Три красавицы на одну ночь
Шрифт:
— Но я хочу знать, кто виноват в его смерти! — твердо произнесла Леся.
— Тебе на что это? — насторожилась бабка. — Если в суд на родню жениховскую подать хочешь, то я тебе не помощница. Живо от всего отопрусь. И денег никаких не надо!
— Нет, в суд я не пойду, — решительно ответила Леся. — Хочу для себя правду знать. Кто к нему приходил?
— Если для самой себя, то скажу, — покосившись на принесенные ей конфеты, сказала бабка.
Видно, она и в самом деле обожала сладости. И ей явно не терпелось
— Только если попросишь потом перед кем-то подтвердить мои слова, то ничего не получится, не стану говорить, — снова предупредила она Лесю и без передышки продолжила: — Четверо к нему этой ночью наведывались. Трое один за другим пришли, я их пустила и выпустила. Ничего не случилось. А вот четвертый ближе под утро пришел. Я как чувствовала, что не надо у этого деньги брать. Но уж очень он настаивал. И деньги хорошие дал. Вот я и не устояла. Он в палату к больному прошел и о чем-то начал с ним говорить.
— О чем?
— Да откуда ж мне знать? — удивилась бабка. — Они же не по-русски говорили. А я их языка не разумею. Но ссорились. Громко говорили. И больной этот кричал даже. Но не от боли, а словно изумлен был до крайности. А потом этот его родственник из палаты вылетел и мимо меня к дверям. А у медсестры кнопка вызова замигала. И как раз из той палаты, куда этот парень ходил.
— И что? — напряженным голосом спросила у нее Леся.
— Что, что? — передразнила ее бабка. — Я за нашей старшей побежала. Да пока до нее достучалась, пока она глаза продрала, пока врубилась, пациента уже спасать было поздно. Раз, и все! Врачи ничего сделать не могли.
— А тот парень, который убежал?
— Он так и убежал, — пожала плечами бабка Сима.
— Но как он выглядел?
— Молодой, — подумав, сделала заключение санитарка. — Черный весь из себя. В смысле, что кожа смуглая, волосы черные. Сказал, что родня больному. А лица я его не видела. На нем шляпа была. Она ему лицо затеняла. Да и чего мне его лицо разглядывать? Какое мое дело?
— Значит, опознать вы его не сумеете? — расстроилась Кира, и бабка Сима отрицательно покачала головой и поджала тонкие губы.
— Может быть, он хромал или что-то еще?
И снова отрицательный кивок.
— А рост? — допытывалась у нее Кира.
— Обычный, — проронила санитарка.
Впрочем, зачем им рост, спохватилась Кира. Саид, Азиз, Мохаммед и Абдул были примерно одного роста. Чуть выше среднего. Конечно, фигуры у них были разные, но тоже не настолько, чтобы санитарка сумела бы это заметить и различить.
Итак, выйдя от безмерно обрадованной и даже не пытающейся этого скрыть бабки, подруги переглянулись.
— Объявляю перерыв, — произнесла Леся за всех.
Как раз напротив дома, где жила бабка Сима, находилось небольшое уличное кафе. Пестрые зонтики с логотипом «Балтика» с улицы уже убрали. Все-таки осень. Но столики и стулья еще были выставлены на свежем воздухе. И так как погода все еще стояла солнечная, девушки присели и заказали подскочившей к ним официантке три фирменных мясных салата и по чашке крепкого кофе.
— Не знаю, кто именно побывал у господина Замаля последним, но одно могу сказать уже сейчас, — покачав головой, произнесла Кира, — смерть больного — это дело рук этого человека.
— Как мы и думали, кого-то из ближайшего окружения господина Замаля, — добавила Леся.
— Родственника, — тихо произнесла Женя.
— И кто из них? — еще тише спросила Леся и, повернувшись к подруге, спросила: — А, Кира?
— Мне кажется, это сделал тот же человек, который подстроил похищение Магриба, кто поджег усадьбу, — сказала Кира и, помедлив, добавила: — И тот же, кто убил красавицу Хаям.
— Надеюсь, это все же не Азиз! — вырвалось у Жени.
— А вот это нам с вами и предстоит выяснить, — прокурорским тоном произнесла Кира.
И подруги, склонив головы друг к другу, принялись обсуждать план, по которому будут действовать. И еще до того, как им принесли их салаты, план был готов. Он отличался редкой простотой, что, по уверениям Киры, свидетельствовало о его безусловной гениальности.
— Ибо все гениальное — просто! — заключила она, ласково посмотрев на три пиалы, поставленные на стол официанткой, с ажурной зеленью петрушки на поверхности в виде украшения. — Нам надо в первую очередь выяснить, что за отношения были в семье. И когда мы поймем, кто из родственников Замаля больше всех хотел его смерти, то узнаем, кто убийца.
И после этого Кира с аппетитом набросилась на свой салат из ветчины, сладкого перца и риса с молоденькой парниковой редисочкой. Леся выбрала грибной салат с кольцами жаренного в карамели лука и отварным куриным мясом. Он был несколько тяжеловат, но Леся так переволновалась за вчерашнюю ночь и сегодняшнее утро, что сочла вполне допустимым отойти от диеты ради такой вкуснятины. Женя вяло жевала свой салат, в котором был язык, соленые огурцы, яйцо и много-много зелени.
Салат, если откровенно, был превосходен, но Женю он почему-то не радовал.
— А как мы это сделаем? — наконец задала она подругам вопрос, который ее мучил. — Как выясним, кто из наших арабов ненавидел доброго господина Замаля? Вдруг они не захотят рассказать? Видели, как они сегодня смотрели на нас в больнице? Как на врагов!
Кира перестала жевать.
— Честное слово, ты меня удивляешь! — сказала она. — Совершено убийство! И убийством бедняжки Хаям мы крепко-накрепко повязаны с нашими арабами. Все мы свидетели. Никто из нас не хочет стать обвиняемым. На милицию надежды никакой. Значит, будем расследовать убийство сами.