Три грани круга

Воск Степанида

Всякий раз приходилось сверяться с рецептом, который я вывела на консоли над рабочим столом. А я все думала для чего понадобилось проектировщикам размещать консоль в этом месте. Мне казалось, что в ней нет необходимости. Оказалось, она нужна хозяйкам, занимающимся готовкой. Таким как я.

— Ой, у тебя тут так вкусно пахнет. Что ты делаешь? — в дверь просунулась голова моего гостя.

— Выйди. Еще не готово, — я была до сих пор зла на Азария.

— А можно я тут с краешку посижу, посмотрю? — перехватила

просящий взгляд.

— Нет.

— Почему? — обиженно спросил гость.

— Ты меня будешь мешать своим присутствием, — на самом деле я боялась упасть в грязь лицом перед лином. Он же перебывал в гостях у множества женщин, где его, наверняка, кормили. И тут вдруг я — полнейшая неумеха, что касается приготовления пищи.

Я собралась выбросить в утилизатор упаковочную бумагу, как рядом с аппаратом заметила кусочек пакета с ярко синей окраской. Именно в такой обертке были крекеры. От неожиданности замерла.

— Что такое? — мое состояние заметил Азарий, так и не вышедший из комнаты.

— Увидела странное. То, чего не должно быть.

— А что именно? — легкомысленным тоном задал мне вопрос мужчина.

— Кто-то съел мои крекеры.

— С чего ты решила? — поинтересовался у меня лин.

— Вот кусочек упаковки от них, — я подняла синий клочок.

— Ну и что? Клочок, как клочок. Мало ли он отчего, — пожал плечами Азарий. — Может быть остался с прошлого раза. Ты просто не заметила, как съела свои крекеры.

— Я. Не. Могла. Не. Заметить, — раздельно по словам проговорила в ответ. — Эти крекеры я берегла до лучших времен. Я их, вообще, впервые купила. У меня повода не было.

— Слушай, как у тебя все запущено, — протянул мужчина. — Может у тебя и еда по часам, со строгим контролем калорийности продуктов?

— Да. Именно так и есть. Мы, как и большинство животных нашего мира, привыкая в одно и тоже время потреблять пищу, делаем более безопасной свою жизнь.

— Чем это интересно?

— Уменьшая риск заболевания желудочно-кишечными инфекциями…, - начала просвещать Азария.

— Все. Все. Я понял. Дальше не надо. У меня уже уши пухнут от обилия информации. Я вот только не могу понять одного.

— Чего?

— Как ты такая правильная…

— Стоп. Хватит, — выставила вперед руку с зажатым в ней ножом. — Мне надоело слышать о себя всякие гадости. Не хочешь есть, иди ложись спать, а мне не мешай заниматься делом. Все ясно?

— Эй-эй, полегче, — отшатнулся назад Азарий. — Да ты горячая девчонка. С тобою шутки плохи, — похоже, что лин был удивлен моим выпадом.

— Не надо меня злить, — прошипела в ответ.

— Я больше ни слова. Ни-ни. Пусть триединый за меня поручится, — возвел руки вверх мужчина, призывая в свидетели высшее существо.

— Думаю, что до тебя ему нет дела, — покачала головой, снимая с плиты подливу.

— А мы сейчас будем кушать? Да? — с надеждой произнес мужчина.

Я смерила взглядом Азария, гадая в уме будет ли съедобной моя стряпня, или все же не стоит рисковать. Все же за убийство лина, даже непредумышленное положен срок. И пусть в моих действиях нет будет обнаружено умысла, но наказание мне все же светит.

— Будем. Только после того как напишешь расписку.

— Для чего? — кажется, я смогла поставить Азария в тупик.

— Это на случай если с тобой что-нибудь случится, то вся ответственность будет лежать на тебе.

— Боишься отравить? — подозрительно спросил мужчина.

— Нет. Всего лишь страхуюсь от обжорства. Твоего, — мстительно произнесла в ответ.

Первую ложку моей стряпни мужчина пробовал с опаской. Видимо, переживал, что на самом деле отравлю. Я и сама грешным делом боялась и за себя, и за гостя. Но когда мои вкусовые рецепторы распробовали пищу, то моей радости не было предела.

Я смогла.

Я это сделала.

Я сотворила шедевр.

Если бы не взгляд зеленых с редкими черными вкраплениями глаз, я сплясала зажигательный победный танец. На мой вкус все получилось просто великолепно. Азарий ел молча, ничего не говоря, словно внимательно прислушивался к внутренним ощущениям.

— Ну как? — не выдержала. Мне хотелось узнать мнение мужчины.

— Так себе. Я едал и лучше, — протянул он.

От обиды у меня перед глазами появилась какая-то пелена.

— Эй, ты чего? Я же пошутил, — расслышала между всхлипываниями.

Интересно, а кто это плачет? Триединый, да это же я мокроту развела. От слов Азария мне стало себя безумно жалко. Ощутила себя маленькой и никому не нужной, как тогда, когда мама меня бросила, отдав на попечение государственных воспитателей. Я помню как часами, когда меня никто не видел, сидела где-нибудь в уголке и беззвучно плакала. В этот раз, как и тогда, я чувствовала себя отвратительно. Только теперь мой позор видел посторонний.

— Детка, ты чего? Ну я же, правда, пошутил. Я не хотел тебя обидеть. Все получилось великолепно. Очень вкусно. Я давно не ел ничего подобного. Правда-правда, — кажется, меня гладили по голове и прижимали к большой мужской груди. Однако я не замечала, будучи поглощена своими переживаниями.

Лишь через некоторое время до меня дошло кто успокаивает и почему. На меня накатило жуткое негодование. Как он посмел меня оскорблять в моем же доме, вначале говорить гадости, а потом переводить все в шутку?

— Ах, пошутил, — я вырвалась из объятий Азария. — Тебе весело? А мне вот нет. Мне больно и обидно. Ты ешь мою еду и еще смеешь надо мной потешаться. Не кажется ли тебе это слишком? — я разошлась не на шутку.

— Бекки, я не хотел. Прости. Я не думал, что ты так отреагируешь, — принялся оправдываться Азарий.