Три кавайки
Шрифт:
– А в будущее возможны путешествия? Или только в прошлое?
– пискнула робко любознательная Василиса.
– Путешествие в будущее это банальный анабиоз!
– отмахнулся капитан: - Таких случаев тысячи, когда замерзал весь корабль, а потом его возвращали к жизни. Такие случаи неинтересны, потому что не несут полезной информации. И выгоды для попаданцев в будущее. Попасть в будущее это несчастье. Такие попаданцы обречены на лузерство и нищету. В нашем же случае, мы можем неплохо обогатиться за счет полезной информации, ресурсов, технологий будущего. Кроме того, кредиты, обязательства будущего в прошлом становятся недействительными. А на каждом кавайце всегда висит огромный невыплаченный кредит.
–
– спросил Антон.
– Более того, попаданцы ОБЯЗАНЫ все продать государству, за исключением предметов личной собственности, - ответила капитан: - Ими являются установленные нейросети, модули нейросетей, имплантанты тела, установленные базы данных, личная одежда.
– Вы давно установили, что мы в прошлом?
– спросил мой отец.
– Час назад, когда вышли из подпространства.
– И насколько далеко нас отбросило?
– напряженно спросил отец, прикидывая, кого еще из родных можно будет застать на Земле.
– Около семидесяти лет, точней пока сказать не могу, мы не вышли на связь с Голонетом. Это выводы, основанные, на чисто астрономических наблюдениях.
– ответил капитан. Отец побелел, сообразив что сейчас на Земле где-то начало Второй Мировой Войны. Или середина. Девчонки охнули. Экипаж частью выглядел напуганным, частью довольным от перспектив обогащения. Только Сара, почему-то печалилась как и мы.
Когда капитан закончил доклад, мы земляне все пошли в медотсек за позвавшим нас отцом. Когда туда вошли, Сара отчего-то заплакала и повесилась на шею отцу. Он её утешительно похлопал по спине. Потом она пошла чем-то заниматься, а он объяснил, что у нее сын остался, которого она воспитывала сама и очень любила. А также она переживает, что теперь мозг погибшего доктора не смогут восстановить к жизни. Не тот уровень технологий.
– Итак, вы в самом неприятном положении!
– заявил отец: - Я как член экипажа могу рассчитывать на часть прибыли от кораблей и оборудования. Так же в моем пользовании останется продвинутая нейросеть с имплантатами, за которые мне не придется ничего платить. И за базы данных тоже. А у вас все по нулям. Никаких знаний, нейросетей, доли в доходах, так как вы пассажиры.
– Печально, - вздохнул Антон: - Но у вас есть какой-то план?
– Именно так, - твердо сказал отец: - У доктора Длинна было несколько экспериментальных нейросетей нового поколения, которые он тестировал. Так же достаточно баз данных и имплантатов. Я могу, пока мы не вышли на связь с правительством империи распоряжаться этим по своему усмотрению. Наверняка, это лучше того, что смогут вам предложить на планетах за самые большие деньги.
– И сколько у нас времени до связи?
– поинтересовался Антон.
– Капитан сам не торопится и приводит дела в порядок, - пожал плечами отец: - Но даже если он поспешит, то не меньше недели у нас есть. Мы далеко от империи забрались. В любом случае я вам окажу полный комплекс медицинских услуг и произведу апгрейд по максимуму. С раненными я уже закончил. Антон иди раздевайся и лезь в медкапсулу которую приготовила Сара. Тебе буду ставить инженерную сеть 9 поколения. В продаже официальной её нет. Только седьмое поколение сейчас торгуют. Также будут имплантаты на интеллект, память, рефлексы... в общем не обижу. Но сразу предупреждаю, что есть риск. Сеть неапробированная, потому что требовала не менее 210 баллов интеллекта. Не было просто испытателей. Согласен?
– Да, - кивнул быстро Антон и пошел к медкапсуле.
– Девочки, пошли за ширму! Нечего пялиться на мужской стриптиз, рано вам еще!
– сказал отец и повел нас к диванчику. Потом сел рядом и задумался.
– Пап?
– окликнула его я: - А нам что-нибудь можно тоже поставить?
– Сара говорила, что до 18 лет нельзя, - вздохнула Ольга: - Типа, мозг растет...
– А я готова рискнуть!
– решительно сказала Василиса. Отец вышел из состояния задумчивости.
– Собственно я и оценивал степень риска у возможного варианта, - сказал он откашлявшись: - Обычную нейросеть ставить вам однозначно нельзя. Она потом будет косо работать и сделает вас сумасшедшими... Ситуация напоминает один фильм моей молодости. Там вместо вакцины полиемилита мертвого типа, наши специалисты изготовили вакцину живого типа. И весь мир считал её рискованной, хотя она работала нормально. И тысячи детей погибли из-за перестраховщиков врачей.
– А помню!
– оживилась Василиса: - Это русско-японский фильм кажется, там японка на свой страх и риск своего сына вакцинировала в России нелегально... Но о чем вы нам хотели сказать?
– У Длинна есть несколько "живых" нейросетей. Это его главная идея-фикс. Вы должны знать, что нейросети образуются группой нанороботов. Это не единое устройство. Нейросеть виртуальное устройство. Правда, только с пятого поколения. До четвертого поколения это действительно единое устройство. Чем выше поколение, тем меньше роботы и больше их число. Чем больше число роботов, тем мощней и быстрей и стабильней работа сети. Но выше девятого поколения число нанороботов наращивать бессмысленно. И Длинн предпринял путь, который считается рискованным - создавать нанороботов с возможностью самовоспроизводства. Главная сложность - гарантированный контроль за воспроизводством нанороботов. Но он его достиг многократным дублированием с разных сторон. В общем живая нейросеть это мыслящий организм и с возможностью подстройки под возможности и потребности организма. И её работа в качестве сервера для вашего разума, это только одна из многих функций. Живая колония наноботов способна играть роль медкапсулы в полном объеме. Восстанавливать разрушенные ткани тела. Играть роль усилителя мышц, брони... там много скрытых возможностей. То есть, рискнув, вы получаете сразу очень много возможностей которые не только вам, но и кавайцам не снились.
– Пап? А почему ты Антону не предложил живую нейросеть?
– спросила я. Отец смущенно задумался, прочесав голову.
– Понимаешь, Лиза, я верю в свою интуицию. Хотя Длинн и писал в заметках об универсальном характере своей разработки, которую можно ДАЖЕ ДЕТЯМ ставить, но я пришел к выводу, что её можно ТОЛЬКО ДЕТЯМ и ставить. Взрослый человек не сможет сжиться с таким принципиальным изменением своего тела и возможностей. Взрослый просто рехнется. А дети более адаптабельны. Они растут... Но и кроме того, существует врачебная этика - "не навреди". Суть которой в том, что если есть менее опасный путь помощи, он должен быть предпочтительней. У меня есть для Антона классная сеть и имплантаты. Это вполне его устроит. Зачем ненужный риск? А в вашем случае иного пути нет. Либо вам всунут в голову какое-то старье, а живые нейросети сожгут как опасную разработку, либо вы станете супердевушками, которым легче выжить в новом мире.
– Я согласна!
– с горящими глазами фанатика сказала Василиса.
– Я тоже предпочту рискнуть!
– заявила Ольга.
– Но начнешь ты видимо с меня?
– спросила я отца, зная его моральные принципы. Он кивнул, погладив меня по голове.
– Конечно, Лиза. В первую очередь я могу рискнуть только тобой. Ты же моя дочь. Как я могу ставить эксперимент на других? Ты готова рискнуть?
– Да, папа, я готова!
– тихо кивнула я, хотя поджилки затряслись.