Три дня Индиго
Шрифт:
Пока серчер поднимался, я натянул джинсы, подумал мгновение, но за пистолетом в сейф лезть не стал, взял со столика ключи с брелоком-куботаном и сунул в карман.
На всякий случай.
Впрочем, когда я открыл дверь и впустил Серегу, даже эта перестраховка показалась мне смешной. Серчер хоть и раздался в плечах, но был почти на голову меня ниже и такой возбужденно-радостный, что подозревать его в злодейских планах не стоило.
– Половина первого, – сказал я и зевнул. – Я рано ложусь.
– Извиняй, – Серега махнул рукой. – Да я сам уже собирался дома быть, опять мамка все мозги проест…
Он с любопытством огляделся, спросил, понизив голос:
– Твоих не разбудим?
– Серега, я не школьник. Я один живу, – ответил я.
Серчер надулся:
– Я тоже не школьник… почти. Короче, я тут кристаллик надыбал, хороший гринк… ну как хороший, неплохой, решил сразу в Комок сбросить…
– На Леонтьевском? – уточнил я.
– Ага.
– Рядом где-то нашел? – поинтересовался я.
Глаза у Сереги забегали. Нашел он кристалл, ясное дело, рядом. На нашей территории. Потому и решил сразу от него избавиться.
– Нет, у нас, на Малой Бронной…
– Забудь, – сказал я. – Ну, нашел, чего дальше?
– Продавец спросил, знаю ли я тебя, – выпалил серчер. – Я, конечно, говорю: «Знаю, бывали вместе!» А он тогда попросил: «Сходи, говорит, к Воронцову домой, передай, чтоб ко мне зашел!»
Да уж, необычно. Продавец чего-то попросил! Понятно, чего Серега такой взбудораженный.
– Что дал за это? – поинтересовался я.
Серега не стал отпираться, очень уж ему хотелось похвастаться.
– Во! – Он бережно достал из кармана джинсов узкий футляр, открыл. Там лежали поисковые очки. С виду обычные зеркалки, только в них кристаллики, за которые у Продавца можно купить что угодно (хоть мотоцикл «Харлей Дэвидсон», хоть бриллиантовое колье для подруги), сразу видны. На дужке очков был крошечный светодиодный фонарик.
Хорошие очки, дорогие. У меня самого такие.
– Подарил? – заинтересовался я.
– Продал, за гринк. А таблетки, которые я хотел купить, подарил. Они еще дороже стоят.
– Ты бы с таблетками завязывал, – сказал я, хмурясь. Что от меня надо Продавцу? Такого срочного, чтобы посылать среди ночи гонца?
– Таблетки не наркота! – оскорбился Серега. – У меня дед – диабетик. Лекарство экспериментальное, восстанавливает поджелудочную, прикинь? Говорят, никакого инсулина больше не надо.
– Молодец, – одобрил я и похлопал Серегу по плечу. – Хороший внук. Ладно, спасибо, я зайду в Комок.
– Ты это… ты сейчас иди! – занервничал Серега. – Он сказал – пусть Максим сразу идет!
Это я и так понял, но надо же было держать марку.
– Подумаю, – сказал я.
– Продавец велел передать: у него есть то, что тебе очень нужно! – выпалил Серега и довольно ухмыльнулся.
– Эй, гонец! – Я не удержался и постучал парня по лбу пальцем. – А что еще важное ты забыл передать?
Серега не обиделся, видать, понял, что перегнул.
– Нет, всё.
– Адрес мой Продавец сказал?
– Нет, я в кафешку заглянул, где ваши сидят. Спросил у Виталия Антоновича.
Я вздохнул.
Мы, конечно, теперь с нашим старшим в особых отношениях. Но плохо, что он знает о неожиданном интересе ко мне со стороны Продавца. Лишнее это.
– Ясно. Спасибо, Серега.
– Нельзя с тобой в Комок? – спросил серчер. Понятное дело, ему было до жути интересно.
– Нет, – ответил я. – У меня с Продавцом свои терки!
Серега и не рассчитывал, конечно, что я его прихвачу с собой. Он и без того был счастлив перепавшим на халяву очкам, да и что рассказывать в компании ему теперь найдется.
– Пойду, – сказал он. – Ты это, сходи сейчас. Продавец все-таки.
Я кивнул, закрыл за ним дверь.
Прислонился к косяку. Постоял. А потом сказал тихонько:
– О, да!
От Продавца мне была «очень нужна» только одна вещь. У них, конечно, можно купить всё, что есть на свете, – статую Венеры Милосской, шапку Мономаха или пригоршню изумрудов.
Но мне-то нужно другое.
Рубашку я надел яркую – сине-желтую «гавайку» чуть больше размером, чем мне нужно. Подумав, набросил подаренный когда-то Продавцом плащ. Во-первых, ему будет приятно, во-вторых – плащ хорошо спрячет кобуру.
Да, времена сейчас стали поспокойнее, но придурков ночами все-таки хватает.
Пару недель назад я на таких наткнулся у самого Комка. Но в тот момент, как я теперь понимаю, во мне проявился пришелец, Высший, разбиравшийся в происходящей на Земле заварушке. Если бы незадачливые грабители этого не почувствовали, им бы пришел конец.
Теперь Высшего не было.
Я сам по себе.
А мне нельзя умирать по-глупому. У меня очень большие планы на эту жизнь.
Ночь и впрямь стояла хорошая. Я дошел до памятника Тимирязеву, насчитав по пути десятка два одиноких прохожих и несколько больших компаний. Люди просто гуляли, шли из гостей и ресторанов. Доносился смех, взбудораженные алкоголем, но не агрессивные голоса. Прошла целая группа китайских туристов, фотографирующих ночные улицы. Гид что-то певуче им рассказывал. Центр, даже после полуночи народ гуляет…
Над головой сияло лунное кольцо. Наш бедный спутник, разваленный Инсеком на фрагменты, вращался вокруг планеты в виде пояса астероидов. Среди мелких и крупных обломков плыл угловатый осколок – Селена, самый большой кусок прежней Луны. Где-то на нем было место посадки «Аполлона-11», но американцы утверждали, что в процессе разрушения Луны историческое место было утрачено. Не знаю, как так вышло, если с Земли смотреть – так все кратеры на месте, поверхность казалась не сильно поврежденной. Селена походит на широченный конус, вырезанный в Луне поворотом исполинского лезвия и навечно обращенный к Земле основанием.