Три чашки чая
Шрифт:
Хотя Индия продолжает это отрицать, но гражданские источники утверждают, что очень часто стрельба с ее стороны открывалась без оснований — по деревням, которые находились рядом с «линией контроля». По данным организации GlobalSecurity.org, весной и летом 1999 года по территории Пакистана было выпущено более 250 тысяч индийских снарядов, бомб и ракет. Такой высокой плотности огня не было на планете со времен Второй мировой войны.
В одной из обстреливаемых деревень жила Фатима Батул…
Мортенсон, чувствуя себя совершенно беспомощным, практически переселился
ТЫСЯЧИ БЕЖЕНЦЕВ ИЗ ЗОНЫ КОНФЛИКТА ПЕШКОМ ПЕРЕХОДИЛИ ВЫСОКОГОРНЫЕ ПЕРЕВАЛЫ И ОКАЗЫВАЛИСЬ В СКАРДУ — ИЗМОЖДЕННЫЕ, БОЛЬНЫЕ, СТРАДАЮЩИЕ. ПОМОЩЬ ИМ НЕ МОГ ОКАЗАТЬ НИКТО.
Грег забронировал билет на авиарейс в Исламабад.
«Это красивейшее место на планете», — думал Мортенсон, проезжая в «лендкрузере» по плато Деосай на пути в Балтистан. По равнинам плато были разбросаны пятна ярко-фиолетового люпина — словно мазки кисти смелого художника. Грег забрался так далеко от людей, что встречал целые стада непуганых горных козлов. Дикие животные с полным безразличием наблюдали за продвижением его автомобиля. На западе можно было видеть Рупальскую стену Нанга Парбата, одну из самых крупных скал на земле…
В Исламабаде Мортенсона встречали Хусейн, Апо и Фейсал. Апо убедил его отправиться в Скарду по почти непроходимым дорогам плато Деосай, поскольку Каракорумское шоссе было забито конвоями, доставлявшими в зону военных действий боеприпасы и амуницию, а оттуда — тела мучеников-шахидов.
КАРАКОРУМСКОЕ ШОССЕ БЫЛО ЗАБИТО КОНВОЯМИ, ДОСТАВЛЯВШИМИ В ЗОНУ ВОЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ БОЕПРИПАСЫ И АМУНИЦИЮ, А ОТТУДА — ТЕЛА МУЧЕНИКОВ-ШАХИДОВ.
На плато Грегу ничто не угрожало, поскольку высокогорные перевалы, ведущие сюда из Индии, все еще были покрыты снегом. Но оказалось, что и здесь снуют многочисленные пикапы «тойота» с бородатыми талибами в черных тюрбанах. Те, кто направлялся на северо-восток, при встрече приветственно размахивали автоматами и гранатометами. Раненые, двигавшиеся на юго-запад, с гордостью демонстрировали свои повязки.
Следом за ранеными ехали четыре конвоя с вооруженными боевиками. Громкими сигналами они согнали «лендкрузер» Грега с дороги.
«Апо! — крикнул Мортенсон, пытаясь перекричать работавший двигатель. — Ты когда-нибудь видел так много талибов?»
«Кабульцы всегда сюда приезжали, — ответил Апо и осуждающе покачал головой. Ему не нравились те, кто развязал в Балтистане кампанию насилия. — Но их никогда не было так много. Наверное, они очень спешат стать мучениками».
Когда
КОГДА ОНИ ПРИБЫЛИ В СКАРДУ, СТАЛО ЯСНО, ЧТО ЭТО — ПРИФРОНТОВОЙ ГОРОД.
Возле отеля «Инд» были припаркованы два черных пикапа «тойота» со светло-голубыми номерами Объединенных Арабских Эмиратов. Машины стояли очень неудобно, водители джипов не могли проехать, но почему-то даже не гудели. В вестибюле Мортенсон встретил управляющего Гуляма и его брата Назира. Они обнялись. За одним из больших столов пили чай двое бородатых мужчин. Их одежда была покрыта пылью.
«Более крупный мужчина посмотрел на нас и сказал: „Чай!“, знаком подозвав меня, — вспоминает Мортенсон. — Роста он был немалого. Я это запомнил, потому что всегда был самым высоким в Балтистане. У него были… как это?.. настоящие брыли. И огромный живот. Я знал, что такой грузный человек не мог пройти через высокогорный перевал, поэтому понял, что передо мной не простой боевик, а более важная персона, большой командир».
Отвернувшись от бородачей, Гулям сделал Мортенсону предостерегающий знак.
«Понимаю», — кивнул Грег и направился к столу. Он пожал руки мужчинам. У спутника «командира» была длинная клочковатая борода почти до пояса. Руки загорели так, что казалось: они вырезаны из темного дерева. Мортенсон встал у стола и заметил, что оба его собеседника придерживают ногами хорошо смазанные автоматы «АК-47».
МОРТЕНСОН ЗАМЕТИЛ, ЧТО ОБА ЕГО СОБЕСЕДНИКА ПРИДЕРЖИВАЮТ НОГАМИ ХОРОШО СМАЗАННЫЕ АВТОМАТЫ «АК-47».
«Ре khayr raghie, — сказал первый на языке пушту. — Добро пожаловать».
«Khayr ose», — почтительно ответил Мортенсон. После восьмидневного пребывания в Вазиристане он неплохо выучил пушту.
«Kenastel! — приказал командир. — Садись!».
Мортенсон сел, а затем перешел на урду, чтобы случайно не допустить какого-нибудь промаха. Голова Грега была замотана черно-белым клетчатым платком, как у Ясира Арафата. Платок защищал от вездесущей пыли, но боевики восприняли его как сигнал политической поддержки. И предложили Грегу чаю.
«Командир представился как Гуль Мохаммед, — вспоминает Мортенсон. — Он спросил, американец ли я. Думаю, что врать не имело смысла: они все равно узнали бы правду». Мортенсон почти незаметно кивнул Фейсал Байгу, который стоял в паре метров от стола. Телохранитель отошел и сел рядом с Апо и Парви.