу поверить, что это правда происходит. Игорь, тот самый, спокойный, заботливый муж. Это просто какой-то страшный сон. Мне трудно дышать, не могу издать ни звука. Это происходит в нашем доме, спустя три с половиной года отношений, я была уверена в нем. Взгляд у него стеклянный, невменяемый. Боже, он убьет меня. Хватаюсь обеими руками за сжимающую мое горло руку, толкаю, царапаю.
– я для тебя лох какой-то, овца? Рожать от меня не хочешь, так еще и моих детей отнимаешь. Сейчас я тебе покажу как поступают с такими бл*дями. – резко отпускает руку, я падаю на пол, судорожно хватая воздух ртом.
Пытаюсь отползти, подняться, убежать, но он хватает меня за волосы и тащит
– Игорь, прошу, хватит! Я верну тебе деньги и извинюсь перед Валей! Пожалуйста, не надо! – извиваюсь, пытаясь вырваться, но только выдергиваю себе волосы этим.
Около лестницы Игорь дергает меня наверх, заставив подняться на ноги, ударяет кулаком в лицо, чувствую вкус крови во рту, начинаю реветь в голос.
– заткнись и поднимайся! – толкает меня на ступени, я падаю, поднимаюсь на руках, колени врезались при падении в угол ступеньки, с трудом шевелю ногами.
Снова хватает меня за волосы, поднимает, оттягивает волосы назад, прижимая меня спиной к себе.
– живо поднимайся! – рычит через зубы.
Чтобы не злить его, с трудом двигаю ногой, ставя на ступеньку выше.
– хорошо, хорошо, я иду. – отпускает, и я поднимаюсь, дрожа всем телом.
Оказавшись на втором этаже, останавливаюсь. Поворачиваюсь к нему, с ужасом ожидая того, что будет дальше. Игорь достает из кармана связку ключей, хватает меня за руку и тащит в сторону гостевых комнат. У одной из дверей останавливается, открывает её и толкает меня внутрь. Падаю на пол, еле успев выставить руки перед собой. Дверь сзади закрывается, следом получаю удар ногой по животу. Дыхание сбивается, открываю рот, пытаясь вдохнуть, но с первого раза не получается. Следующий удар попадает по ребрам, заставив меня перевернуться на бок и схватиться за хрустнувшие кости.
– теперь, милая, я тебя спрашивать не буду. – уже спокойным тоном говорит муж, пиная меня по ногам.
Уже не кричу, горло сдавило, стараюсь просто успевать дышать. Мужчина садится сверху, коленями придавив мои руку, снова бьет кулаком по лицу. Острая, дикая боль. Чувствую, как начинает заплывать глаз, чудом не вылетает челюсть. Схватив меня за горло, задирает юбку, спускает колготки, срывает трусы, расстёгивает ширинку и резко входит.
Просто насухую. Пытается протолкнуться внутрь, рвет и растягивает. От этой боли снова прорезается голос, мучительные стоны, пытаюсь руками оттолкнуть его, но даже не дотягиваюсь. Когда он входит полностью и начинает беспощадно трахать меня, просто безвольной куклой лежу на полу, уже не пытаясь остановить его. Ему хватает пары минут, чтобы кончить. Наваливается сверху, давя своим весом на поврежденные ребра. Слезы беспомощно катятся по щекам от бессилия и боли, разочарования и злости, страха и ненависти. Боюсь, что произойдет дальше. Отдышавшись, он поднимается, застегивает ширинку, садится на корточки рядом со мной, вытирает рукой слезы с моих щек. Дергаюсь от его прикосновений, пытаясь отвернуться, но осекаюсь, заметив опасную искру в его глазах. Не хочу опять злить его.
– Деньги мне не нужны, дорогая. Я хочу ребёнка. Пока не забеременеешь, посидишь тут. Ну всё, не плачь. Поспи. – он выходит, закрыв дверь снаружи на ключ.
Остаюсь одна в практически пустой комнате. Тут только тумбочка, грязная простыня, которой на время ремонта прикрывали окно и дверь в ванну с унитазом и биде, даже душа нет. Пол залит бетоном, а стены голые, в потолке лампочка на проводах. На окнах кованные решетки, при всем желании не смогу через них выбраться. Пытаюсь подняться, но меня пронзает настолько резкая боль в груди, что я с хрипом падаю и теряю сознание.