Три кольца
Шрифт:
Лиза сложила бумаги в пластиковую папку и поставила её в шкаф. Сняла и повесила на вешалку белый халат, мельком глянув в зеркало над умывальником, поправила чёлку.
Достала из тумбочки пистолет в кобуре и прицепила к поясу. «Паша», как прозвала она свой П-96М [147] подарил ей Илья вместо положенного казённого «макарки». Не сильно он в родном городе и нужен, но положено, поскольку считается Елизавета Фёдоровна Казакова носительницей важных секретов. Буквально вчера она в сердцах сказала Виталию Андреевичу:
147
П-96М—
Характеристики
Масса: 570 г (П-96), 460 г (П-96М), 450 г (П-96С). Длина: 188 мм (П-96), 152 мм (П-96М), 151 мм (П-96С). Длина ствола: 100 мм (П-96). Ширина: 31 мм. Высота: 18 мм (П-96М), 106 мм (П-96С)
Патрон: 9х19 мм (П-96), 9х18 мм (П-96М), 9х17 мм (П-96С). Калибр, мм: 9 мм
Максимальная прицельная дальность: 50 м (П-96, П-96М) и 25 м (П-96С)
Вид боепитания: коробчатый магазин на 18 патронов (П-96), 15 патронов (П-96М) или 10 патронов (П-96С)
— Вы, потому меня за Илюшку сватаете, что бы на охране съэкономить! А то, что мы друг другу совершенно безразличны — это вас совершенно не колышет!
Андреич немного опешил от такого заявления, но потом взял себя в руки, и назвав её нахалкой, продолжил свои уговоры. Этого Лиза не выдержала, и, сдерживая слёзы, убежала из кабинета начальника. Собственно от того и настроение сегодня ни к чёрту…
Уже у вахты она вспомнила, что Валерке неплохо бы позвонить перед приходом. До аналитического отдела идти всего ничего, но что зря ноги топтать?
— Вить, дай телефон, пожалуйста, — попросила она молодого Следопыта, который изображал глубокомысленную задумчивость, думая, что этим скроет то, с каким искренним интересом он любуется её ножками. «Тоже мне хитрец! А то я не знаю, что ты конторку свою слюнями закапываешь, каждый раз, когда я в твоё дежурство мимо прохожу!» — загадочно улыбаясь, Лиза набрала номер Валеры.
— Терёшин у аппарата, — ответил начальник аналитического отдела только после седьмого гудка, но голос не недовольный, значит не очень занят был. Или дело терпит…
— Ты ещё скажи «Гедеван в канале», — в своебычном стервозном стиле поздоровалась Елизавета.
— О, приветики, повелительница ходячих мертвецов! — заметно повеселевшим голосом ответил Валера. — А я думал, БэБэ тебя вчера убил и съел — уж больно настроение у него вечером хорошее было.
— Ну да! А на кого тогда наши тунеядцы стойку будут делать? — услышав эту тираду дежурный вздрогнул и сделал вид, что под обложкой журнала для записи посетителей спрятан невероятно завлекательный роман.
— Не бойся, найдём кого помоложе! — большим достоинством Валерки было то, что он за словом в карман никогда не лез, в отличии от Ильи, кстати. Хоть многие и говорили ей, что это Заноза с ней такой. Цельнодеревянный. — Ты, мать, зайти хотела?
— Ну да.
— Заходи. Минут сорок у меня есть. Или ты пообедать меня зовёшь? Так я только за.
Обычно сотрудники управления столовались в ресторане «Перевозчик», что находился на улице Луначарского, у подножия холма, на котором возвышался бывший Дом Культуры, но, поскольку рядом, на площади 9 Января, находились и Экономсовет и штаб
— Ну, английская королева, давай, рассказывай, чем тебя Андреич пытал? — из конторы они вышли через боковые ворота, что смотрели на мемориал погибших во время Великой войны и сейчас спускались по тропинке с холма на Гражданскую.
— А то ты не знаешь? И как тебя на аналитике вообще держат, с таким тупизмом? — подтрунивали они друг над другом постоянно, но сегодня её, как говорится, несло. Лиза это понимала, но ничего поделать с собой не могла.
— Так тему я знаю, мне детали интересны. О чем мне потом сплетни сочинять?
— Ой, а то тебе не о чем? Придумаешь ещё одну байку про грозного Следопыта Занозу. Делов-то?
— А почему сразу про Занозу? — заметив, как она вскинулась, Валера в примиряюще-защитном жесте выставил перед собой открытые ладони: — Спокойно, мать! Я единственный психоаналитик в этом регионе и меня нельзя просто так убивать! — при этом он скорчил налице такую просяще-унылую физиономию, что Лиза вначале фыркнула, а спустя секунду рассмеялась:
— Псих, точно! И аналитик! Но если внимательно посмотреть на твоё лицо, то любому сведущему в медицине будут заметны явные признаки дебильности! — и она показала Терёшину язык. — С чего вы все решили, что у нас с Ильёй что-нибудь опять будет! Не нужна я ему, как впрочем и он мне! — и она громко продекламировала: — Прошла любовь! Завяли помидоры! Сандали жмут, и нам не по пути!
— Ню-ню… — недоверчиво буркнул Валера. — Лизка, если бы я был слепым или действительно дебилом, то твои отмазки, может, и проканали бы. Но извини, уродился я в шибко умного папу и очень хитрую маму, так что сказки можешь кому другому рассказывать!
— Валер, я понимаю, что ты о друге печёшься, но поверь, что то, что мы несколько лет назад в «письки-попки» поиграли, ничего не значит! Жить с ним я не могу, а он — со мной! — несмотря на всю экспрессию, она чувствовала, что вышло у неё не очень убедительно. По крайней мере не с таким собеседником как Гедеван:
— Ты сама-то в эту ахинею веришь?
Пожав плечами, мол понимай, как знаешь, Лиза попыталась сменить тему:
— Кстати, мы тут кое-что интересное по вашему фрукту накопали…
— Ты не увиливай! А честно признай, что не веришь!
— На детектор ты меня не посадишь, а Наташке я ничего специально не расскажу — пусть тебя немного попилит, отчего это лучшая подруга такой скрытной стала!
— Ладно, — сдался начальник аналитического отдела, — с тобой чтоб серьёзно разговаривать, надо таким же терпеливым, как Илюха, быть. Что там по фрукту?
— Вот, — обрадовалась Лиза, — теперь ты снова стал похож на великого и ужасного Гедевана — грозу врагов и опору трона! А то что такое, десять минут разговариваем, а ты ни разу о деле не спросил? Только сплетничаешь о моей личной жизни…
Валера с чувством сплюнул:
— Тьфу ты! Вот смотри, Казакова, не посмотрю, что кос у тебя не осталось! Оттаскаю за уши!
— Получишь сразу и от Наташки и от Ильи. Жена за измену сковородой попотчует, а друг — за сексуальное домогательство к объекту его страсти!