Три глаза и шесть рук
Шрифт:
Я послушно перенес кота в нижнюю пару рук, а верхние положил на макушку моей жрицы.
— Будь благословенна, Альвела! — как можно торжественнее провозгласил я. — Это мне жертва?
— Те… тебе, — все еще ошарашенная, кивнула Альвела. Я деловито выпустил когти и живо располосовал барашкана кусочки. Я недавно ел, но мне уже снова хотелось, а мясо выглядело свежим (еще бы, всего пять минут назад еще блеяло!).
— Изыдите, месса закончена! — прочавкал я, глядя на свою паству, — Чего уставились?
А
— Олег, это что? — растерянно обратился ко мне Сигизмунд. На него верующие не обращали большого внимания — рядом со мной он совершенно терялся.
— Дай мне немного времени, — сквозь зубы процедил я. — Делай вид, что все идет как надо.
Жрица, похоже, наконец-то оправилась от шока и решила воспользоваться этой неожиданной возможностью. Она взмахнула руками, как режиссер, и вся толпа, словно только того и дожидалась, единогласно грянула что-то вроде молитвенного гимна.
Они пели очень громко. Вкладывали всю душу. Они старались. Старались изо всех сил. Но все равно ужасно фальшивили. Какое-то время я терпел, но потом в моих ушах засвербило и они взбунтовались.
— Ма-а-алча-а-а-а-а-ать!!! — хрипло заорал я.
Моментально установилась гробовая тишина. Люди испуганно глядели на меня, не понимая, чем так разгневали своего бога.
Жрица похоже, сообразила, в чем дело. Она подала знак другой группе — трем или четырем десяткам жрецов и жриц в одинаковых синих плащах. Те послушно разинули рты и запели все то же самое, но гораздо благозвучнее.
На этот раз я никого не прерывал. Мне даже понравилось — похоже на хор имени Пятницкого. Отдельные слова даже удалось разобрать — что-то вроде того, какой я славный и добрый, но одновременно суровый и грозный. Мелодия напоминала небезызвестный хит «Боже, царя храни!».
— Мне нравится, — снисходительно попытался кивнуть я, когда они закончили. Блин, никак не могу запомнить, что без шеи кивать невозможно! — Намного лучше, чем в первый раз.
— Мне тоже понравилось, — сообщил Сигизмунд.
— А вот твое мнение здесь никого не интересует… — Я тихонько хмыкнул себе под нос. — Рабан, ты готов?
— Так точно, патрон, можем стартовать в любую минуту!
— Тогда стартуй, что мне, до старости здесь бога из себя разыгрывать?!
— Ллиасса аллиасса алла и сссаа алла асссалла! Алиии! Эсе! Энке илиалассаа оссса асса эллеасса оссо иииииии! Эссеееаааааааа! Алаасса! Эй, патрон, это уже седьмой прыжок! Еще четыре раза, — и Дотембрия!…
Мы стояли в самом обыкновенном месте — в небольшой зеленой долинке, со всех сторон окруженной холмами. Время года — лето. Птички поют, кузнечики стрекочут… Время суток — раннее утро, солнце еще только показалось на горизонте. Все очень мирно и пасторально. И ни души вокруг…
— Седьмой, говоришь… — задумчиво прохрипел я, осматриваясь вокруг. — Знаешь, Твое Высочество, давай больше не будем нигде задерживаться, а то мне уже надоело. Если встретим злых людей или чудовищ — не будем их обижать, ладно?
— На того слона с щупальцами ты сам напал! — обиделся Сигизмунд.
— Признаю свою ошибку. Давай снимай тут все вокруг, пока Раба… то есть пока я отдыхаю. Вискаса пусти попастись на пять минуточек…
Златошерстный кот уже рвался на свободу — ему здесь явно понравилось.
— Надо тебе шлейку сделать, — погладил его я. — Вискас, а Вискас, доставь мне сюда шлейку.
Котик фукнул, отодвинулся в сторону, но… под ним ничего не оказалось.
— Эй, ты что это, испортился, что ли? — удивился я. — Вискас, золото!
Кот послушно испек мне изящный золотой браслетик.
— Вискас, серебро!
Появилась крупная серебряная монета.
— Вискас, шлейка!
Кот фукнул и… снова ничего не появилось.
— Олег, а ты бы стал для самого себя кандалы ковать? — хохотнул Сигизмунд, вдыхая полной грудью свежий воздух. — Хорошо здесь…
— Еще как хорошо… — подтвердил я, рассеянно глядя на принца. В нем явно что-то изменилось, только вот что?
— Патрон, а где его испаритель? — первым заметил Рабан.
— Точно! — сообразил я. — Твое Высочество, ты куда казенное оружие подевал?
Принц растерянно хлопнул себя по бедру — испаритель Пеегро действительно отсутствовал. Он разинул рот и оглядел траву вокруг себя — оружия нигде не было.
— Я… я, похоже, его в корчме оставил… — жалобно посмотрел на меня Сигизмунд. — А что же теперь делать, Олег?
— «Что делать», «что делать»… Снимать штаны и бегать! — раздраженно буркнул я. — Все вы одинаковые, голубая кровь, — абсолютно ни к чему не приспособлены… Как что, так Яцхен… Олег за вас отдувайся…
Сигизмунд по-прежнему смотрел на меня глазами побитого щенка.
— Ладно, не расстраивайся, — смилостивился я. — Не возвращаться же теперь за этой пукалкой? Вон кот у нас есть, может, он ее доставит? Вискас!
— По-моему, он голодный, — Принц заботливо взял котяру и пересадил к себе на колени. — Вискас, хочешь кушать? Хочешь кошачьего корму?
Вискас с готовностью фукнул, и под его пузичком оказался пакетик с нарисованной —кошачьей рожицей и какими-то непонятными значками.
— Это на каком языке? — не понял Сигизмунд, надрывая пакетик.