Три невероятных детектива (сборник)
Шрифт:
И Матильда де Флавиньоль узнала, что немка является страстной поклонницей велосипедного спорта и разыскивает книги, посвященные прообразам современных велосипедов.
— Видите ли, мсье Пиньо, я хочу купить подарок Шарлю Террону.
— А кто это? — поинтересовалась Матильда де Флавиньоль.
— Не может быть, чтобы вы о нем не слышали! Это же победитель гонки «Париж-Брест-Париж», которая состоялась шестого сентября прошлого года. Тысяча сто восемьдесят пять километров туда-обратно за семьдесят два часа. Он крутил педали день и ночь, даже не спал. Это великий спортсмен! Представляете,
— Возможно, это хоть немного развеет мою печаль… — оживилась Матильда. — Понимаете, я преклоняюсь перед генералом, настоящим рыцарем, который не смог пережить кончины дамы своего сердца. Я ездила в Иксель на его похороны. Множество французов пришли проститься с ним. Похоже, я никогда не оправлюсь после такого удара… Бюлье, вы сказали?.. А это не тот танцевальный зал, что пользуется дурной славой? Говорят, там танцует канкан сама Ла Гулю… [45] Мне так грустно! Как вы думаете, если я стану учиться езде на велосипеде…
45
Настоящее имя Луиза Вебер (1869–1929).
— У этого занятия есть два неоспоримых достоинства: во-первых, оно укрепляет нервы, а во-вторых — мышцы ног.
— Я немного побаиваюсь садиться в седло…
— A у вас есть чувство равновесия? В таком случае вам будет просто освоить велосипед, у меня как раз есть лишний билет.
И дамы удалились рука об руку, вызвав вздох облегчения не только у Жозефа Пиньо — он наконец-то смог вернуться к газете, от которой его оторвали словоохотливые посетительницы, но и у Грегуара Мерсье — он поспешно вошел в книжную лавку.
«Ну что там еще?» — недовольно поморщился Жожо, поднимая голову от газеты, — в ноздри ему ударил резкий запах.
Видимо, козлом несло от странно одетого курносого мужчины, который вошел в лавку, приблизился к Жозефу, вытащил из складок грубого шерстяного плаща женскую туфельку и положил ее на прилавок.
— Вот, Дурло утром подобрал это, он хватает все, что плохо лежит. Заметьте, я ему не мешаю. Нет ничего превыше независимости и свободы! А когда мы пришли домой, я посмотрел, а это башмачок! Дамочка, которая его потеряла, должно быть, ужасно расстроилась, вещица-то, поди, дорогая. Я вам ее отдам, только надо будет отнести башмачнику, пусть залатает дыры, а то мой пес ее слегка погрыз.
Жожо в изумлении переводил взгляд с красной туфельки, украшенной вышивкой и жемчугом, на странного типа, который ее принес.
— Но почему вы принесли это сюда?! — спросил он.
— Потому что внутри был адрес вашей лавочки, вот тут, на бумажке. — Грегуар достал из кармана скомканный клочок бумаги и протянул Жозефу. Юноша расправил листок и прочитал:
Книги старинные и современные
Подлинники
Каталог по требованию
— А, так вот оно что! Очень странно, — сказал он. — Может, это туфелька одной из наших клиенток?
— Точно! Прямо в яблочко. Но украшать ноги драгоценными камнями…
Жожо решил дать странному типу на чай. Он открыл кассу и протянул ему монетку в сорок су, но тот обиженно отпрянул:
— Грегуар Мерсье не берет денег, которых не заработал. Вот если хозяйка башмачка захочет меня отблагодарить, я не откажусь.
Он отсалютовал, резко развернулся и пошел к выходу.
— Подождите! А где вы обнаружили эту туфельку?
— Сперва я пошел на набережную Турнель, там покупаю миску молока черненькой Нини Морикод, которую кормлю мор…
— И тут ваша собака?.. — прервал его Жозеф.
— Дурло удрал, я слышал, как рычат львы, и подумал, что он стащил у них кусок мяса, — он у меня старый, но еще прыткий, — так вот, я ему посвистел, а он не появился…
— Хорошо, я сделаю все возможное, чтобы вернуть туфельку владелице, — сказал Жожо, не в силах больше выносить вонь. — А где вас можно найти, если она захочет отблагодарить?
— Улица Рекюлетт, квартал Крулебарб, там вам каждый скажет, где найти Грегуара Мерсье.
Козопас ушел, а Жожо продолжал вертеть туфельку в руках:
— Да уж, вот так история… Ее стоит записать в блокнот…
— Жозеф! — прервал его размышления знакомый голос. — Кто приходил?
— Патрон, что вы делаете? Доктор же запретил вам вставать с постели! — всполошился юноша. — Что с нами будет, если покупатели подхватят от вас скарлатину?
— Я уже выздоровел, а карантин закончился тридцать четыре минуты и восемнадцать секунд назад. Покажи-ка, что там у тебя, — потребовал Кэндзи, свесившись через перила.
Жожо скрепя сердце протянул ему туфельку, бормоча: «Ну все, патрон выздоровел, теперь начнется…». Кэндзи внимательно посмотрел на туфельку и переменился в лице.
— Отправляйтесь за наемным экипажем! Живо! — приказал он внезапно охрипшим голосом.
— За наемным экипажем? Да вы шутите! Если мсье Легри узнает, он убьет меня на месте!
— Это приказ! — взревел Кэндзи.
Днем торговля шла вяло: в лавку зашли только поклонник Поля Бурже, дама в пенсне — она хотела приобрести последнюю книгу Эдмона де Гонкура, посвященную художнику Утомаро, — да двое молодых людей, которых интересовали рассказы о путешествиях. Стоило дверному колокольчику звякнуть, как Жожо с надеждой вскакивал, но ни один из его хозяев так и не появился. Как только пробило семь, юноша закрыл ставни, сунул красную туфельку в карман и покинул лавку.
Нескончаемый осенний дождь превратил улицу Висконти, где обитали мать и сын Пиньо, в сплошной поток мутной воды. Жозеф одним прыжком преодолел проезжую часть и укрылся в своем любимом сарайчике. Эфросинья Пиньо уже вернулась с рынка и теперь гремела кастрюлями в тесной кухоньке. Жозеф чиркнул спичкой и зажег керосиновую лампу. От одного вида стеллажей, забитых книгами и газетами, ему становилось легче на душе. Юноша повесил промокший пиджак на спинку стула и принялся напевать пошленький куплетик, который давеча так взбесил мсье Виктора: