Три недели в Париже
Шрифт:
— Благодарю, Софи. Я очень тебе признательна.
— Рада вам помочь. Тогда до понедельника.
— Договорились. Приятных выходных.
Попрощавшись с Софи, Кей вдруг вспомнила о письме, доставленном «Федерал экспресс». Она протянула руку к красивой деревянной шкатулке, стоявшей на краю стола, приподняла крышку, достала конверт и вынула оттуда приглашение.
Кей внимательно прочла его еще раз. Званый вечер у Ани был назначен на второе июня, у нее в запасе еще четыре месяца. Интересно, сможет ли она договориться о встрече с Франсуа Бужоном приблизительно на тот же срок. Это
Александра Гордон, зазнайка из Нью-Йорка. Из высших сфер. Самодовольная, надменная, презрительная.
Джессика Пирс, мисс «Южная красавица», со своими жеманными вздохами томностью. Она непрестанно потешалась над Кей, безжалостно ее дразнила.
Мария Франкони, еще одна зазнайка, на этот раз из Италии, с волосами цвета воронова крыла, сверкающими черными глазами и необузданным средиземноморским темпераментом. Она похвалялась своими деньгами и связями и обращалась с Кей как с прислугой.
Нет, сказала себе Кей, я не могу пойти на Анин день рождения. Лучше отправиться в Париж пораньше, чтобы встретиться с этим человеком, с Франсуа Бужоном. Надеюсь, он меня примет. Чего бы мне это ни стоило.
Она положила приглашение в конверт и убрала его в шкатулку. Потом опустилась в кресло, и ее взгляд стал нежным и мечтательным. Она думала о Иане. О человеке, которого любила. О своем муже… которого сохранит любой ценой.
В детстве Кей уходила от окружавшей ее действительности, замыкаясь в себе. Когда тесная квартирка, в которой она жила вместе с матерью и братом Санди, начинала ее угнетать, она находила тихий уголок, сворачивалась там клубочком и мечтала. Когда она повзрослела, на смену мечтам пришли целеустремленность и сосредоточенность, и эти два качества наряду с удивительной одаренностью позволили ей добиться успеха в мире моды.
Теперь же, сидя за столом, Кей заставила себя забыть обо всех неприятностях, связанных с ее браком, и целиком погрузиться в работу. Просмотрев несколько только что завершенных набросков для осенней коллекции, она поднялась и подошла к образцам ткани, висевшим на медных крючках на стене напротив. Ее внимание привлек ярко-красный шерстяной лоскут, она сняла его, поднесла к окну. У ткани был прекрасный оттенок губной помады, навевающий воспоминания о кинозвездах пятидесятых годов.
Вдохновение прогнало печаль. Перед ее мысленным взором промелькнула коллекция одежды в красных тонах. Сначала она подумала о цикламенах, потом о глубоком розовом цвете пионов, потом о нежно-розовом душистом горошке, ярко-красной герани и обо всех других оттенках красного.
Кей увлеченно работала все утро, настолько сосредоточившись на моделях, что вздрогнула, когда зазвонил телефон. Подняв трубку, она отрывисто произнесла:
— Лохкрейги.
— Привет, дорогая, — ответил ее муж. — Что-то голос у тебя раздраженный.
— Иан! — воскликнула она, просияв. — Извини, фигурально выражаясь, я запуталась в платьях.
— Значит, работа движется?
— Да, меня осенила блестящая идея. Я делаю всю зимнюю коллекцию в красных тонах, от бледно-розового до лилового.
— Звучит хорошо.
— Ты нашел подарок для Фионы?
После легкой заминки он неуверенно произнес:
— Да, нашел.
— Значит, ты едешь домой?
— Не сразу. Гм… я немного проголодался, поэтому сначала перекушу. Вернусь часам к четырем.
Блеск в ярко-голубых глазах Кей угас, но она сказала:
— Хорошо. Я буду тебя ждать.
— Мы выпьем вместе чаю. Пока, дорогая.
Позже днем, съев сандвич с копченым лососем и выпив кружку лимонного чаю, Кей натянула толстый вязаный свитер, шерстяные носки и зеленые резиновые сапоги. В гардеробе у задней двери она взяла темно-зеленый плащ из стеганого шелка, убрала рыжие волосы под красную вязаную шапочку, надела шарф и перчатки и вышла из дома.
В лицо ей ударил холодный ветер, но она была тепло одета и быстрыми шагами направилась к озеру. Это был один из любимых ее маршрутов для прогулки по поместью, занимавшему более полутора тысяч гектаров. Широкая тропа шла вдоль опушки густого леса, который начинался сразу за лугом. Вдали блестели воды озера Крейги.
На миг остановившись, Кей устремила взгляд на далекие холмы. Потом оглянулась на огромный каменный дом, выстроенный в 1559 году Уильямом Эндрюсом. Теперь в этом доме жила она. С тех пор все имущество по праву первородства доставалось старшему сыну — род Эндрюсов, к счастью, никогда не оставался без наследника.
Помимо обширных земельных владений семья владела акциями обрабатывающих и текстильных предприятий, а также одного крупного издательства. Все это принадлежало Иану, но он был скромным миллионером, довольствующимся тихой сельской жизнью. Кей постоянно терзала мысль о том, что бы он сказал, узнав, что она родилась и выросла в бедности.
Она прогулялась по берегу озера, а на обратном пути свернула на дорожку, ведущую к Дауэр-Хаус, где жила мать Иана. Она решила было заглянуть к Маргарет Эндрюс, но передумала. Время близилось к четырем, скоро должен был вернуться Иан. У Кей на сегодняшний вечер были планы. Большие планы.
Когда Иан вошел в оранжерею, Кей поняла, что он в хорошем настроении. Он улыбался и, когда она подошла к нему, обнял и поцеловал в щеку.
— Ты замечательно выглядишь, — сказал он, подойдя к камину и встав спиной к огню.
— Спасибо, Иан. Налить тебе чаю?
Он кивнул.
— По дороге домой мне показалось, что вот-вот пойдет снег, но я ошибся.
Кей взглянула на застекленные двери:
— Посмотри.
Проследив за ее взглядом, Иан увидал валивший густыми хлопьями снег.
— Похоже, нас может занести.
Они уселись перед камином, и Кей налила две чашки чаю. Сегодня Иан выглядел моложе, в нем даже появилось что-то мальчишеское — возможно, потому, что его великолепные волосы взлохматил ветер.
— Надеюсь, гололеда не будет, — сказал он. — Жаль, если не получится поехать к Фионе на день рождения.
— Кстати, Иан, что ты в конце концов купил?
— О чем ты?
Кей озадаченно посмотрела на него, в ее глазах застыло множество вопросов.