Три Царя

Маревский Игорь

Когда Балдур подошел ближе, он почувствовал, как ворожейки склоняются перед ним, но при этом не подпускают к себе, опасаясь больше не за свои жизни, а за кладку. Природа всегда найдет свой путь. Она заложила в гены всех матерей вне зависимости от вида защищать своё потомство даже ценой собственной жизни. Последнее, чего хотелось человеку, это сразиться с еще одной матерью. Ему уж, пожалуй, достаточно было для одного похода. С легкостью можно было сказать, что и на несколько лет вперед. Поэтому вместо кнута, он решил предложить пряник. Лишить их части духа, которые они с легкостью восполнят с помощью отряда, всё же придется. Стервятник отстегнул пояс с

оружием, и присел на одно колено, поднимая руки. Дэйна сразу поняла намерения человека и убрала давление с круга, оставляя действие ослабляющих рун. Ярик поступил также, а Мира в свою очередь лишний раз убедилась, что им не удастся ускользнуть, и, нехотя, отошла в сторону.

Как в таком случае убедить тех, что встречаются со смертью каждый день, что ты им не враг. По крайней мере не тот, кто их убьёт? Как завоевать доверие после того, что они увидели? Как им объяснить, что это отражение его части мира, и что так обстоят дела? Ни сказать, ни показать? Ему очень сильно не хотелось выдергивать их одну за другой, как это произошло с матриархом, но, если выбора другого не останется, так такому и быть.

Мысль, настолько глупая, что обычно приходит в голову мальчишкам, что наслушались сказаний и легенд волхвов. Места, где можно стать единым с природой, а сами корни Матери Земли и Вечного Дуба оплетают тебя и излечивают от всех недуг. Причем во всех сказках это было просто, без всякой платы, и кончалось всегда хорошо. На опыте Балдура, все корни, что обычно касались его плоти, пытались его убить, сожрать, возможно даже изнасиловать, а затем убить и сожрать, и тем более не обязательно в таком порядке.

Однако почему-то в тот момент эта идея показалась ему достойной. По меньшей мере достаточной, чтобы попробовать. Он смеялся сам над собой, делая шаг за шагом, крутил в голове одну фразу: «Что же ты болван делаешь?». Однако ноги несли его сами, или так хотелось ему думать. Ворожейки заметили приближение человека и попятились, пока вплотную не прижались к камню.

— Балдур, нет, — раздался голос Миры, а затем послышались её шаги.

Стервятник медленно, очень плавно поднял руку, давая понять, что приближаться не стоит.

— Что бы ты ни задумал, это плохая затея, — согласилась с ней Дэйна.

— Всё под контролем, — ответил Стервятник довольно мягким голосом. — Я так уже делал, один раз точно.

— И тебя чуть не утащили на дно русалки, — выпалил Сырник, но не смог скрыть нотку переживания в голосе. — И меня вместе с тобой!

Ворожейки приглушенно пищали и, пригнув головы, угрожающе поднимали крылья. Человек приближался очень медленно, держа руки на виду, словно показывая им, что больше не нанесет вреда. Матриарх лежала в самом углу, и с диким взглядом полным страха и ненависти смотрела на него. Она попыталась подняться, но тут же завалилась обратно. Балдур собрал определенное количество духа, фактически лишая её энергии, и никак не затронув жизненно важные элементы организма.

Когда Мира попыталась подойти еще ближе, ворожейки все разом повернулись к отряду и издали противный писк, словно показывая, что одного Балдура хватит, действия которого они всё еще пытались понять. Дэйна положила руку на плечо Миры и коротко прошептала:

— Пускай делает свое дело, не лезь.

— Пускай, — тут же ответила она. — Только вот как нам делать наше? Если ворожейки вдруг передумают и вцепятся ему в глотку, мы же ничего не успеем сделать.

Тут подошел Ярик, а вместе с ним и Сырник, что давно вернул себе прежний облик, поняв, что остальные потеряли интерес. Мужчина прошелся рукой по рыжей копне, потирая обидно насаженную шишку и сказал.

— Видать придется довериться ему, Мира. Балдур далеко не дурак, и сам на верную смерть не полезет. Делает, значит чуйка проснулась, а в таком случае не помрёт.

— И не стоит забывать, — добавила Дэйна. — Сбор — это его хлеб, и с этим миром он знаком куда ближе, чем мы. Так что и правда, пускай.

— Как-то на тебя это не похоже, отдаваться на волю случая.

В ответ Дэйна вздохнула и, постучав ногтем указательного пальца по подбородку, ответила:

— А я и не отдаю. Я зарядила руны нашего сборщика остекленевшей медной пылью без его ведома, так что, если понадобится, ударит по мозгам как следует.

— А нам не прилетит? — с интересом поинтересовался Ярик.

— Работа такая, — лишь пожала плечами Дейна.

К тому моменту, Балдуру удалось занять место посреди гнезда, где его со всех сторон окружали ворожейки, щелкая клювом, скакали на месте, озирая недоверчивым взглядом. Стервятник медленно и размеренно задышал, пытаясь дать им почувствовать своё спокойствие и умиротворение. Если бы не страх ворожеек перед ним, да чувство безысходности, они бы давно напали на человека, оставляя после себя кровавый и изорванный труп.

Балдур нырнул в карман, чувствуя на себе дюжину глаз, и достал кристалл с духом матриарха. Ворожейки вспорхнули крыльями и залепетали. Хранить чей-то дух в искусственном сосуде, этого не понимал и, пожалуй, не поймет ни один зверь. Противоестественно, неправильно, варварски. Дух должен течь через живую плоть и преобразоваться в такую же жизнь. Человек спокойно положил его перед собой, усаживаясь на холодный камень. Казалось, в тот момент даже Хорс спустился чуть ниже с небес и с интересом заглянул, поскольку солнечные зайчики заиграли на ребристых гранях предмета.

Балдур практически ничего не понимал в мышлении зверей, а те, кто заверял в обратном, попросту лгали. Даже волхвы-отшельники, что провели всю свою жизнь среди Лика и природы, никогда не могли сказать с уверенностью о чём думает зверь, и как поступит в следующую секунду. Даже тот, кто ластиться о руку, мурлычет или хрюкает от удовольствия, может внезапно ухватиться железной хваткой и драть до последнего. Балдур, с одной стороны, завидовал им, ведь у них было то, что мы потеряли тысячи лет назад, и речь не шла об инстинктах или силе. Они единственные кого не связывали оковы социального контракта и самое главное, что они понимали природу и богов намного лучше разумных. Нечто в мире нельзя понять и измерить, а можно лишь прочувствовать.

Это и ощущали ворожейки, когда стервятник выложил два кристалла перед собой, и молча окинул их взглядом. Трофеи победителям, а что же побежденным? В данном случае побежденным была дарована жизнь. Ворожейки хоть и поскребли клювами, но всё же смирились. Балдур занес раскрытую ладонь над одной из них, как та сначала сделала шаг назад, а затем нехотя подошла. Сбор пошел.

Когда стервятник убрал первый заполненный кристалл в кармашек, то ощутил нечто странное. Он мог поклясться, что гора под ним словно зашевелилась, как спящий кот на подоконнике, сладко растягиваясь в зевоте. Балдур посмотрел на свой отряд, они ничего не заметили, показалось значит. Он знал все побочные эффекты от духовной интоксикации, но такое с ним случилось впервые. Балдур мысленно восславил богов за удачную охоту, и попросил приглядеть за ними еще немножко.