Три изысканных детектива (сборник)
Шрифт:
— Но послушайте, Максим Фромон и Мэри Саммер — весьма известные авторы!
— Что ж, я закажу для вас эти книги.
— Так я вам и поверила! Снова будете кормить меня пустыми обещаниями…
Звякнул дверной колокольчик. Вошел Жозеф и с мрачным видом потряс перед Виктором газетой. Но тот, не обращая на него внимания, рылся на полках, безуспешно пытаясь найти что-нибудь для графини де Салиньяк, чтобы та отвязалась от него. Его взгляд зацепился за пеструю обложку в куче книг, отложенных для букинистов.
— Вот, держите. «Преступление в Вирье-сюр-Орк». [76] Думаю, это именно то, что вам нужно. Шестьдесят сантимов.
—
— А кто в положении? — оторопел Виктор.
— Моя племянница. Валентина. Но что это с вашим помощником, у него пляска святого Вита? [77]
— Дело касается моей кузины Иветты, — свирепо произнес Жозеф.
76
Популярный роман Рене Марикура.
77
Пляска святого Вита(или хорея) — нервная болезнь, симптомом которой является судорожное расстройство движений.
— Кого? Кузины? — графиня удивленно навела на него лорнет.
— Я пришел сообщить патрону, что необходимо срочно решить вопрос о том, где она будет жить. Ее отец…
И Жозеф выразительно поглядел на книгу «Преступление в Вирье-сюр-Орк».
— Что ж, раз у вас неотложные семейные дела, я вас покидаю, — и графиня покинула магазин, с негодованием хлопнув дверью.
— Патрон, плохо дело! — прошептал Жозеф. — Как только чаша исчезла, старьевщик погиб!
— Что?
— Глядите! — Жозеф протянул ему газету.
Вчера обходчик железнодорожных путей наткнулся на изуродованный труп недалеко от Орлеанского вокзала, поблизости от газового завода…
— Почему вы решили, что это Дьелетт?
— Потому что это произошло в двух шагах от квартала Доре, а еще потому, что Корали Бленд это предвидела. Она сказала дословно вот что: «Я вижу… вижу поезд… Он мчится… красный глаз светится во мраке… я вижу… человека, он едет далеко, очень далеко… Такой легкий, легче перышка… летит над рельсами… Все, больше ничего не вижу». Сначала я подумал, что она говорит о моем будущем, что это я куда-то поеду; она даже крикнула мне вслед: «Вас ждет путешествие! Долгое, очень долгое путешествие! Из тех, откуда не возвращаются!». Старуха казалась испуганной. Патрон, клянусь, она что-то видела! И это точно не несчастный случай: в лачуге старьевщика все перерыто.
— Тс-с-с! Держите рот на замке. И спрячьте подальше газету.
— Но как нам теперь быть с девочкой?
— Пару дней она побудет здесь. Потом придется рассказать ей все и принять меры… Бедняжка!
— А чаша?
— Оказывается, Иветта ее продала. И я как раз собираюсь разыскать этого человека.
— Кроме шуток?
— Я похож на шутника? Я отправляюсь к этому торговцу сию же минуту. До скорого, Жозеф.
Улица Муфтар шла полого под уклон. Моросил противный дождь. На мокрой брусчатке расплывались оранжевые пятна света от газовых рожков. Виктор не знал, где именно находится дом номер 127, и ему пришлось пройти всю улицу — от Пантеона до маленькой площади, окруженной домами с облупившимися стенами. Из одного из них вышла девочка и остановилась рядом с торговкой. Покосившиеся фасады, между которыми были натянуты веревки со свежевыстиранным бельем, казалось, склонялись друг к другу, перешептываясь.
Искомый дом оказался напротив церкви Сен-Медар. Там на втором этаже располагались редакция журнала «Ля Револьт» и меблированные комнаты, а на первом — питейное заведение, где за длинной стойкой, уставленной разнокалиберными бутылками, сидели студенты, рабочие, девицы и сутенеры.
В этот час зеленая фея абсента принимала своих подданных. Время от времени кто-нибудь хрипло затягивал песню.
Хозяин заведения невозмутимо протирал стаканы и каждые несколько минут добавлял костяшку домино к тем, что вытянулись в линию на стойке. Когда Виктор спросил его, где можно найти Клови Мартеля, тот лишь поднял брови, не отрываясь от игры, которую вел сам с собой.
— Меня заверили, что он живет здесь, — настаивал Виктор.
Хозяин что-то невнятно пробурчал.
— Да не ищи ты его, он давно уже свалил. Пойдем лучше ко мне. Останешься доволен! — игриво обратилась к Виктору высокая женщина в алой кофточке, едва прикрывавшей пышную грудь. Слишком яркие губы, слишком толстый слой пудры на щеках щеки — она была похожа на потрепанную куклу…
— Где он?
— Ты что, оглох? Я же сказала, он свалил. На деревянном колоколе. [78]
78
Выражение deme'nager a la cloche de bois(съезжать на деревянном колоколе) означает, что человек уезжает в спешке, как правило, не оставляя нового адреса. В XIX веке, когда родился этот речевой оборот, люди, снимая жилье, вынуждены были порой покидать его «по веревке» или, проще говоря, через окно.
— Заткнись, Эйфелева Башня! — рявкнул хозяин.
— А что такого, Люлю? Если месье проведет ночку в моем гнездышке, ты тоже получишь навар. Всем известно, что Клови слинял, не заплатив тебе ни су.
— Верно говоришь, но ничего, я знаю, где его найти.
— Где? — оживился Виктор.
— А какая мне корысть вам помогать?
Виктор перегнулся через стойку.
— Отвечайте, пока прошу по-хорошему. Могу и поколотить так, что мало не покажется.
— Полегче, приятель. Клови по воскресеньям торгует на рынке Сен-Медар. Может, пропустите стаканчик? Я угощаю.
— Спасибо, не надо.
— Ну, пойдем же, я развлеку тебя по полной программе, — прошептала Эйфелева Башня.
— Не стоит мадам, — бросил Виктор, отступая к дверям.
Холод пробирал до костей. Виктор засунул руки в карманы. Краем глаза он заметил неподалеку велосипедиста, который, присев на корточки, возился с задним колесом. Виктор поспешил на улицу Монж.
«Посланник» выпрямился, проводил его взглядом и зашел в пивную.
Холмистая улица Шаронн заканчивалась темной пастью тупика, ощерившейся убогими лачугами, похожими на расшатанные зубы. За палисадниками стояли несколько фургонов; вокруг костров репетировали свои номера бродячие циркачи. В начале улицы Нис появилась девушка, толкая перед собой шарманку на колесах. Она вошла во двор неприметного двухэтажного дома, поставила шарманку под навес и украдкой заглянула в мутное окно. В комнате было тихо. Должно быть, старый боров напился и заснул.