Три мира
Шрифт:
Они перемещались всегда и только, как бы по головам людей, находящихся в подземельях, примерно так – фурии как бы прыгали с одного человека на другого, но сам прыжок был не заметен. Фурии исчезали и появлялись снова, черными волнами следуя за Владом. Их было очень много. Они появлялись на каждом из людей подземелий. На каждом, кто когда-любо жил на земле в теле человека. Во время каждого такого «приземления» на голову жертвы, они получали питание. Энергию для своей жизни и для продолжения движения. Питание – мельчайшая искра блеклого света. Она перекатывается из груди жертвы в область живота фурии. Жертва при этом испытывает
Фурии внешне похожи на летучих мышей, но несравнимо ужасней. Их невозможно увидеть прямым взглядом. Только периферийным зрением, и только
управляя своим движением, относительно их.
На этом моменте, когда Влад четко запечатлел в сознании образы миров и ощущения при наблюдении фурий, его разум зашелся медленным пробуждением. Оно было больше похоже на судороги. Медленно открывая глаза навстречу миру людей, корчась в кровати в, пока еще своей, квартире, Влад тягостно приходил в себя.
Наверное так наркоманы переживают ломки. Даже физическое тело, хоть он и не брал его с собой, испытывало очень сильную тревогу и мышцы уходили в спазмы, словно их долго держали сокращенными. Влад вспомнил, что когда он взлетал в миры Верхние, его наутро захлестывала эйфория.
– «Получается, что в нашем мире мы постоянно имеем дело то с одним, то с другим спектром переживаний. Тягостные переживания – это наши касания миров боли, которые словно просачиваются в сознание и тело. И радостные, светлые и счастливые переживания – это наши прикосновения к Верхним мирам. И через такие касания эти миры проникают сюда… А вся борьба между этими касаниями происходит внутри меня. Внутри каждого из людей. И получается…. Каждый выбирает сам, во что верить, и во имя чего жить…»
Тут Влад изо всех сил, внутренне устремившись к Небесам, безмолвно закричал:
– Владыка Света! Услышь меня! Прошу! Веди меня! Я выбираю Красоту Жизни! Я выбираю Свет!
Сразу стало чисто внутри. В комнате стало светло. Впереди была жизнь, Путь.
Глава 2
Через еще три дня после этих событий Влад получил извещение из Москвы с вызовом на новое рабочее место. Оставляя заранее проданную квартиру, которую снимал до отъезда у новых хозяев, Влад взял из нее с собой две вещи. Первая, это старая отцовская ключница, которая висела перед входом. Этот символичный предмет отцу передал его дед. А тому – его отец. Прадед привез эту ключницу с войны. Первая мировая очень изменила всю Россию, и род Влада так же был ввергнут в страшный хаос начала 20 века. По рассказу отца, ключницу подарил прадеду житель Греции. Экспедиционный корпус, в котором служил прадед стоял на позициях перед небольшим городком. Прадед стоял в карауле у небольшого кладбища, когда к нему подошел этот грек. Он принес ему сверток и сказал на русском почти без акцента:
– Ты – солдат великой страны. У твоей огромной страны такое же огромное будущее. Моя 100 – летняя тётка говорит, что всем нужно учить русский язык, потому что скоро всюду будет Россия. Еще моя тётка сказала отнести тебе эту ключницу. Она очень древняя. И должна попасть в руки тому, кто сможет соединить в себе Три Мира, живя на Земле. Зачем – мне неведомо. Знаю лишь, что такова Воля Богов.
Никто из отцов не знал, что такое терафим. Не знал, даже сейчас, об этом и Влад. Великая сила может заключаться в вещах,
Еще Влад, под недоуменный взгляд нового хозяина квартиры взял с собой «волшебный» стул. Попрощавшись, Влад вышел из подъезда, внутренне поклонился дому, всему городу и сел в такси.
Москва встретила Влада пасмурно. Получив чемодан и стул, Влад опять сел в такси к не менее пасмурному таксисту. Молчание, немного пролитых по дороге нервов таксиста. Немного ожидания в пробках. Гостиница.
Переночевав в стандартном номере, Влад рано утром прибыл по месту новой работы, где после всех формальностей, еще через два дня стал осваиваться на испытательном сроке.
Задача была понятной. В стране шел процесс импортозамещения. Военная и гражданская индустрии разрабатывали множество новых технологических процессов. Влад анализировал несколько из этих процессов в части их взаимодополнения. Нужно было увязать вместе несколько производственных цепочек на разных оборонных заводах, входящих в концерн. Влад понимал, что это все уже сделано до него, методом проб и ошибок, но также понимал, что ему нужно не просто повторить уже имеющееся, но и добавить новые усовершенствования. Иначе испытание на будет пройдено.
Проводя работу, Влад, под недоумение начальства, запросил у куратора личные дела сотрудников конкретных подразделений корпорации. Затем запросил расширенный психологический портрет этих сотрудников. Штатные психологи предприятий, с не меньшим недоумением отработали по его вопросам.
Надо сказать, что Доржо немало помог Владу с расстановкой «нужных людей по нужным местам», учитывая их сущностные характеристики.
Когда Влад, через две недели, вместо положенных 2-х месяцев положил на стол начальства доклад о проделанной работе, он был спокоен за результат.
Его предложения касались перестановки, увольнения, приглашения, порядка 25-ти ключевых сотрудников на местах, добавление в производственные циклы нескольких, разного размера компаний, с выкупом и модернизацией их, а также полную реорганизацию трех предприятий.
Начальство взяло паузу. Это было явно неожиданный доклад. Во время вынужденного «простоя» Влад, попросив допуск, занимался изучением архивного фонда института, в основном в каталогах второстепенного персонала, и их персональных заслуг.
Архив был достаточно современным помещением, со всеми необходимыми системами хранения информации. Владу нравилась такая спокойная и немного скучная деятельность. Она позволяла ему много размышлять, сопоставлять и делать выводы. Тренировка для ума и тренажер для интуиции.
… "Sapienti sat"… услышал вдруг отчетливо Влад женский голос. «Умному достаточно» – это определенно было сказано для Влада, но кем? И главное – откуда и для чего? Еще и на латыни. Рядом не было ни одного человека, телефон молча лежал на столе. Стоп. Латынь. Древний Рим. Стадий. Влад медленно стал клониться к полу, словно не сам, а под влиянием какой-то силы, текущей изнутри. Коснувшись гранитного пола архива, в следующее мгновение Влад уже рассматривал сандалии своей жены из той самой жизни. Стадий в этот момент поднимал с мозаичного пола прибрежного портика, упавший с шеи Тулии Минор Квинты шелковый платок.